Игры богов. Право на любовь.

Начинает тошнить: от всего этого пафоса, от Троя, от духоты между двумя мужчинами. А тут еще подходит очередной неприятный персонаж – Итан Браун. Тот, чей сын когда-то пришел в мой дом и едва не навредил моей дочери, и которого я убила. Тот, кто очень постарался, чтобы я оказалась после этого за решеткой. Еще он сильно настаивал на смертной казни, и только Трою удалось уладить этот вопрос.

– Рейна... – произносит сенатор. – Как прискорбно видеть тебя... в добром здравии.

Я улыбаюсь ему и говорю:

– Стараюсь, мистер Браун.

Наконец-то удается вырвать свою руку из пальцев Троя. Дабы не сталкиваться более лбами и никого не раздражать, Маркус уводит меня подальше от всех.

– Маркус! Постой, – окликает вдруг Инга. Догнав нас, женщина переходит на шепот, который, тем не менее, хорошо слышен и мне. – У меня к тебе есть одна личная просьба.

– Инга, ты же знаешь – для тебя любой каприз.

Она улыбается и млеет. Когда я невольно ощущаю приступ колкой ненависти.

– Как приятно быть для тебя особенной, наглый льстец.

– Не скромничай. Ты знаешь, что достойна этого.

Вдруг я вижу его улыбку, ненастоящую, лишенную эмоций, но прекрасно подделанную под искреннюю. Улыбка для нее. Если бы я хуже знала своего Маркуса и нынешнего Тирана, то подумала бы, что между ними что-то есть. Но даже сама мысль – это больно. Не зря Инга никогда мне не нравилась.

– И все-таки, я не исключение, – делает ему замечание, глядя на меня.

Видно, чувствуя мое состояние, близкое ко взрыву, Маркус как бы небрежно кладет руку на мою талию и сжимает пальцы до боли.

– Не капризничай, тебе не к лицу. Так чего ты хотела?

– Можно ли мне устроить небольшое свидание... с одним из твоих игроков?

От ее слов становится не по себе, и еще сильнее, когда Маркус соглашается.

– Разумеется. С кем именно?

– С Немым, конечно же, – говорит она, снова глядя на меня.

Поворачивает лицо и Маркус. Они оба будто ждут именно моего ответа. Я слегка шокирована, но каким-то чудом нахожу выход.

– Я бы посоветовала Берта. Он в этом плане лучше.

– Неужели? – не верит Инга, обращая взгляд на указанного мною мужчину, который стоит неподалеку. – И чем же?

Заметив, что на него смотрят, Берт подмигивает женщине с распутной улыбкой на губах – прямо-таки, молодец!

– Он более искушенный и страстный, – пытаюсь убедить, замечая в ее глазах намек на заинтересованность.

– А что скажет Маркус?

– Мне нечего добавить.

– Ох, ну хорошо, – соглашается Инга. – Тогда нам стоит поторопиться до начала игры. Не хотелось бы упустить такой шанс, вдруг Берт не переживет этот этап. А Немого оставлю на следующий раз. В нем я как раз не сомневаюсь.

Глядя на Ингу, пытаюсь придушить в себе приступ гнева и желание ее стукнуть. Тем временем Маркус подзывает к себе одного из своих охранников. Что-то объясняет ему на ухо, после чего он и еще двое берут Берта и куда-то уводят. Вскоре за ними не спеша отходит довольная миссис Бунклер.

Только после того, как нас оставляет женщина Сената, снова подходит Трой. Передохнуть некогда.

– В чем дело, Маркус? Ты решил меня кинуть?

Тут решаю вступить я. Отпустив Маркуса, подхожу к «мужу» и кладу руки на его лицо.

– Дорогой, я очень нервничаю, а еще нужно подготовиться к игре. Давай позже, хорошо?

Трой обхватывает пальцами мои запястья, потом целует ладони и заканчивает все крепкими объятьями.

– Я соскучился, – шепчет мужчина.

– Знаю. Я тоже.

Мы стоим напротив друг друга и смотрим в лица. И вскоре в его глазах появляется хоть какой-то проблеск понимания.

– Прости. И за бой не переживай. Я кое-что предусмотрел.

– Я все слышу, – сообщает Маркус.

– Да мне!..

Накрыв ладонью рот Троя, мешаю ему договорить.

– Перестаньте!..

Но вдруг, как рокот грома, за спиной раздается голос Ареса.

– Позвольте решить вашу дилемму. Рейна, – говорит он, подавая мне раскрытую ладонь, – не откажи в удовольствии, лишь один танец.

У меня всего секунда, чтобы угомонить панику внутри и отбросить все страхи, попросту проглотить все это. Ведь предложение из тех, от которых не отказываются, даже если это танец по лезвию, во всех смыслах. Поэтому я смело кладу свою руку в теплую ладонь Ареса и иду за ним. Музыка играет из тех, под которые не танцуют медленные танцы, разве что если только очень хочется. Оказавшись же в руках Ареса, чувствую себя как в капкане – мало того, что они тверды, так я еще хорошо помню, на что способны.