Обряд

Наталья покивала.

— Ничего такого. Но что-то тревожит её, и она не может рассказать, что именно. Не может или не хочет.

— Я сейчас вернусь, — пообещал Владимир и поднялся на ноги, поставив чашку. — Не уходите пока, хорошо?

* * *

Агафья проснётся через час, не позже. Всё, что нужно делать тайком от неё, нужно успеть сделать к этому моменту. Владимир брёл в сторону кабинета Натальи и думал. Вот то, что действительно не даёт покоя: он, Владимир Кремень, с трудом справляется с той новой картиной мира, что обрушилась на них всех — где есть “зазеркалье”, где есть какой-то Лимб, в котором может находиться резервная копия человека. Что есть “эти из зеркала”, и только по намёкам пока можно понять, что они больше чем люди. И кошки. Владимир припомнил, с каким ужасом Агафья смотрела на Машку. И ведь не пыталась защищаться, исполнить “Princeps vult” или иную инкантацию. Почему? Не было сил? Растерялась?

…это спусковой крючок, пояснил Владимир-второй. “Princeps vult” не более чем кнопка, триггер. Но чтобы он сработал, нужно вначале зарядить оружие. Зачем, по-твоему, она молится по утрам — а иной раз и по вечерам тоже? Вот именно, заряжает своё оружие. Оно необязательно убивает: Владыка назначает наказание сообразно проступку, и горе инквизитору, который потребует наказания невиновному — первый такой урок обычно и последний тоже. Незадачливый инквизитор не умрёт, что вы — но получит такое взыскание, что повторного не захочется. Есть известная поговорка: Владыка не наказывает трижды. Второе его предупреждение — всегда последнее.

Владимир встал перед зеркалом, и не сразу припомнил названия трёх вулканов — пароль — и что именно он хочет передать. Сердце забилось как ненормальное — отчего-то казалось, что за дверью притаилась Агафья, и стоит только начать читать послание — тут же застукает. И соврать ничего не выйдет. Такие вот пирожки с котятами.

Владимир сумел отправить послание и, выждав пару минут — успокоиться — вернулся в столовую. Наталья так и сидела там, читая что-то с планшета.

— Обещают ясную погоду до конца недели, — пояснила она. — Терпеть не могу дожди. Мне пора гимнастикой заниматься — я позже приду, не скучайте. Всё в порядке? — посмотрела она в глаза Владимира, и тот осознал — она прекрасно понимает, о чём именно спрашивает. И Владимир понимает, что она понимает… Он кивнул и Наталья, улыбнувшись, быстрым шагом покинула столовую.

“Зайду-ка я в мастерскую”, решил Владимир.

* * *

— Послание?! — удивилась Агата, когда Лиана появилась у них в номере — вошла через дверь — и передала новости — протянула планшет с видеозаписью. — “Есть ощущение, что когда я не успеваю понять, что происходит, со всем разбирается мой двойник. Наталья явно что-то знает — не знаю, что, побоялся спрашивать. Такие вот пирожки с котятами”.

Агата озадаченно посмотрела на Владимира, затем на Лиану.

— Вы такое предусматривали? — поинтересовалась Агата у Лианы. — Что двойник всё равно будет перехватывать управление? И кто именно из них передал послание?

— Передал наш Владимир — ну то есть вы, — тотчас отозвалась Лиана. — На пальцах — каждая личность оставляет уникальный отпечаток. Ваш, Владимир, отпечаток не совпадает с…

— Ясно, можете не продолжать, — перебила Агата. — Извините, если что. Но меня это совсем не радует. Так вы предусмотрели что-нибудь против этого? — вновь посмотрела она в глаза Лианы и та кивнула.

— Но я передам послание остальным. Владимир не стал бы его отправлять просто так. — Лиана помахала “постояльцам” рукой и отбыла. И снова через дверь — безо всяких исчезновений.

— Знаете что странно? — посмотрела Агата в глаза Владимира. — Та фразочка, про котят. Вы её вообще никогда не говорили, точно помню. Зато угадайте, от кого я её по сто раз в день слышала?

— И от кого же?

— Ну сказала же — “угадайте”. От Вероники. Девицы наши вечно кривились — фу, как так можно про котиков?! А Вероника только смеётся, и снова: такие вот пирожки с котятами — их ешь, а они пищат.

— Такие вот пирожки с котятами, — медленно проговорил Владимир. — Вот как. Думаете, такое послание от неё? Намёк на что-то?

— Врубиться бы, на что. Ладно, — вздохнула Агата. — Давайте сюда блокнот, это тоже запишем.

* * *

Владимир начертил круг — охранный периметр — вокруг стула, и открыл ноутбук. Скорее по привычке: Владимиру-второму такие устройства не нужны, даром что компьютеры — вычислители — на другой Земле есть, и превосходят здешние по всем параметрам.

Что обычно делает агент после опасного задания? Верно, проверяет всё снаряжение, и себя любимого — нет ли чего постороннего. Владимир исполнил “зоркий глаз”, прямо на столе. Всё чисто, нет посторонних воздействий.

И осёкся. Посторонних нет, а какие есть?! Уточнил запрос к “глазу”, и получил перечень активных воздействий на себя. И чуть со стула не упал. Трижды повторяется “стальная воля” — то, что используют на операциях, чтобы не терять сосредоточения, не падать духом… Опаньки, как сказала бы Агата. Откуда дровишки? Кто поставил, да ещё в трёх экземплярах?

Снять все три воздействия оказалось несложно. И сил они отнимают порядком — что получается, сам Владимир и ставил? Тогда понятно, откуда постоянное назойливое внимание Владимира-второго, отчего его голос почти ощутимо шепчет в уши. Стоило отменить три экземпляра этого виграфа, и навязчивое присутствие двойника пропало. Но память и моторные реакции сохранились: Владимир исполнил, для пробы, “зайчика”, запустил ярким лучом в стену. Сработало без сбоев.

Следующий вопрос — каким образом можно понять, что появилось такое вот воздействие, не исполняя каждый час “зоркий глаз”? Задачка оказалась простой — для Владимира-второго. Но на этот раз он не перехватывал инициативу, а словно спрашивал: можно, займусь? Можно, разрешил Владимир-здешний.

…Когда Агафья открыла глаза, Владимир бродил по их апартаментам с листом бумаги — а на нём, отчётливо видно, “зоркий глаз” и другие детекторы. Агафья улыбнулась. С Владимиром ничего не страшно — он не забывает ни про безопасность, ни про что.

— Выспались? — Владимир отложил лист бумаги на столик у кровати и присел на краешек, взяв Агафью за руку. — Вчера вы с ног валились.

— Замечательно отдохнула, — заверила Агафья, усаживаясь в постели. — Сегодня ещё погуляем по городу, да?

— Если хотите. Наталья тоже хочет напроситься — ей не очень нравится сидеть тут с врачами.

Агафья рассмеялась и, придвинувшись, обняла Владимира.

— Конечно, пойдём все вместе.

…После молитвы Агафья направилась в столовую — заняться завтраком. Владимира туда не пустила — мягко, но настойчиво: у вас будет много времени обо мне позаботиться, но не в этом доме. У вас же найдётся, чем заняться? И весело улыбнулась. Почти как Вероника там, в закутке. “Вероника? Другая Вероника? — Другая или та же самая…”

Стоп. Минутку. Или та же самая! Чёрт, она ведь прямым текстом тогда сказала: та же самая. Значит, Метельская одна и та же, на этой и другой Земле, и, по всему, умеет быть и там, и здесь одновременно. Умела. А ещё Наталья упоминала, что общалась с Вероникой у зеркала. Ну-ка, ну-ка…

Владимир вошёл в комнату Натальи — дверь приоткрыта, можно входить — и бегом добрался до того самого “соглядатая” в спальне Натальи. Кто оставил этот странный виграф под кроватью? И второй, на картине? Владимир добыл новый телефон и провёл детектором — кромкой экрана — и по рамке зеркала, и по картине.

Что и следовало ожидать. Опознаны биологические следы — то, что люди оставляют, прикасаясь пальцами. И это отпечатки Метельской. Очень, очень старые. Вполне возможно, это она ставила виграфы. Учитывая, что Наталья живёт здесь как в крепости, она тоже может быть как-то замешанной в этой истории. И они — Агата, Агафья и Наталья — очень похожи. Сделать ту же причёску, обрядить Агафью и Наталью в одну и ту же одежду — и не различить, пока молчат и не двигаются.

“Ничего уже не понимаю”, подумал Владимир, и, сам не понимая, зачем, оставил в спальне Натальи виграф-”будильник”. Мягкий, но действенный способ разбудить и позвать. Надо и в их спальнях такие же поставить. Энергии потребляют мало, служат долго, откликаются на расстоянии до двух сотен метров. И…