Страница 67 из 140
Кэри покачала головой:
— Никого чужого в городе не замечали. И страх Ларкин казался каким-то… Нереальным, что ли… Знаешь, из тех страшилок, после которых дети по ночам заснуть не могут. Чёрная рука, мертвецы, гуляющие по кладбищу, «отдай моё сердце» и всё такое…
— А где она сейчас, Лара? — спросил Гордей.
Он вдруг понял, что и в самом деле не знает, что случилось с Ларой Эльман. Она закрыла бар, да, но куда исчезла после? Гордей не надеялся, что ему ответят, но Кэри неожиданно вздохнула.
— Я никому не говорила, но… Суицид. Она покончила с собой почти сразу, как Нира пропала. Мы с ней уехали в другой город, пытались устроиться там, и Лара принимала таблетки, казалось, всё не так безнадёжно. Только однажды вечером я пришла в квартиру, которую мы сняли, а она… В кровавой ванне, уже не дышит. Вены перерезала.
— Странно, — зачем-то сказал Гордей. — если у неё были сильные седативные…
Кэри покачала головой:
— Лара вычитала как-то, что в Голливуде перестали травиться таблетками после суицида кинозвезды Льюп Велез. На Лару эта история произвела сильное впечатление. Кинозвезде изменил муж, она решила умереть, но красиво. Покрыла постель лепестками роз, проглотила огромную дозу снотворного. Через несколько минут её начало выворачивать наизнанку. По загаженному полу Льюп бросилась в туалет. Поскользнулась, ударилась головой об унитаз, потеряла сознание и захлебнулась в рвотных массах. Так и нашли её в блевотине с разбитым лицом...
Гордей согласился. Виссарион называл таких своих клиентов «соньками». Последняя бессознательная судорога перекашивала их так, что санитарам приходилось с большим трудом разминать и ставить на место одеревеневшие лицевые мускулы. Даже за неплохие деньги мало кто соглашался на эту работу.
— Разумная женщина, — сказал Гордей, хотя ничего разумного и в том, чтобы резать вены, не видел.
Но мать, только что потерявшая единственного ребёнка… Мог ли он осуждать? Гордей вспомнил, как корчился на развороченной земле и хотел только одного — умереть. Чтобы забыть горячие пальцы Ниры, которые он оторвал от себя.
— Лара была совершенной во всём, — с глубокой болью сказала Кэри. — Я так её любила. Мы… Мы с ней любили друг друга.
— Понимаю, — в его голосе звучало неподдельное соболезнование. — Лучшие подруги…
— Нет, — она посмотрела на него сумрачно-серыми глазами, и Гордею показалось, что в их глубине зажегся чертовский огонёк. — Больше. Гораздо больше. Мы были любовницами.
— Чьими? — немного смущаясь, поинтересовался Гордей.
Она посмотрела насмешливо:
— Мы жили с Ларой, как муж с женой.