Игры богов. Право на любовь.

Снова окликают Отто. Вижу, что парень просто не может включить огнемет, потому что не дают мыши. Ему приходится отбиваться руками, которыми он без труда сворачиваем тварям головы. Однако огнемет нам бы сейчас пригодился сильнее. Это понимает Мак и Кен, которые едва ли не трутся об него спиной, отбиваясь от мышей, защищая Отто и позволяя ему сосредоточиться на оружие.

– Всем к Отто!  – догадывается и Дик, которому приходится защищать еще и Перл.

Бегу к крепышу. Вскоре уже вся команда окружает его и у нас появляется шанс. Первый выброс огня расчищает пространство над головой.

– Что, не нравится, гадины? – радуется Берт, нажимая на спусковой крючок своего пистолета.

Мыши быстро вспыхивают. Но они не боятся огня, он просто им мешает, опаляет морду, так что твари теряются в пространстве. От зверя к зверю огонь перекидывается быстро. Попадает и на нас. У Кена загорается рукав, который не сразу удается потушить хлопками.

– Назад, назад! К алтарю! – орет Дик.

Сложно сказать, каким чудом удается поддерживать слаженность. Но нам это удается. Спотыкаясь о мышиные трупы, добираемся до алтаря и обновляем карту. Но обратного пути уже нет – огонь быстро распространяется по церкви, находя пищу в тварях, деревянных лавках и прочем мусоре. Уходим за алтарь. Здесь коридоры и уже проще становится отбиваться от летучих мышей, проще передвигаться. Мак и Кен прикрывают спины. Я за ними, остальные впереди. Вылетаем на улицу через задний двор. Напоследок Кен готовит гранату, только спотыкается и случайно выдергивает чеку раньше времени. Приходиться реагировать быстро – уносить ноги и искать укрытие.

Звучит взрыв. Я слышу его на бегу. Но тут дергают в сторону. Спотыкаюсь и одновременно падаю спиной на землю. Это все Мак, который приземляется сверху, вышибая дух. Ударная волна проносится тяжелым потоком воздуха, обсыпая мелкими кусками камня и чего-то еще. Упираясь лицом в шею мужчины и инстинктивно обнимая его, слушаю, как падают обломки, дребезжат и разбиваются стекла соседних зданий… А потом все стихает. Снова слышно лишь дыхание, а так же легкий гул вертолетных лопастей словно где-то вдалеке.

Наконец, Мак приподнимается на локте, и я вижу его лицо, исцарапанное, испачканное в крови и непонятно в чем еще. Так и хочется сказать «мой герой», который снова приходит на помощь. Это было так мужественно, защитить меня своей широкой спиной. Волей неволей почувствуешь себя женщиной, о которой заботятся. И это, черт возьми, приятно.

– Спасибо, – говорю вслух. – Я в норме. Ты как?

Он отворачивается и морщится, отчего сразу становится ясно – не в норме. С усилием Маку удается с меня скатиться и сесть рядом. И тогда становится видно, что из его лопатки торчит кривой железный обломок. Кожаная куртка точно на выброс. Не обращая внимания на боль в ушибленной спине, подползаю к нему.

– Придется потерпеть.

Крепко взявшись за обломок, резко выдергиваю из тела. На счастье, кусок короткий. Мак даже не выдает стона, только сильно стискивает ладонь в кулак, так что кажется – вот-вот по швам разойдется кожаная перчатка.

– Скинь куртку.

Мужчина слушается, хоть и приходится ему помогать. Футболку просто задираю вверх. Рана и правда неглубокая, просто неудачная и в таком месте, что наверняка приносит серьезное неудобство. Тем более еще и кровоточит. Вынимаю из кармана тюбик с клеем, который он же мне и дал. Но стоит Маку догадаться о моих действиях , как он тут же пытается помещать, закрывая от меня рану пальцами.

– Убери руку, – требую от него. – Мак! Если хочешь и дальше быть моим героем, то дай тебе помочь. Иначе какая будет польза от тебя – раненого?

Не сразу, но он сдается. Тогда я спокойно заклеиваю ему рану.

– Что это у тебя? – спрашивает Берт, который подходит к нам.

– Не твое дело, – отвечаю ему.

Медицинский клей не выдают перед играми, и его наличие – большая удача. Он не просто останавливает кровь, но еще дезинфицирует и способствует ускоренному заживлению. Не удивлюсь, если за него тут убьют. Например, такие, как Берт, который тоже, как вижу, ранен, и кому этот клей может прийтись очень кстати. Игрок уже делает к нам шаг. Но я быстро оказываюсь на ногах, готовая дать ему отпор. Подрывается и Мак, словно не обращая внимания на боль, а болеть должно адски. Берт останавливается. Какое-то время мужчины смотрят друг на друга. В этот момент я чувствую некоторую защищенность и облегчение. Даже в этой стычке с насильником я уже не одна.

– В чем дело? – спрашивает подошедший Дик.

– У нее есть клей, – сдает Берт без всякого сожаления. – Вот я и подумал, почему бы ей с нами не поделиться?

– Уверен, что сможешь его взять? – говорю Берту.

Дик только бросает на меня внимательный взгляд. Потом на Мака. Снова на меня. А потом говорит, прежде чем отойти:

– Надо двигаться дальше.

Не получив нужную поддержку, трусливый гаденыш берет с него пример, взглядом обещая что-то недоброе. Тогда я возвращаюсь к заботе о Маке, помогая ему надеть куртку.