Галилео

– Не за что, – сказал Макс.

– Давай, садись к нам, – сказал Ярик. – Места за столом ещё много.

– Хочешь, мы с тобой поделимся едой, у нас её полно, – сказала Лилиан и густо покраснела. – Только без всяких там намёков.

Кармину стало до жути неловко, как и Лилиан, а остальные расхохотались.

– Давай, садись, – Макс похлопал ладонью по лавке.

Кармин сел за стол. Ребята подсуетились, достали ещё тарелок и поделились с толстяком борщом и мясом.

– Лилиан, не забудь, что нам надо оставить немного в наших котелках для следующего конк… Испытания, – сказала Энджи, отсмеявшись.

– Мне ещё показалось, – возобновил Ярик прерванный разговор, – что последний запрыг солнца непосредственно связан с землетрясением.

– Согласна, – сказала Лилиан, хотя в то время, когда всё это происходило, её мысли были заняты совершенно иными проблемами.

Энджи с интересом поглядела на Макса, словно ожидая, что он скажет, и желая это оценить.

– Хм, – сказал тот. – Вполне возможно, эти два события тесно связаны между собой. Я бы даже сказал, что из-за землетрясения случился некий сбой в фазах светила. Иначе как объяснить столь скорый выпрыг после запрыга?

– Совершенно верно, – Энджи была явно довольна тем, что услышала, словно учитель радивым учеником. – Я бы сказала… – тут она замолкла, глядя за спину Ярика.

Тот оглянулся. То же сделала и Лилиан. За их спинами, глядя куда-то на мыски своих туфель, стояла Обри. Весь её вид говорил о том, насколько она жалкая и несчастная. При виде таких людей обычно хочется отойти куда-нибудь подальше, дабы не загрязнить свой взгляд. Не вызывают они сочувствие, скорее, презрение.

– Можно к вам? – едва слышно спросила она.

Макс, не говоря ни слова, подвинулся. Энджи взглянула на него с осуждением.

– Места ещё полно, – словно оправдываясь, сказал он.

Обри села рядом с Максом, но вместо того, чтобы есть принесённое с собой, она принялась осторожно, подпихивать это молодому человеку. Затем она вздрогнула, словно её пронзили чем-то острым, и подняла глаза на Энджи. Одного взгляда Обри хватило, чтобы схватить свой котелок и отодвинуть от сидящего рядом парня.

– Что ты сказала бы? – поинтересовался Макс так, словно и не заметил произошедшей вокруг него мизансцены.

– Я бы сказала, что ты очень близок к тому, чтобы понять происходящее.

Макса бросило в краску. Он нелепо взмахнул руками, словно ставя ими барьер от лести, но всё же было видно, как ему приятно.

– Понять что? – спросил Ярик.

Он уже мало следил за ходом беседы. Больше всего его занимало то, что он держал свою возлюбленную за руку. Они уже поели, и Лилиан склонила голову на его плечо. Сейчас молодой человек обдумывал, как заговорить со своей невестой о том, что произошло. Он видел, что она почти отошла от того своего состояния, но не хотел, чтобы между ними оставалась недосказанность.

– Всё. Всё, что с нами происходило, происходит и будет происходить в ближайшее время. А речь идёт об очень непростых вещах.

Все с интересом воззрились на неё.

– Но обо всём этом чуть позже. Сначала я хочу, чтобы вы подошли к самой сути вопроса. Макс, ты, по-моему, наблюдаешь за звёздами? Что скажешь?

Сытый желудок и близость Лилиан сделали своё дело, и слова Энджи уплывали куда-то вдаль, практически не затрагивая сознания Ярика.

– Малыш, – тихонько сказал он на ушко Лилиан, – скажи мне, что такое с тобой происходило?

– Не знаю, солнце. – Она подняла голову, посмотрела жениху в глаза и поцеловала. – Я уже говорила Максу. Вероятно, просто перенервничала перед Испытаниями. Чутка струхнула, вот и результат.

Сейчас девушке казалось, что всё сказанное ею – чистая правда. Она уже успела убедить саму себя в том, что именно так дело и обстояло.

– Значит, всё хорошо? – спросил Ярик, чувствуя тепло от звуков голоса любимой.

– Всё хорошо.

– Ну, да, наблюдаю, – тем временем Макс отвечал Энджи. – С ними дела обстоят довольно просто. Они иногда появляются со стороны Северного Края, затем пролетают мимо по восточной или западной стороне, а затем исчезают за Южным Краем.

– И ты считаешь это нормальным?

– Ну, да, а почему нет? Всё во вселенной движется.

– Тут я с тобой спорить не могу. Но почему складывается впечатление, что, кроме Галилео, всё остальное летит в другую сторону?

Макс пожал плечами.

– На этот вопрос у меня ответа нет. Я лишь наблюдаю за всем.

– Хорошо, давай коснёмся истории Галилео.

– С этим у меня сложнее, – сказал Макс. – Дело в том, что чем дальше от нас по времени отстоит момент, тем больше он похож на легенду, а не на исторический факт. Взять тех же Потихонюшку с Цирлом. Или Гонеба с МинаМарой.

– Согласна. Социум склонен овеивать мифами свою историю. Но что нам известно совершенно достоверно?

– Галилео – плоская планета диаметром примерно сто километров. Снаружи по так называемому Краю окружена невидимой стеной.

– Ну, это скорее география, чем история…

– Всё остальное больше похоже на придумки, нежели на настоящую историю…

Лилиан было хорошо. Так хорошо, как не было уже давно. Голос Макса, рассказывающего факты из истории, которые вполне могли оказаться народным творчеством, расслаблял и убаюкивал. Ей больше нечего было бояться. Энджи со всей очевидностью подбивала клинья под Макса, а Ярик ей был интересен лишь постольку поскольку. Сейчас девушка даже себе не смогла бы ответить на вопрос, почему так вела себя по отношению к жениху и к такой странной, но очень хорошей Энджи. Остался лишь один вопрос.

– Малыш, – сказала она на ушко Ярику. – А почему ты тогда, когда мы встретились после запрыга, спросил меня об Энджи?

– Да, хотел Макса с ней поближе познакомить, а то же ты видела, что с ним при виде этой красавицы происходит.

Окончательно успокоенная Лилиан прильнула к Ярику. Всё было чудесно.

– Как-то так, – закончил свой рассказ Макс.

– Да, на историю не тянет ни в каком виде, – сказала Энджи. – Мифы и предания затерянного в бездонном, пустом и неживом космосе кора… Я хотела сказать, затерянной плоской планеты.

– Что есть, другого – нет, – ответил на это Макс.

– Всё верно, ведь вы же не видели ничего иного, вот и сравнить не с чем. Вы даже не понимаете, что космос должен быть совсем иным. Там мириады звёзд, которые никуда не пролетают, а мерцают над головой из века в век, лишь немного смещаясь из-за орбиты.

– То что ты говоришь, очень красиво, – мечтательно произнёс Макс. – Но Галилео такая вот планета…

– Начнём с того, что Галилео – это вообще не планета, – внезапно выдала Энджи.

Все мгновенно стряхнули с себя сон и воззрились на неё.

– Перерыв окончен! – раздался певучий голос Первого Глашатая. – Приступаем к следующим Испытаниям!

– Мы не договорили, – сказал Макс, наставив указательный палец на Энджи.

– Да, конечно. Не переживай, успеем, – улыбнулась та.

00.14

Девушек ещё перед предыдущим Испытанием предупредили, что небольшую часть приготовленного ими нужно оставить в котелках.

– Это для их питомцев, наверное, – предположила Обри.

Лилиан раздражало, что эта блёклая девица с мышиного цвета волосами после перерыва почти не отходила от неё. Обри словно съёжилась, и от её былого гонора не осталось и тени. Теперь она сама стала тенью.

Тенью Лилиан.

– Сомневаюсь, – ответила невеста Ярика.

Она предпочла бы общество Энджи. Невероятно красивая, притягательная и вместе с тем мягкая и общительная, она привораживала к себе всех и каждого, но сама оставалась независимой и, казалось, неподдающейся влиянию. А жмущееся к Лилиан подобие девицы вызывало если не омерзение, то некоторую гадливость. Как кошачья рвота. Эти два человека были несопоставимы между собой.

И в какой-то момент Лилиан поймала себя на мысли (на очень, надо сказать, неприятной), что готова волочиться за Энджи так же, как Обри волочится за ней самой. Это открытие вызвало в душе негодование. Уже много лет она считала себя самодостаточной девушкой.