Страница 22 из 42
Когда начало темнеть, Ваа предложила отойти в сторону и устроиться на ночлег. Они ушли обратно в лес и, как только нашли удобное место с поваленным деревом, на котором можно было сидеть, разбили лагерь. Они уже собирались насладиться запечённой рыбой, как Ваа прошептала Джеральду, что услышала, как кто-то подкрадывается к ним сзади. Он небрежно ответил ей, чтобы она не обращала внимания и вела себя, как ни в чем не бывало. Она посмотрела на него с укоризной, но прошептала только: «Надеюсь, что ты знаешь, что делаешь!»
Крадущиеся шаги приближались. По крайней мере, двое медленно подкрадывались, пока не оказались прямо позади Джеральд и Ваа. Оттуда они набросили им на шею верёвки, но Браслет отправил два лезвия и перерезал удавки, как раз в тот момент, когда нападавшие собирались затянуть их. Джеральд и Ваа обернулись, услышав звук теряющих опору и падающих на землю тел. Это были двое из парней, которых Джеральд заметил на стоянке. Он прижал их к земле за шеи вызванными вилами и спросил Ваа, что, она думает, ему следует с ними сделать. Она пожала плечами и почесала в затылке, как всегда, когда находилась в затруднении.
– С одной стороны, ваш поступок меня очень разозлил, и я склоняюсь к тому, чтобы проткнуть вас копьём и бросить в реку, – сказал он мо́лодцам тихим и спокойным голосом, от которого у Ваа волосы встали дыбом. – Но, с другой стороны, я хочу установить с вашим племенем дружеские отношения, поэтому я предоставлю им делать с вами все, что они захотят. Ваа, сходи пожалуйста назад к пещерам и скажи старейшинам, что мы поймали грабителей у нас в лагере.
Она взяла копьё и пошла назад, к пещерам речного племени. Через несколько минут она вернулась с несколькими мужчинами, которые обступили парней на земле.
– Что вы тут делали? – спросил их старейшина.
– Да мы их только попугать хотели! – пробормотал один из парней.
– Да, попугать и всего-то, – воскликнул другой.
Один из мужчин присел, подобрал с земли четыре куска верёвки, чисто разрезанной посредине, и показал их старейшине.
– Они собирались задушить торговцев и украсть их товары, – ответил тот.
– Почему эти двое разбойничают? – спросил Джеральд, отпуская парней. Они поднялись на ноги, потирая шеи.
– Лентяи, – ответил старейшина и плюнул на землю перед парнями.
– Ты понимаешь, что если бы они забрали наши товары, никто из нашего племени никогда бы не пришёл сюда опять? – спросил Джеральд.
– Я-то да, – ответил старейшина. – И все в нашем племени понимают, но у этих лентяев нет других мыслей, кроме как заполучить что-нибудь без труда.
– Значит они ещё и глупцы, если надеялись справиться с таким, как я. Как они выживают, если не работают, как все остальные?
– Они время от времени запугивают кого-нибудь из племени, когда появляется возможность, и прячутся, если им отвечают.
– У вас свои правила, но если бы я был на вашем месте, я бы их прогнал и не дал бы вернуться, пока они не изменят привычки. Наши два племени должны договориться, что торговцев обижать нельзя, неважно, кто к кому пришёл. Если ваши торговцы придут к нам, то мы предоставим им гостеприимство, и вашему племени следует поступать также. Ваа выделывает очень хорошие шкуры и меха, а вы делаете прекрасные верёвки и добываете много смолы. Подарки, которые я вам дал, гарантируют, что мы будем относиться к вашим торговцам с уважением. Только тогда оба племени смогут получить выгоду от торговли. Вы согласны?
– Я согласен и другие старейшины тоже, – ответил старейшина. – Мы уведём этих парней с собой, а вы можете отдохнуть.
Пришедшие с Ваа мужчины ткнули парней древками копий, и все вернулись на стоянку.
– Теперь мы можем спокойно спать, – Джеральд сказал Ваа им в след. – Прости, что заставил тебя пережить такой испуг, но я хотел положить конец этому разбою раз и навсегда.
– Не то, чтобы я была напугана, – проворковала Ваа, прижимаясь к нему. – Я видела раньше, на что ты способен, и знала, что ты не дашь им сделать мне больно.
– Вот и здорово, – сказал он, приподнимая её и кружа, как она обожала. – Но ты не была уверена, что я защищу тебя от волков, не так ли?
– Волки – другое дело! – ответила она, когда он поставил её на землю. – Поскольку они ступают гораздо тише и приходят в темноте. По правде говоря, я не была уверена, что ты прогонишь их, потому что ты спишь очень крепко. Сделай-ка опять свою пещеру из руки, чтобы мы могли лечь спать.
Он так и сделал, и они улеглись.
– Если бы ты была одна, чтобы бы ты сделала, когда они подкрались к тебе? – спросил он.
– Я бы спала на дереве, – ответила она. – Но они бы не стали ждать, пока я разобью лагерь, а напали бы на меня на земле. Вот почему мы не ходили торговать, пока ты не появился. Слишком просто напасть на кого-то вдали от дома.
– Не знаю, насколько твёрдо слово этого старейшины, и сколько оно весит в его племени, но, по крайней мере, оно было дано перед ещё пятью мужчинами, так что будем надеяться, что они его сдержат.
Когда они проснулись поутру, мальчик из речного племени прибежал и принёс им ещё две рыбы, сказав, что его послали старейшины. Ваа подарила ему ремешок и тот убежал, довольный. Они съели рыбу, чтобы не нести её с собой, и отправились в обратный путь к каньону. Там Ваа сразу же поменяла какое-то количество верёвки на мешок бобов и ногу антилопы, и они вкусно поели. Любопытство по поводу их успешного путешествия для обмена возникло среди соплеменников, и Ваа провела вечер, болтая об этом у костра на поляне. Она расписывала, как Джеральд поймал грабителей, и как тех порицало племя и старейшина. Её соплеменники были удивлены, но всё равно никто пока не выразил желания сходить туда ещё, считая это дело слишком рискованным.
Вернувшись в их пещеру, Джеральд спросил её, думала ли она когда-нибудь о том, чтобы посадить в землю возле пещер бобы или семена других растений, которые они ели, чтобы не ходить искать их каждый раз. Она пожала плечами и развела руки – она была охотницей и скорнячкой и никогда особо не задумывалась о растениях. Он погладил её волосы и согласился: каждому своё. Но он всё равно собирался научить это племя сельскому хозяйству, рано или поздно.
– Когда я была маленькой, – припомнила Ваа. – Я видела, как моя мама делала что-то подобное несколько раз, но я никогда не пробовала сама.
– Где твоя мама? – спросил Джеральд.
– Она заболела и умерла, когда я была ребёнком, – ответила Ваа. – Мои тёти Ни́а и На́а вырастили меня. Ты их видел в первый день, когда я привела тебя сюда.
– Печально, – ответил Джеральд. – А где твой отец?
– А его я никогда не видела, – ответила она. – Мои тёти не хотели говорить о нем. Они сказали, что он ни на что не годился.
К удивлению Джеральд, этот разговор ничуть не опечалил Ваа. Он понимал, что смертность среди пещерных людей каменного века была такой, что остаться сиротой было совершенно обыденным делом, даже для такой эмоциональной девушки, как Ваа. Он не собирался муссировать эту тему. Вместо этого он спросил:
– Ты и твои тётки ладите?
– Да, они меня любят, – ответила она довольно. – Конечно, у них свои дети были, но мне не на что было жаловаться, потому что они всегда давали мне еду и заботились обо мне по-всякому.
– Тогда от кого ты научилась выделывать шкуры? – спросил он. – Я думал, такое от родителей к детям передаётся.
– Когда я была маленькой, был у нас старейшина Дин, который был скорняк, – ответила она. – Все его дети поумирали и он был совсем одинок. Я все время крутилась вокруг него, помогала ему в работе, как Кел помогает Аго, а тот научил меня всему, что знал. Я тоже изобрела несколько способов, и мои шкуры даже лучше, чем его. Теперь ты появился, и я научилась у тебя использовать кору. Я научу своих детей, и, по крайней мере, один из них станет скорняком. Так что, это передаётся из поколения в поколение, но не всегда от родителей к детям.
– Когда кто-то умирает, что делает племя? – спросил Джеральд, пытаясь определить, как далеко в культурном развитии ушло это общество.