Страница 2 из 140
Внучка была симпатичная, и, очевидно, когда не тревожилась за деда, весёлая. Гордею она сразу понравилась. Лицо совсем юное, но с милыми, едва заметными морщинками по «улыбочным» линиям. Сейчас она искренне переживала, не отходила от старика. По опыту Гордея, большинство молодых родственников пациентов, вызвавших неотложку, глухо сидели в своих телефонах, призывая к сочувствию незнакомый народ по ту сторону экрана.
Переживала, но не лезла, не мешалась. Хотя Гордей сразу заметил на полках учебники по медицине. Классическая анатомия, патология в двух томах, латинская терминология…
— Мед? Какой курс? — он одобрительно кивнул на полку, выгоняя пузырьки воздуха из шприца.
Фельдшер Ирина расчехляла кардиограф, пристроив его на прикроватном столике. Пока Гордей вводил лекарство, она успела размотать провода и наложить электроды.
— Почти третий, — грустно улыбнулась девушка. — Сильно «почти». Академ пришлось взять.
И тут же покосилась на деда:
— Но ничего страшного, в следующем году восстановлюсь. Так даже лучше, отдохну немного, определюсь со специализацией.
Прекрасная в своей старомодной правильности девушка. Избушка из двух комнат и небольшой кухни под низким потолком тоже выглядела старомодно, но приятно. Чисто выскобленная и тщательно убранная. На белоснежной салфетке с ручными кружевами лежал закрытый ноутбук. «Надо же, где-то ещё остались такие самосвязанные салфеточки», — удивился Гордей.
Зажужжал кардиограф, все замолчали, а когда электроды вернулись на место, внучка первая прервала тишину:
— Дед, ты как?
— По сравнению с Бубликовым, очень даже неплохо, — непонятно буркнул Сергей Викторович.
Она попыталась незаметно заглянуть в кардиограмму. Гордей, разворачивая ленту, не возражал, сразу проникнувшись симпатией. И как к будущей коллеге, и как к заботливой внучке, и как… к красивой девушке.
— В больницу опять не поедете? — в анамнезе Сергея Викторовича числилось два отказа от госпитализации за последние полгода. — Ирина, фуросемид…
Пока он вводил препарат, фельдшер сматывала провода.
— Я подпишу, — перевёл дыхание дед. — Давайте вашу бумагу.
— Резкие перепады давления, — сказал Ирина, наблюдая, как с лица Сергея Викторовича сходит восковая бледность. — Многие страдают. Последние два часа все как с цепи сорвались, вызов за вызовом. Присесть некогда. И это в нашей-то сонной Яруге…
— Перепады давления — следствие, а не причина, — авторитетно заявил вполне оживший Сергей Викторович.
Голос у него оказался бодрый, быстрый — молодой и даже здоровый.
— Следствие чего? — переспросила Ирина.
Она аккуратно собирала в чемоданчик использованные ампулы, стараясь ничего не забыть. Последнее время Госнаркоконтроль требовал полного отчёта по препаратам, даже совсем безобидным. Неделю назад им пришлось возвращаться за ампулой, доставали уже из мусорного ведра в картофельных очистках.
— Проследите, чтобы в течение нескольких часов он не вставал, — Гордей произносил обязательные слова, девушка так же из вежливости кивала.
Ну, конечно, они уже наизусть знают, что делать при приступах.
— Каждые четверть часа проводите измерения. Если наметится рост давления, снова звоните нам.
— Стень, — сказал Сергей Викторович, и голос его как-то сразу потух.
Он неожиданно прошамкал это слово. Хотя зубы у деда почти все имелись в наличии. И для его возраста — в прекрасном состоянии.
— Что?! — удивился Гордей и даже прекратил писать.
Ручка зависла над формуляром.
— Не перепады давления. Стень опять проявился.
— Тень, — кивнула Ирина, натягивая тёплую куртку на синий «скоропомощный» костюм. — Можно и так сказать, если образно. Тень каких-то несчастий, право слово…
— Да не тень, — уже громко и с досадой проговорил старик, а внучка жалобно посмотрела на него:
— Ну, деда… Опять ты…
— Не буду, — вдруг сразу согласился тот. — Всё, всё, Алиночка, больше не буду.
Он засопел, плотнее укутавшись в одеяло, только пронзительные тёмные глаза торчали из-под пододеяльника в коричневую клетку.
— Там у нас что опять? — спросил Гордей фельдшера. — Я слышал, ты вызов принимала…
Ирина передала ему ручной коммуникатор.
— Ты не поверишь, — ответила она. — На выбор. Дом через две улицы отсюда. Девушка опрокинула себе на руку кастрюлю с кипятком. Ещё один вызов по соседству: ножевое ранение. И ещё…
Вызовы поступали один за другим, и всё из этого района. С раннего утра адреса пострадавших выстраивались на навигаторе, словно некий злой волшебник шёл своей дорогой, а по пути от нечего делать разбрасывал несчастные случаи и обострения старинных болячек. А кое-где — и криминал. Он, этот злодейский волшебник, явно пробирался от железнодорожного вокзала в центр города.
— Стень, — из-под одеяла упрямо повторил старик.