Страница 49 из 86
— Зевс, сколько можно есть? — обращаюсь к своему псу в момент, когда он жалобно уставился на свою миску и заскулил. Сегодня я снова ночевала в общаге, потому что не выдержала расспросов Элины по поводу последнего вечера. Мама стала относиться ко мне мягче, когда поняла, что я не совсем безнадежна и действительно понравилась Николасу Сангастеру.
Теперь вопросы из серии, когда я пойду с ним на свидание, генерировались в ее голове без перерыва. Я же либо игнорировала ее гомон, либо отвечала что-то в духе «никогда».
Николас был хорош по всем пунктам, но мой интерес к мужчине заключался лишь в том, чтобы позлить Коула. И как оказалось, я сделала это зря — только еще больше разозлила его и нарвалась на дурацкое пари, которое еще неизвестно чем закончится.
Я не сомневалась в силе своей воли, метаньям подвергалась лишь стойкость моего тела, которое в руках Коула превращалось в податливое желе.
— Хороший мальчик, — ласково сказала я, погладив Зевса по макушке. Он ворчливо зарычал, потому что не любил, когда его гладят за приемом пищи. — Скоро мы пойдем гулять.
Мне понадобилось несколько минут, чтобы позавтракать и переодеться в спортивный короткий топ для бега и легинсы.
Еле оторвав Зевса от миски, мне удалось вывести его на прогулку, а саму себя на долгожданную пробежку, которая была мне просто необходима.
Пес бежал рядом со мной на длинном поводке, ускоряясь с каждой минутой. Тем временем я была ему только благодарна за такой темп. Возможно, занятия спортом помогут мне избавиться от наплыва желания, которое посещает меня в руках Коула. Я широко улыбаюсь, представляя себе картину своей победы: Коул ждет от меня стонов, мольбы и прочих вещей, что являются для него наркотиком, а я лишь лениво полеживаю в его постели, словно бревно.
Я хочу, чтобы его касания вызывали во мне отвращение, но, вопреки всякой логике, все происходит наоборот.
Чем больше он проявляет свою власть, тем сильнее я хочу ему покориться. Иногда мне кажется, что он, и правда, обладал какими—то высшими силами: что-то вроде гипноза или дара убеждения.
Все эти его аффирмации, которые он произносит таким спокойным и холодным, почти вводящим в транс, голосом…
Ты — моя собственность. А мне не нравится, когда трогают мои вещи.
Сказал бы это кто-то другой, я бы давно выцарапала ему глаза. Только мои родители относились ко мне, как к вещи. Теперь еще и Коул. Хоть кто-нибудь видел во мне человека — просто Ребекку Картер?
Девушку, у которой, как бы, есть и свои желания, мечты и цели? Хоть кто-нибудь окажется со мной рядом, когда я буду на краю?..
Да вот только, опять, сплошной парадокс: когда я была на краю, рядом со мной был Коул. Коул обхватил мои ноги и не дал мне упасть. Благодаря ему, я сейчас касаюсь пятками нашей обетованной земли и наблюдаю за тем, как мило виляет хвостиком Зевс.
Благодаря Коулу, я чувствую солнце на своей коже, и то, как ветерок слегка дует мне в лицо.
Я слушаю песню Suicide Silence — You only live once прямо сейчас, тоже благодаря ему…
Всего один шаг в пропасть разделяет нас ото всех жизненных мелочей, в которых и заключается счастье. И лишь одного человека достаточно, чтобы удержать нас, когда мы по глупости решимся на этот шаг.
Внезапно я слышу чьи—то шаги позади себя: судя по всему, за мной кто-то бежит, и, если бы не паузы между песнями, я бы об этом так и не узнала. Шестое чувство подсказывает, что это Коул опять преследует меня. Того и глядишь, заберет в свое логово прямо с пробежки.
Я оборачиваюсь, приготовившись к замиранию сердца, но затем вздыхаю с облегчением.
— Признаюсь, ты бегаешь очень быстро. — Ник догоняет меня, и я замедляюсь, чтобы окончательно сравняться с ним.
— Я и не замечаю этого. Меня ведет Зевс. — Я не удивлена, что это оказался Николас. Мне придется привыкнуть к тому, что за мной вечно кто-то следит.
— Ты снова не в настроении?
— Это мое обычное состояние.
Николас бежит в футболке, и я замечаю, что он изрядно вспотел. Я тоже была взмокшей, но это было мне только на руку: я не хотела, чтобы он вновь заваливал меня комплиментами. Вряд ли можно найти сексуальной девушку в кроссовках с мокрыми волосами и в спортивной одежде. К тому же я была без косметики, потому что она и спорт были несовместимы.
— Я могу как-то на него повлиять? — смело поинтересовался он, сверкнув своими светло—терракотовыми глазами.
— Не думаю. И до тебя были добровольцы.
— Ребекка, постой же. — Он остановил меня касанием руки, и я замерла, переводя дыхание. В правом боку уже кололо от непрерывного бега, и я действительно нуждалась в отдыхе.
— Ну.
— Я хочу с тобой поужинать. — Его рука все еще касается моего предплечья. Зевс подбегает к нам и начинает рычать: ему не нравится, что внимание его хозяйки достается какому—то потному прохожему.
Поужинать. Он, что, серьезно? Даже не знаю, что меня поразило больше: банальность его предложения или же то, что он был первым парнем, который просто хотел со мной поужинать. Для начала.
— Ты не отстанешь, если я не соглашусь, верно? — Опускаю взгляд на Зевса, который уже порядком заскучал. Всем своим видом я показываю Николасу, что не заинтересована в его предложении.
— Нет, — твердо заявляет мужчина, отпуская мое предплечье. — Это всего лишь ужин, Бекка.
Ага, всего лишь. Если бы он только знал, что у Коула повсюду глаза и уши. Кто знает, что он выкинет, если узнает о том, что его вещь отправилась поужинать с другим.
Именно для того, чтобы доказать себе, что это не так, я решаю согласиться.