Страница 2 из 24
Мы вылезли из-под земли через дыру в стене и, пригнувшись, побежали к укрытиям: фонтану и подбитой бронетехнике. Я постарался выкинуть из головы все мысли и обрести внутренний покой, как учил мастер на занятиях по рукопашному бою. Очистить разум, сконцентрироваться на цели. Жаль, что у меня не было открытых энергетических каналов, как у всяких князей и бояр. Слышал, их внутренняя энергетика столь сильна, что способна остановить пулю. Но нам, простым смертным, такая «магия» недоступна. Всё, что мы можем – это методом долгих и упорных тренировок научиться концентрировать в разных частях тела небольшое количество гамма-энергии. Но от пули или осколка это не спасёт. Оставалось надеяться на покой сознания и на то, что среди всего этого хаоса я не растеряюсь и разум подскажет верные решения.
Едва мы побежали, затрещали пулемётные очереди. Стреляли из домов напротив. Над головами мелькали трассеры, а мы, рассредоточившись, шлёпали по грязи и остаткам асфальта прямо навстречу летящим пулям.
Взрыв где-то рядом, земля содрогнулась. Вопль раненого. Я даже не обернулся. Вереди стоял ржавый гусеничный броневик, и я направлялся к нему.
Добрались. Взглядом проверил своих – все целы. Рядом – воронка и два трупа. Один лежал с развороченным животом, разбросав свои кишки по дороге. Позади – несколько раненых. Кого-то тащили обратно в укрытие. А вокруг постоянно что-то взрывалось, и пули гремели о железо сгоревших машин. Было сложно сосредоточиться, не отвлекаться на этот непрекращающийся грохот. Но я старался.
С нашей стороны грохнула пушка – танк, пристроившийся в руинах, как и было обещано, поддерживал огнём. Зарокотали несколько малокалиберных орудий.
«Жестянки» выдвинулись следом за нами. Вскоре группа бойцов в экзоскелетах, оказались рядом. Эти парни были покрыты бронёй с ног до головы, а вооружение их составляли стрелковые комплексы с пулемётами и автоматическими гранатомётами – ужасно тяжёлые хреновины, которые без экзоскелета не поднимешь.
«Жестянка» подбежал к машине, за которой мы укрылись и, встав на колено, принялся лупить по противнику короткими очередями из гранатомёта. Мы тоже высовывались и стреляли из штурмовых винтовок по окнам, дверям, проломам в стенах – в общем, куда придётся. А в ответ летели мины, противно шурша в воздухе. Одна взорвалась совсем рядом, заставив всех попадать мордами в асфальт. Кажется, никто из нашего взвода не пострадал.
– Так, парни, продолжаем наступление, – передал по рации лейтенант. – Иначе тут всех накроют. Первое отделение, второе, третье – вперёд, четвёртое прикрывает.
Я выглянул из-за бронемашины. Впереди всё так же виднелись домики, частично превращённые в руины. Их затягивала пелена пыли и дыма. Оттуда больше никто не стрелял. Кажется, там никого не было. И всё же окна таили опасность. Нам предстояло выйти открытую местность и пробежать метров двести-триста, не имея возможности укрыться.
– Всё, парни, пошли, пошли, – крикнул я. – Отделение, за мной!
Опять побежали, на этот раз нас прикрывал пулемётным огнём «жестянка». Заветная цель казалась уже совсем близко. Только бы добраться, а там... О том, что там, даже не думал.
Впереди зияли окна – пустые щербатые окна, желавшие нас убить. Безмолвные стены пугали. Но надо было бежать прямо на них и на тех, кто ждал нас там.
Дверной проём. Я прижался к стене возле него. Оглянулся. Взрыв. Я упал на землю. Уши заложило. Когда поднялся, увидел, как пулемётчик из моего отделения лежит неподвижно, а ещё один парень валяется метрах в пяти от дымящейся воронки и вопит, глядя на обрывок руки. Ноги у него тоже не оказалось.
– На землю! – крикнул я, но это было лишним: все и так уже шлёпнулись мордой в грязь. Идущее за нами отделение – тоже.
Я судорожно оглядывался по сторонам, пытаясь понять, откуда стреляют.
– Второе отделение, что случилось? – послышался голос лейтенанта в наушнике. – Почему не наступаем?
– Нас атаковали, – ответил я, не прекращая озираться. – Предположительно двое ранены. Нужно эвакуировать.
– Мина! – крикнул мне ефрейтор Серёга. – Это мина была.
– Мина, – сказал я. – Подходы заминированы.
Слева раздался ещё один взрыв.
– Вперёд, не останавливаемся! Поднажмём парни, – стал торопить нас лейтенант.
– Подходы заминированы, – повторил я. – Нужны сапёры.
– Твою мать, Тарасов, сказано, наступать! Выполняй, блядь, приказ, – злился лейтенант.
Я сплюнул. Вот же дерьмо. Однако ничего не поделать.
Пока санинструктор разбирался с раненым, я выпустил в дверной проём все три капсулы из подствольника, вставил новую кассету. Подбежал «жестяной человек» и, предварительно дав очередь, зашёл в здание, мы – следом.
Дом был пуст. Внутри мы нашли только изуродованные тела врагов, да и то немного. А вот в соседнем здании парней из, кажется, второго взвода, ждал сюрприз. Грохнул взрыв. Кто-то завопил, как резаный. Похоже, парни наткнулись на растяжку. Нам же повезло.
Стрельба стала стихать, казалось, самое страшное позади. Но наступление не закончилось. Лейтенант говорил, нам надо зачистить весь квартал и укрепиться здесь.
«Жестянка» вышел на улицу с противоположной стороны. Мы – следом. Оказались во дворах. Впереди – побитые дома, спрятавшиеся за изуродованными деревьями. Снова – пустые окна, таящие опасность. «Жестянка» дал очередь из гранатомёта. Ответа не последовало.
Мы побежали прямиком через клумбы к поваленному забору.
Я услышал хлопок. Заметил, как к нам стремительно приближается небольшой объект. В следующий момент – взрыв.
Чем-то невидимым дало по башке, заложило уши, я шлёпнулся на четвереньки, перед глазами поплыло. Кто-то заорал. Впереди затрещали пулемёты. Пули свистели повсюду. Я не видел, что творится сзади, но понял, что всё плохо.
– В меня попали, в меня попали! – истерично орал какой-то солдат. Другой звал санитара, лейтенант валялся в сухой траве неподалёку.