Прости мне мои грехи

Да и тот случай, когда я подмешала Эмилии Бломен транквилизаторы в пунш, заставил меня задуматься о последствиях моих поступков. Да, девчонка раздражала меня до скрежета в зубах, но это не было поводом так поступать с ней. Ее могли изнасиловать в ту ночь, когда она находилась под действием наркотиков или даже убить… Ответственность за все, что могло бы произойти, рухнула бы на мои плечи.

И я бы свалилась под тяжестью своих грехов.

***

Зевс с порога подлетает к своей миске — за двухчасовую пробежку бедняга вновь проголодался не на шутку. Я хотела сделать себе банановый смузи и съесть парочку йогуртов, но когда потянулась к холодильнику, мой аппетит как рукой сняло.

Я оцепенела, когда краем глаза увидела огромный букет цветов на своей кровати, и, разумеется, это были синие розы.

Их было так много — порядка сотни, — и я даже не знала, как относиться к этому подарку. Пытаясь избавиться от плохого предчувствия, медленно подошла к букету и кончиками пальцев достала маленькую записку, что лежала между цветами.

У Коула был приторно каллиграфический почерк, что удивительно.

«Ребекка, ты хочешь сыграть в еще одну игру? Пари — сегодня вечером. И надень, пожалуйста, красное белье. Черное мне наскучило».

— Су-ки-н сын. — Я скомкала бумажку в своей ладони и, разорвав помятый клочок на части, начала топтать его кроссовками, которые еще не успела снять после пробежки.

Я чувствовала, как горело мое лицо: кровь прилила к щекам потоками ненависти, злобные слова так и застревали в горле, стремясь вырваться наружу.

Подхваченная порывом ненависти, словно ветром, я схватила розы в охапку и тут же завизжала на всю комнату так, что даже Зевс встрепенулся, стремительно подбежав ко мне.

Острая боль пронзила мою кожу, и, отбросив паршивые розы прочь, я увидела на внутренней стороне своих предплечий что-то алое. Из ран, нанесенных шипами, вырывались наружу маленькие струйки крови, норовя превратиться в небольшую лужицу в ладонях.

Розы были огромными, дикими, с действительно острыми шипами, прикрытыми большими зелеными листьями. Коул как бы показывал мне, что будет со мной, если я ослушаюсь его приказа.

Стиснув зубы, взглянула в темные глаза Зевса — он мило скулил, пытаясь поддержать меня. Пес всегда чувствовал, когда я нуждалась в его поддержке. Медленно, пытаясь не потерять сознание от вида крови, я подошла к раковине и промыла руки в прохладной воде затем с той же холодностью и остервенением, приложила к ним полотенце, набирая в легкие побольше воздуха.

Кожу уже не жгло — это была минутная запугивающая боль, а не настоящее орудие уничтожения. Лишь его маленькая копия. Так сказать, тизер от знаменитого режиссера хорорров Коула Стоунэма.

Да только он ошибается, если думает, что сможет запугать меня такой глупостью. Пусть себе дальше играет в садоводство, а я приняла твердое решение, что сегодня к нему не приду.

Я лучше приготовлюсь к встрече с Николасом, которому позвоню сию же секунду и скажу, что готова с радостью принять его предложение.