Обряд

— Извините, — попросила она. — В голове не укладывается. Не успеваю ни въехать, ни привыкнуть.

— Нет, всё нормально, — погладил он её по голове. — У самого не укладывается. И главное, что там он… ну то есть я, сразу освоился со всеми этими виграфами.

Владимир ещё раз перелистал брошюру. Название у неё тоже весёлое: “Руководство по выживанию в Лимбе”.

— Тут сказано, что в относительно безопасных областях Лимба, ну то есть этого места, всегда есть охрана.

— Ага, надзиратель, — буркнула Агата.

— Выходит, нам ещё повезло, что за нами присматривает Асвил. Тут вон список здешней флоры и фауны, и я не хотел бы с ними повстречаться. И она нас не пускает туда, где с ними можно повстречаться.

— Ладно, чего кота за хвост тянуть… — Агата осеклась. — Блин! Ну точно. Я ещё не обратила внимания, а вы там, на Земле, обратили. Там сейчас нигде не видно кошек. Ну, ни во дворах, ни в домах. У меня в подъезде всегда парочка тусовалась — хозяйские, их часто погулять выпускают. А когда Агафья появилась, ни одной! И в других местах тоже не видно!

— Агафья испугалась такую до дрожи, и что-то говорила тогда про демонов…

— И Лиана упомянула, что там, у этого Странника, таких как они называли демонами! — воскликнула Агата. — Выходит что? Это они специально убрали всех кошек, чтобы Агафью не пугать? Так что ли?

— Агафья присылает отчёты ежедневно… — медленно проговорил Владимир. — Значит, там у неё уже знают, что демоны ей не попадаются. Раньше попадались, а сейчас нет. Ещё бы понять, что всё это значит.

— И ещё она никогда не предаст этого своего Владыку… тьфу, Странника, — хмуро заметила Агата. — Это уже я припомнила. Ну, из её памяти. Странник никогда не лжёт, заботится обо всех, кто стремится к истине. От такой власти фиг откажешься… — задумалась Агата. — Ну то есть можно отказаться, и вроде бы даже не убьют. И ещё Агафья не использует это всё для своей выгоды…

Они посмотрели друг другу в глаза.

— Ладно, давайте тот блокнот, — вздохнула Агата. — Запишу, что ещё успела припомнить. И вы запишите. А потом расскажу, про ту змею. Это и правда очень прикольно.

* * *

Владимир проснулся часа в четыре, и снова понимание — всё, выспался. Откуда привычка так рано вставать? Не своя точно: сам бы он валялся часов до девяти. А с того дня, как Вероника передала ему послание в закутке, всё и началось.

Агафья спит рядом, улыбаясь во сне. Между ними вновь ничего не было — всякий раз, когда Владимир мог или хотел прикоснуться к ней, тут же приходило воспоминание — морг, ледяное тело Агаты под простынёй, и стоящая рядом Агафья, спокойно и бесстрастно сверяющая генетическую карту Агаты. И минувшей ночью, и этой Агафья просто брала его за руку и прижималась — видимо, ей хватало для счастья и этого. Сумасшедший дом…

Владимир осторожно выбрался из-под одеяла — Агафья спит крепко, не разбудит. Основные инструкции получены: чтобы не случилось несчастья, не делиться ни с кем сведениями о царстве Владыки и о миссии Агафьи. Раз всё ещё живы — значит, всё идёт по плану. Понять бы, по чьему.

Владимир оделся и, умываясь, припомнил прошлое Владимира-второго — заглянул в его память. И понял, кто из них просыпается так рано: Владимиру-второму для полного отдыха достаточно трёх часов сна. И главное удовольствие его жизни — изобретение виграфов, оптимизация новых, и прочие задачи на стыке высшей математики и графистики — практической отрасли теории виграфов. Разумеется, есть некоторый опыт оперативной работы, в основном внушённой, внедрённой в учебном центре: предполагается, что Владимир работает больше за своим дизайнерским столом, в лаборатории. Агентов часто отправляют парами, и в большинстве случаев агенты просто собирают информацию. Сидят тише воды ниже травы. По большому счёту, Агафья могла обойтись просто спецодеждой: её медальон-активатор Владимир может собрать из подручных материалов сам…

Владимир помотал головой. Это всё мысли и воспоминания Владимира-второго. Который и сам неравнодушен к Агафье, но никогда в жизни не решился бы признаться ей в чувствах, и уж тем более предложить ей союз. Так кто хозяин в этом теле?

Владимир дошёл до столовой и обнаружил там… Наталью. Ей-то что не спится?

— Вам тоже не спится? — улыбнулась она. — Кофе будете?

— С удовольствием, — кивнул Владимир. — Вроде выспался — но не понимаю, почему.

— Я вот тоже выспалась, и тоже не пойму, почему. Ганя встаёт к рассвету, да?

Владимир кивнул ещё раз, и, пока Наталья запускала кофе-машину и готовила по чашке кофе им обоим, вновь погрузился в воспоминания.

…Когда на Агафью напал фатум, он, Владимир, действовал чётко и уверенно — словно каждый день приходилось иметь дело с подобным. Ни растерянности, ни промедления — всё рефлекторно, быстро и эффективно. Со всех оперативных работников спрашивают строго: если после применения виграфов или инкантаций нанесён значительный ущерб или пострадали невинные — обязательно будет расследование, и изучат каждое воздействие, каждую мысль. Люди — самое ценное, что есть у Владыки: готовить специалистов долго, ими не разбрасываются: за ошибки будет взыскание, но никто не казнит, не пытает и не запирает в темницу даже за серьёзные промахи — если человек сделал выводы из своих ошибок, он получает наказание сообразно — но жизнь продолжается.

Ну а те, кто упорствуют в ошибках, лгут, причиняют страдания ради собственного удовольствия… С ними всё понятно.

И второе: вчера Владимир стоял рядом с покойником — фатумом, погибшим от множественных ожогов — и не испытывал ровно никаких эмоций. Притом, что возле тела Агаты эмоций было — врагу не пожелаешь. Откуда такое хладнокровие и выдержка? Тоже Владимир-второй?

Когда всё закончится, подумал Владимир, нужно как-то понять — можно ли удалить всё вот это, оставить только меня самого. Чтобы не приходилось по нескольку раз в сутки задаваться вопросом — кто хозяин в этом теле?

— Прошу, — услышал он. Задумался, не заметил хозяйку.

— Извините, — вздохнул Владимир и принял чашку. — Спасибо. Есть планы на сегодня?

— У меня — нет, я вчера впечатлений набралась, — улыбнулась Наталья. — Мне есть над чем работать, ну и процедуры, конечно. Но если вы куда-нибудь собираетесь, обязательно напрошусь.

— Здорово вчера погуляли, — согласился Владимир. И припомнил: было ещё шесть случаев, когда Агафья вмешивалась — как в тот разговор матери и дочери в зоопарке. И всякий раз что-то предлагала, обещала, что случится хорошее, давала советы. И каждый раз её слушали, а спутники тех, с кем говорила Агафья, даже не пытались вмешаться. Как и в тот, первый раз. Владимир потёр виски ладонями. Сколько всего успело случиться, кошмар!

— Что-то не так? — посмотрела Наталья сочувственно. — Голова болит?

— Нет, спасибо, не болит. Просто каждый день столько случается, я уже не успеваю понимать, что происходит.

— Может, так и должно быть? — поинтересовалась Наталья, и Владимира словно холодной водой окатили. — Может, так и нужно, чтобы вы не успевали?

И взгляд её — серьёзный и пристальный. Она знает, подумал Владимир. Она что-то знает или догадывается. Во рту пересохло. Он заглянул в чашку с кофе — там уже пусто. Наталья жестом спросила — ещё? — и Владимир согласился. Пока на нём светлый пояс, кофе можно пить вёдрами, никаких неприятностей не последует.

Такая простая мысль. И действительно, а если так и должно быть? Только вот кому это нужно?! Эх, передать бы это туда, в зеркало…

— Если вам нужно то зеркало — заходите, не стучитесь, — предложила Наталья, поставив перед ним чашку. — Камеры туда не смотрят.

Владимиру стало очень не по себе. пришло отчётливое ощущение — нужно следить за каждым своим словом сейчас. Наталья явно знает больше, чем можно ожидать.

— Ганя говорит во сне, — сообщила Наталья, улыбнувшись. — Вчера она задремала, пока вы отлучались — я и заметила. И знаете, даже во сне любит играть в “данетки”. Я не сразу поняла, что она спит.

— Вы её о чём-то расспросили. — Владимир не спрашивал — утверждал. Ощущение близкой опасности — следи за тем, что говоришь — стало отчётливо сильнее, моментально вспотели ладони. Жар накатил и схлынул — но Владимир-второй не спешил брать управление — не оценивал тактические вопросы, не исполнял виграфы.