Галилео

– Уважаемые участницы, постройтесь, пожалуйста, в линию, – возвестил один из помощников Первого Глашатая. – И не забудьте свои котелки.

Девушки были немного сбиты с толку, они не совсем понимали, что от них хотят, поэтому оргам приходилось, суетясь, бегать от одной к другой и показывать, куда надо передвинуться и как встать.

Выяснилось, что одна из участниц забыла оставить приготовленную ею пищу (так вкусно, судя по всему, она готовила), и тогда один из сектантов побежал, чтобы наполнить её котелок баландой из походной кухни.

Когда всё улеглось, и ровная линия испытуемых выстроилась на поле, Лилиан с благодарностью заметила Энджи по правую свою руку. Правда, по левую стояла Обри.

– А теперь, – возвестил всё тот же орг, – вылейте остатки пищи на себя.

Энджи, не раздумывая ни секунды, подняла котелок и вылила на себя борщ. В то же время по строю прошёл нервный ропот. Надо понимать, что к Испытаниям готовились всю свою жизнь, поэтому для этого дня готовились самые лучшие платья и наряды. Всё самое дорогое и искусное.

Лилиан заколебалась. Она не хотела, чтобы подлива от мяса с овощами испортила её любимое платье. Более того, именно в нём она хотела отплясывать на своей свадьбе с Яриком. А если она его сейчас зальёт вязкой и практически не отстирывающейся жижей, то в чём ей дальше проходить тесты?

– Давай, Лил, – услышала она шёпот Энджи. – Они смотрят на нас и отмечают колеблющихся.

Невеста Ярика подняла руки с судорожно зажатым в них котелком, но не довела движение до конца и остановилась в последний момент. Ёмкость с подливой зависла чуть выше её головы. Энджи протянула руки к ней и довершила начатое Лилиан. Маслянистые ручейки начали растекаться по любимому платью девушки. Ей хотелось разреветься.

– Сожри вас Гонеб, – раздалось с другой стороны.

Этот тихий, но абсолютно истерический всхип Обри привёл невесту Ярика в себя.

– Дюраны глупые, – продолжалось тем временем слева, – идите в бездонную глотку МинаМары! Нет!

Голос Обри возвысился.

– На это платье ушли все сбережения моей семьи, и вы теперь хотите, чтобы я… чтобы я угробила его?

Дыхание девушки пресеклось, и она захлебнулась словами.

Лилиан оглядела строй участниц. Приказ выполнило не больше половины из них.

– Те, кто справился, – продолжал орг, – могут пойти и переодеться в то, что сшили на первом Испытании. У остальных есть выбор: выйти из дальнейшего участия, либо воспользоваться помощью сектантов Дня Семени.

– Пойдём, – сказала Энджи, обращаясь к Лилиан и беря её за руку.

– Не пойду с тобой, – буркнула та и вырвала руку. – Ты испортила моё лучшее платье!

Однако в душе она была благодарна этой ни секунды не колебавшейся девушке. Она видела оставшихся в строю, в том числе и Обри. Всех тех, что были не в силах ни покинуть Испытание, ни испортить одежду. Лилиан не хотела быть среди них. Глянув на Энджи, она увидела, как девушка едва заметно улыбается ей. Она всё видела и понимала, в том числе и эту благодарность. От неё, казалось, ничего не ускользало. Чудесный человек.

Тем временем несколько оргов подошли к несчастным девушкам, до сих пор не выполнившим приказ. Каждый из них о чём-то спрашивал очередную участницу, а затем опрокидывал на неё котелок, после чего та обычно начинала рыдать.

Но вот одну из девушек эта участь почему-то миновала. Орг подошёл к ней, задал неслышный с такого расстояния вопрос, та кивнула, и сектант отошёл к следующей, не тронув её котелка.

– А до этого она прошла все Испытания, – шепнула Энджи на ухо Лилиан. – Более того, у неё была добровольная пара.

Слух сильно резануло это самое: «была».

Наконец, орг дошёл до Обри. Невеста Ярика как раз переоделась в сшитое ею кимоно и теперь пристально следила за происходящим. На вопрос сектанта девица отрицательно покачала головой из стороны в сторону, и мгновением позже с ног до головы оказалась в своём супе (из-за того, что никто не ел её варево, котелок оказался полон почти до краёв).

Спустя некоторое время мокрая и несчастная Обри приплелась к Лилиан и Энджи.

– Что он спрашивал? – поинтересовались те чуть ли не в один голос.

– Покидаю ли я Испытания? – еле слышно ответила та. – Я сказала, что нет, и вот…

На поле остались лишь две девушки. Одна не облитая, а вторая… У Лилиан сбилось дыхание, а Обри как-то странно всхлипнула. Второй была Ялиса. И на вопрос орга она кивнула и осталась сухой. После того, как сектант отошёл, котелок просто выпал из её рук, а сама она упала на колени и закрыла глаза руками.

Некое подобие улыбки образовалось на лице брошенной МежВаном, только была она наполовину несчастной, наполовину хищной. Лилиан передёрнуло. Да, всем понятно, что жизнь этих двух девиц фактически закончена. У них вряд ли когда-нибудь будет семья, да и в обществе не найдётся достойного места. И вот так ухмыляться над этим…

– Это было тайное Испытание, – возвестил оратор. – Оно было призвано выяснить, что человеку дороже: вещь, хотя бы и самая лучшая, или будущее счастье.

Лилиан, как наяву, увидела руки Энджи, протягивающиеся к её котелку, зависшему над головой. Её, словно молнией прошило. Эта красавица в очередной раз помогла ей. Но почему? Что ей – этой сказочной чаровнице – от этого? Какая выгода?

– А теперь, – продолжил орг, – большая стирка! Отстирайте ваши платья от ваших же блюд!

– А вот это уже предсказуемо, – сказала Энджи, улыбаясь и увлекая Лилиан с собой к небольшому озерцу, возле которого и пройдёт следующий тест.

00.15

– Это столь же бессмысленно, как изучение пролетающих мимо звёзд, – сказал Ярик.

– Много ты понимаешь, – отмахнулся Макс.

– Нет, ну, честно, вот зачем оно нам надо? На всю Галилео таких штуки три, – Ярик ткнул пальцем в мотовагонетку, на которой им предстояло проехать определённую дистанцию, – и те все у секты.

– Я вообще-то задумал собрать такую, так что навыки могут пригодиться. Единственная проблема – это топливо, но у секты оно откуда-то есть, значит, достать можно.

Ярик смотрел на Макса с недоверием во взгляде.

– Не, я, конечно, раньше подозревал, что ты долбанутый, – негромко сказал он, наконец, – но не до такой же степени.

– Да шучу я, шучу, – Макс примирительно поднял руки. – Скорее всего, это испытание нужно для того, чтобы выяснить, как у человека взаимодействуют члены.

– Чего?

– Ну, в смысле руки и ноги.

– А-а.

– Дело в том, что там полно всяких рычажков и педалек, которые надо нажимать и тянуть в определённой последовательности. Соответственно, если человек с этим справляется, значит, всё у него в порядке.

– Всё равно не понимаю, зачем это нужно.

Макс только махнул на друга рукой, выражая всю безнадёжность того.

Затем каждому раздали памятки, в которых была чётко расписана последовательность действий ведущего мотовагонетку. И пока остальные парни пялились в инструкцию и в нерешительности перетаптывались у непонятного механического монстра, Макс прыгнул внутрь, завёл двигатель и поехал исследовать трассу. По всему было видно, что он не первый раз сидит за рулём чадящей дымом тарахтелки.

Ярик смотрел ему вслед и даже немного завидовал тому, как легко давалось управление мотовагонеткой его другу. Ему подумалось, что будь таких штуковин побольше на Галилео, то сильно упростилась бы доставка тяжестей от одного Края к другому.

У вагонетки было одно колесо спереди, под рулём, и четыре сзади, где устанавливалась платформа для грузов. Работала она на чём-то ужасном, потому что со всех сторон её окутывал тёмный и вонючий дым.

Прохождение трассы у Макса действительно не вызвало никаких проблем. Лишь однажды он как-то неловко вильнул, но тут же выправился. Ярик едва заметил это, и не придал особого значения.

Когда его друг вернулся, Ярик хотел было ехать следом, но Макс остановил его.

– Нет, – сказал он, – пойдём, я расскажу тебе о трассе.

– Она ж, вроде, не сложная.