Я тебя не отдам

Не верю, что это происходит, не верю, что передо мной мой муж. Его словно подменили. Где тот заботливый мужчина, что дарил мне цветы? Где тот парень, с которым мы до рассвета гуляли по набережной, держась за руки? Где наши клятвы в вечной любви, чувства и обещания всегда быть рядом? Почему после стольких лет совместной жизни внезапно оказывается, что ты совершенно не знаешь близкого тебе человека?

Кажется, Андрей наконец-то понял, что наделал, потому что внезапно все его напускное высокомерие и презрение исчезают, остаются лишь усталость и странный блеск в глазах.

— Крис, я не хочу ссориться, — начинает он уже спокойным голосом, но я не даю ему сказать ни слова.

—Ты сделал уже достаточно. Можешь остаться в доме, если хочешь, но утром чтобы тебя здесь не было. Иди к этой своей, — киваю на разбросанные по полу фотографии.

— Ее зовут Мила.

— Мне все равно.

— Мы познакомились в прошлом году, она работала у меня.

— Я не хочу ничего знать, — говорю упрямо, а сама мысленно перебираю в голове всех сотрудниц Андрея.

— Она скоро родит. У меня будет сын.

— Заткнись, — умоляю я, срываясь в истерике. — Зачем ты мне это говоришь? Чтобы я почувствовала себя еще хуже? — глухо и хрипло, ощущение, словно я потеряла голос.

— Просто я устал врать, Кристина. Я не хотел, чтобы все закончилось вот так, чтобы мы разошлись врагами, но… получилось как получилось.

Он упирается в меня взглядом, и я отворачиваюсь. Слишком больно.

— Мне надоел этот фарс, надоело притворяться. Я хочу возвращаться в дом, где меня ждут, а не в этот холодный музей. Хочу, чтобы жена встречала меня с работы, а не шастала хрен знает где, готовясь к очередному показу. Я черт, детей хочу, в конце концов! Чтобы они на меня были похожи! На меня! — он уже срывается на крик, лицо краснеет.

— А как же Дашенька? — на выдохе и с надрывом.

— Да какая, к черту, Дашенька? Это чужой ребенок, Кристина! У нее есть отец, и поверь, лучше отдать ему дочь. То, что я успел нарыть на него, мне не понравилось.

— Уйди. Прошу тебя. Уйди, иначе я не ручаюсь за себя! — выкрикиваю я, чувствуя, как влага стекает по щекам. — Счастья тебе, Андрей. Надеюсь, ты ни о чем не пожалеешь.

Андрей медлит. Топчется на месте какое-то время, молчит, потом с силой пинает носком ботинка комод и идет к лестнице на второй этаж. Я боюсь шевельнуться. Стою, словно приросла к полу, дышу часто-часто и чувствую, как острые ногти впиваются в ладони.

Я впервые понимаю, что моя подруга была права. Я слишком добрая, а таким живется непросто. Мне стоило, как любой нормальной женщине, со скандалом выставить Андрея из дома, пригрозить отобрать все имущество. А вместо этого я представляю, как он увидит меня когда-нибудь — возможно, даже с другим мужчиной — и пожалеет о том, что ушел к другой. Мечтаю забеременеть, родить ребеночка назло всем, создать новую счастливую семью.

Я оседаю на пол. Сдерживаю рвущуюся наружу истерику и резко поднимаю голову, когда слышу громкие шаги на лестнице. Андрей спускается с чемоданом в руках. Спешит уйти от меня к другой. К той, что сможет подарить ему желанного ребенка. Нас же с Дашей он просто выбрасывает из своей жизни.

— Надеюсь, ты не будешь вести себя как последняя стерва и не нажалуешься папочке.

В поле моего зрения возникают его начищенные до блеска ботинки. Андрея явно шатает из стороны в сторону: он то кается в содеянном, то выставляет себя настоящим уродом, и я не понимаю, какой из этих Андреев настоящий.

— Ты хоть когда-нибудь любил меня? — Вскидываю на него взгляд, стараясь из последних сил держать лицо, но мокрые дорожки слез уже наверняка выдали меня.

Андрей молчит. Дышит глубоко и часто.

— Любил или нет? Ответь же! — все же не выдерживаю я и срываюсь на крик. — Или женился на мне ради отцовских денег, а?

Андрей все еще молчит.

— Как я раньше не поняла-то? Простой парень из хрущевки и наследница многомиллионной империи! Любовь здесь была всего одна, и точно не ко мне.

— Крис, ты красивая женщина. Ты мне нравилась, но… Я не ожидал, что влюблюсь в другую. И это совсем не то, что я чувствовал с тобой. Она и наш ребенок для меня самое дорогое, поэтому прошу, не лезь в нашу семью. Я знаю: одно слово — и твой отец вывезет нас куда-нибудь в лес, оставит на съедение диким животным за то, что мы посмели обидеть его маленькую дочурку, — чуть кривясь, с отвращением произносит мой муж. — Но я тоже умею делать больно.

— Чего ты хочешь, Андрей?

— Половину всего, что у нас есть. И скажешь отцу, что развод — это твоя идея.

— Иди к черту, Андрей. Я сделаю так, что ты не получишь ни копейки. Уходи сейчас же!

Меня злит его самоуверенность и то, что другая женщина и ее ребенок будут жить за счет моих денег, потому что Андрей пришел ко мне без гроша за душой и все, что есть у нас, определенно не его заслуга. Работу ему дал мой отец, дом строился в основном на деньги от моего бизнеса. Так пусть выметается с тем, с чем пришел, и своим скудным банковским счетом.

— Помни, Кристина: то, будет Даша с тобой или нет, зависит от меня. С Маратом тебе не тягаться.

— Вон! — рычу я, указывая ему на выход.

Андрей не перечит, лишь смотрит на меня с насмешкой, медленно надевает пальто и уходит, не забыв громко хлопнуть дверью.

— Ненавижу тебя, ненавижу, — шепчу в пустоту и, с трудом перебирая ногами, бреду в ванную комнату.

Глава 7

Моя прежняя жизнь разрушена. С одной стороны — мужем, с другой — Маратом. И в этой войне с обоими мужчинами единственным моим союзником может стать только отец. Я не собираюсь отдавать дочь непонятно кому, как и не собираюсь лишаться половины своего состояния для того, чтобы моему мужу и его любовнице жилось комфортно. Поэтому рано утром я бужу дочь, хватаю заранее собранные вещи и сажусь в машину.

Пока мотор прогревается, с грустью смотрю на огромный дом. Мы купили его, когда узнали о моей беременности. Здесь мы планировали провести много счастливых лет, а получилось вот как. В попытке скрыть боль от потери ребенка я с головой ушла в работу, Андрей же просто нашел себе идеальную, по его словам, жену. Этот дом с самого начала был обречен на холод и пустоту. В одном мой неверный муж все же был прав: все здесь больше напоминает музей, а не уютное семейное гнездышко.

Я жму на газ до упора, хочу как можно скорее оказаться рядом с матерью, не сдерживая эмоций рассказать ей обо всем, а потом почувствовать поддержку отца, услышать, что он не даст нас с Дашей в обиду.

Где-то на середине пути глаза вновь застилают слезы. Я останавливаюсь у обочины, давая себе несколько минут, чтобы успокоиться. Дочь сегодня, к счастью, спокойно сидит в детском кресле и играет с любимой игрушкой. Я делаю несколько глубоких вдохов, крепко впиваюсь пальцами в руль. Боль от предательства засела глубоко внутри и никак не отпускает. Скорее всего, пройдет немало времени, прежде чем я смогу вернуться к нормальной жизни, не думать, не анализировать ситуацию, не задаваться вопросами «А что, если?..»

Мои родители живут в центре города. Впереди огромная пробка, поэтому я решаю свернуть к заправке, чтобы купить кофе, так проще пережить утренний коллапс на дорогах. В воздухе летают мелкие хлопья снега, всего через несколько дней Рождество, но его приближение в этом году совсем не радует.

Выхожу из теплого салона автомобиля, открываю заднюю дверцу и наклоняюсь, чтобы отстегнуть Дашу и взять ее на руки, как вдруг кто-то резко тянет меня назад. Я не успеваю произнести ни слова. Крепкие мужские руки оттаскивают меня от машины, крик застывает в горле, потому что чужая ладонь зажимает мне рот. В нос ударяет запах табака вперемешку с мятной жвачкой. Страх липкими щупальцами пробирается под кожу. Я сопротивляюсь, но с мужчиной мне не тягаться. Он сильней и выше. Я все еще надеюсь, что это чья-то глупая шутка, но все происходит так быстро, что не успеваю даже сориентироваться.

В панике оглядываюсь, надеясь, что хоть кто-то увидит меня и поспешит на помощь, но, как назло, на заправке лишь я и похитители.