Галилео

– В целом – да, но там есть одно очень нехорошее место.

– Это там, где ты вильнул? – спросил Ярик.

– Нет. Вильнул я, когда девчонок увидел.

– А что с ними?

– Не важно, потом узнаешь. Так вот, сперва повороты плавные и почти незаметные, затем слалом на достаточно крутом спуске. Там не стоит гнать. При скорости десять километров в час ты спокойно всё преодолеешь. Потом следует пара разворотов, после которых ты оказываешься на финишной прямой. Точнее, тебе так кажется, а на деле ты прибавляешь газу, чтобы вскарабкаться на склон, но сразу после гребня холма – резкий поворот налево. Если ты не сбросишь скорость до пяти-семи километров, ты перевернёшься. А если не успеешь повернуть, ты покатишься вниз прямиком к десятиметровому обрыву. Тебе придётся тормозить, что есть силы, но это будет значить, что Испытание ты не прошёл. Да, конечно, там есть все нужные предупреждения, но помни: этого поворота не видно до последнего момента.

– Спасибо, что предупредил.

– Не за что. Не хочу просто потом твои зубы по всей трассе собирать.

Ярик со смехом замахнулся на друга.

– Уж я тебя сейчас.

Макс отскочил тоже со смехом, но тут же вновь посерьёзнел.

– Пойду к оргам, скажу, чтобы хотя бы ограждение какое-нибудь поставили, а то побьётся народ.

Когда Ярик подошёл к мотовагонетке, большинство парней ещё не набралось достаточно мужества, чтобы поехать на ней. Он сел за руль, и покрутил рукоятку, которая поддавала газу. На нейтральных оборотах чудо техники рычало и извергало ещё больше вонючего дыма. Впрочем, сразу поехать молодому человеку не дали. Судя по всему, Макс донёс свою точку зрения до сектантов, и те поспешили последовать его совету и сделать ограждение у опасного поворота. Почему они не удосужились сделать этого раньше, оставалось загадкой.

Вскоре ему дали зелёный свет, и Ярик поехал. Выходило у него не столь грациозно, как у друга, но всё же недурственно. Лучше, чем у многих, кто был до него и после.

На одном из возвышений он должен был увидеть девушек, но те уже отправились к озеру, чтобы застирать свои испорченные остатками пищи платья, поэтому он ничего не увидел и спокойно доехал до того подъёма, о котором предупреждал Макс.

Склон был очень крутой, но Ярик, помня слова друга, не сильно газовал. Мотовагонетка начала глохнуть, протестуя против недостатка топлива в двигателе для такого подъёма. Тогда молодой человек подкрутил рукоять акселератора, и его транспортное средство буквально взлетело на холм. Ярик лишь в самый последний момент успел сбросить скорость и повернуть руль, чтобы не врезаться в свежепоставленное ограждение, а нормально вписаться в поворот. Вагонетка сильно накренилась и протестующе заскрипела, но потом выровнялась и покатила дальше.

Парню казалось, что сердце бьётся прямо у него в ушах. Адреналин зашкаливал. Чувства, охватившие его, были достаточно противоречивыми. С одной стороны, ему было безумно страшно, а с другой – потрясающе настолько, что хотелось пережить нечто подобное ещё раз.

Пока ехали все остальные, Ярик делился своими восторженными впечатлениями с Максом, и никак не мог прийти в себя до конца. Так всегда бывает, когда тебе приоткрываются некие новые, неизведанные ощущения.

Последним ехал Кармин. Смотреть за участниками можно было с любой точки по периметру трассы.

– Пойдём туда, – сказал Макс, – к опасному повороту.

– Не думаю, что наш знакомый туда доедет, – сказал Ярик, а его друг поморщился.

– Нельзя так говорить. И вообще, наше дело помогать ему и тем, кому сложнее, чем нам.

– Откуда это дело вдруг взялось?

Макс снова махнул на Ярика и поспешил к месту, где трасса резко виляла влево.

Мотовагонетка под толстяком Кармином бурчала и ворочалась, словно живое существо. Она постоянно глохла, не желая везти несчастного к финишу. Он всё никак не мог запомнить последовательности нажатия рычажков и педалек. Вонючий пот стекал со лба и затекал солёными ручейками в глаза, затем стекал за пазуху. Сзади он щекотал лопатки а потом спускался в ложбинку между ягодицами. Кармин из-за этого нервничал ещё больше, а потому справлялся с управлением всё хуже и хуже.

Но вот, наконец, он приблизился к последнему подъёму, после которого уже маячил долгожданный финиш. Лишь начав подниматься, вагонетка фыркнула, грозя заглохнуть, толстяк крутанул рукоять акселератора на себя слишком сильно, и его буквально вжало в спинку сидения. На какой-то момент у вспотевшего бедолаги появилось даже чувство полёта. Ветер, обдувавший мокрое лицо, лишь усиливал его. Вершина холма показалась внезапно, а сразу за ней ограждение и резкий поворот влево.

Кармин даже не сообразил, что нужно сделать.

Землю под ногами участников основательно тряхнуло.

Ограждение не выдержало и повалилось.

Солнце увеличилось в полтора раза.

Неуправляемая мотовагонетка неслась к десятиметровому обрыву.

Одежду Кармина уже можно было выжимать.

– Он точно себе шею сломает! – закричал Макс и бросился наперерез вагонетке.

Ярик, пришедший за другом, тоже сорвался с места и побежал что было сил.

00.16

– Забавная отсрочка смысла, – сказала Энджи, с улыбкой оглядывая переодевающихся девушек.

– А что это такое? – спросила Лилиан.

– Это когда понимание смысла некоторого события приходит с отсрочкой. Вот, например, именно сейчас во всей своей полноте раскрывается подтекст первого Испытания. Посмотри на нас и на остальных.

Лилиан посмотрела вокруг. Сначала она не могла понять, о чём толкует Энджи, но затем всё встало на свои места. Энджи выглядела просто великолепно в изумрудном платье, выгодно подчёркивающем все достоинства её фигуры. Лилиан в кимоно смотрелась необычно, но это лишь усиливало её привлекательность и делало весьма аппетитной красоткой на фоне остальных.

Да, да, остальные. Нет, ещё пару девушек сшили себе вполне достойные и добротные вещи, и при взгляде на них стыд не охватывал с головы до ног. А вот прочие…

Если сказать, что это было довольно убогое зрелище, значит, не сказать ничего. Матери и бабушки этих девиц, вероятнее всего, пожелали бы провалиться на обратную сторону планеты к Гонебу и МинаМаре, лишь бы не видеть своих отпрысков в таком виде. Платья непропорциональны, рукава разные, где-то отсутствующие вовсе, хотя должны присутствовать. Полы либо метут землю, либо не достают до колен, заставляя отводить взгляд от владелицы подобного безобразия. Основы перекошены, схвачены неровными и не равномерными стежками. Короче, ночной кошмар портного.

Но самой главной вишенкой на торте этого отсроченного смысла стала Обри, которая, переодевшись, снова подошла к Лилиан, стараясь теперь держаться рядом с ней, как ранее с девушками, негативно настроенными к Энджи. Платье выдавало в хозяйке полную неумёху. Оно было слишком узким вверху, но свисало, словно мешок из-под картошки внизу. Обри в нём утеряла даже тень привлекательности, которая, возможно, была у неё до этого.

Лилиан хотелось бы держаться от неё подальше, но та ходила за ней, как приклеенная.

Озерцо, выбранное оргами для стирки, было совсем небольшое, однако все участницы смогли расположиться вокруг него без давки, и даже с некоторыми удобствами. Испытание это стандартное, поэтому представляло, скорее, соревнование семейных секретов и подготовки той или иной участницы.

У невесты Ярика был заготовлен щелочной раствор, но она точно знала, что следы, оставленные на платье подливой, ей не отстирать без длительного замачивания. Однако время Испытания ограничено, да и замачивать не в чем, поэтому потёки полностью не отойдут. Погрустив ещё раз над своим самым любимым платьем, Лилиан начала жвакать его в озере.

Энджи тем временем достала откуда-то полупрозрачный гель, смазала им пятна оставленные борщом на ткани, а затем погрузила платье в озерцо целиком. После чего устроилась поудобнее и стала наблюдать за остальными девушками.

– Забавное зрелище, – сказала она. – Было бы даже смешно, если бы не было так страшно.