Страница 45 из 137
– Фу, какая она страшная, – произносит дама, которая сидит рядом с Маркусом.
– Признаться, за всю свою жизнь вижу такое впервые, – произносит сам лорд Брегфорт, не иначе.(Его выдает преклонный возраст и место по центру).
– Отец, скажу тебе, что даже я такого не встречал в далеких землях, – говорит тот, что сидит по левуюруку от лорда.
– Подумаешь, – произносит еще один, который с аппетитом пожирает куриную ножку, держа ту засаленными руками. – Я и не такое видел.
Лорд Брегфорт поворачивается к наглецу.
– И где же, скажи, пожалуйста?
– Далеко на севере, в землях Далая так выглядит каждая вторая женщина.
Вот ведь гад, врет на ходу. Но мне это только на руку. На любой лжи хорошо плетется новая ложь.
– Он говорит правду, – произношу я. – Мы очень древний северный народ, преданный Богу и вере. И назвать «ведьмой» меня - это наивысшее оскорбление самому Создателю. А если со мной что-нибудь случится, мои братья и сестры, благословенные Богом, придут к вам с войной. Они лично заставят вас явиться пред его ликом и ответить на вопрос – как вы посмели тронуть ту, которая служит ему верой и правдой?
Врун тут же перестает жевать. Он явно не ожидает от пленной такой наглости. Как и остальные.
– Она врет? – спрашивает у него дама.
Тот отвечать не спешит. Осознает, что, признавая вруньей меня, выдаст и себя.
– Роланд? – обращается к нему лорд.
– Н-нет, – неуверенно отвечает тот, почесывая за ухом. – Я слышал такое о ее… народе.
– Так что же мы сидим! Господь всемогущий! – восклицает глава семейства, ударяя кулаком по столу. – Стража! Отпустить ее немедленно!
И вот уже стража спешит ко мне. Двое поднимают на ноги, третий расстегивает кандалы. Все это время я смотрю на Маркуса, который не участвует в разговоре, лишь так же задумчиво и жарко смотрит в ответ. У меня снова учащается пульс, потому что я понимаю – это мой шанс, сейчас или некогда.
И я его использую.
Выхватывая меч из ножен стража, я устремляюсь вперед. С разбега запрыгиваю на стол и заношу оружие над головой. Все это под женский визг и лязг металла, когда реагирует стража. И у меня только одна цель – Маркус, который отлетает на спину вслед за падающим тяжелым стулом. И на глазах уже наворачиваются слезы, когда внутри все кричит и протестует.
Что же я делаю?! Я ведь не хочу его убивать! Но, думать об этом уже некогда.
Да только, когда я опускаю меч, из-под его ребра летят искры – так железо встречается с железом. А поверх выставленного в защиту длинного лезвия, я вижу обозленный взгляд Маркуса. И это когда сама лежу животом на ступне его согнутой ноги. Он выпрямляет колено и отталкивает меня назад, так что я слетаю со стола на пол. Двое его братьев перепрыгивают через стол с обнаженными мечам. Уже приближается стража, готовая защищать своих господ. Только в этот момент звучит голос Маркуса:
– Оставьте ее! Я сам.
Все вокруг замирают, затаивают дыхание. Мужчина перепрыгивает через стол, тяжело приземляясь на пол. Делает шаг вперед. Он держит в руке железный меч. В глазах стоит гнев. Я его даже понимаю – всегда злит, когда тебя кто-то пытается убить, тем более без видимой причины.
– У вас так принято, нападать на тех, кто проявляет гостеприимство? – спрашивает он у меня, делая шаг в сторону.
Я же пытаюсь заставить себя думать о том, что это не мой Маркус, и мне нужно сделать то, что я собралась сделать. Что этим я лишь все исправлю. И уже на почве собственных терзаний меня начинает колотить дрожь. Вот-вот я сорвусь и все испорчу.
– Сидя в темнице, я его не прочувствовала, – отвечаю, поддерживая беседу.
– Я бы принес свои извинения от лица своей семьи, если бы не чувствовал себя… чудом избежавшим смерти. В ваших землях женщины учатся владеть мечом?
– Немного.
– Любопытно.
Он атакует первым. Я защищаюсь. Снова слышны звонкие удары железа, летят искры. Маркус всегда хорошо владел любым видом оружия. И этот его клон прекрасно управляется со своим мечом, наверняка по праву имея статус рыцаря. Мне тяжело, хоть я и мало уступаю ему. Мы словно танцуем в центре комнаты под песнь металла, шорохи наших шагов и дыхания, постоянно меняясь ролями. Эта схватка перестает быть забавной спустя несколько минут после первых значительных порезов как на его, так на моей коже. В ход уже идут дополнительные приемы, такие, как удары и толчки. Маркус принимает меня за опасного противника и явно очень не хочет опозорить свою честь проигрышем какой-то даме. Для него это важно. Но моя главная цель не менее значимая. Именно поэтому я должна быть беспощадной даже сквозь слезы.