Страница 41 из 137
Тонкий пальчик Афродиты поглаживал маленькое тельце мохнатого паучка. Крошка Пи помещался у нее на ладони. Еще одно чудесное создание, живущее в ее Саду. Но сейчас он нужен был ей для воплощения своих дальнейших планов. Именно ему по силам было сделать то, что не в состоянии выполнить никто иной.
– Ты знаешь, что делать, – сказала она ему, опуская на бутон мака.
По воле богини бутон накренился, и паучок спрыгнул вниз. Он засеменил мохнатыми лапками, зарываясь в гущу зеленой травы. Просочился сквозь землю и устремился вперед, по тайным лабиринтам Пространства Олимпа, ведомым лишь ему одному. Он бежал и бежал, пока не остановился на нужном меридиане. И уже здесь помедлил, завороженный отблеском серебристых Нитей Полотна Судьбы, кое раскинулось под ним на расстояние безмерности. Оно не было ровным, оно было многогранным и многослойным. Оно было великолепным! Шедевром, сотканным умелыми руками прекрасных богинь.
Сплетая нить своей паутины, Пи зацепился за Точку Пространства и опустился вниз, вглубь Полотна. Уже там аккуратно встал лапками на одну из нитей. А потом снова побежал, следуя на запах меда. И, наконец, замер, когда нашел нужный участок. Теперь ему оставалось только ждать, когда здесь порвется та или иная нить, чтобы уже своей паутиной исправить брак, пока тот не заметили Судьбы.
Поджав лапки и устроившись поудобнее, Пи распахнул пучок своих черных блестящих глаз, упиваясь невероятно красивым видом, когда вдоль каждой из Нитей Судьбы то и дело пробегали отблески серебристого свечения.
***
Где я, это мне скоро предстоит узнать. Перед глазами еще пляшут зайчики, так что я понимаю первым делом одно – я на улице, где и пытаюсь подняться с земли. Здесь смердит, а так же довольно шумно: стоит шум воды, скрип дерева, лязг металла, кудахтанье кур, звуки ударов – такая уличная суета. Только голоса людей слышны где-то поодаль. Но стоит зрению ко мне вернуться, как я замечаю, что поблизости людей немало. Это женщины и мужчины, старики и дети. Просто они молчат и ошарашено смотрят на меня. Чумазые, в одеждах средневекового типа из грубой ткани…
И тут с ужасом понимаю, что я – в одной из параллелей Средневековья. Лежу на улице среди толпы людей, которые еще пять минут назад занимались своими насущными делами. А тут я свалилась им на голову.
– Ведьма… – слышу тихим шепотом.
Отлично! Стоит ли сомневаться, что они подумают как-то иначе?
– Ведьма, – подхватывает кто-то с другой стороны, но уже более уверенным голосом.
Откидывая за спину белые локоны, я поднимаюсь на ноги, чтобы встретить ожесточение непонимающих людей в более удобном положении.
– Ведьма! – выкрикивает какая-то женщина.
И вот уже в меня летит первый камень. Выход вижу один – бежать. Что и делаю.
– Держи ведьму! – слышу за спиной.
Огибая препятствия, я несусь подальше от толпы, уже по дороге решая, где бы укрыться. Повсюду строения из серого камня, но нырнуть некуда. Впереди вижу башни замка. Засмотревшись на них, едва не врезаюсь в лошадь, которая встает на дыбы, когда ее стегают плеткой.
– Держи ее!
Неожиданно под ноги выскакивает ребенок. Стараясь его не задеть, я отпрыгиваю в сторону… и врезаюсь в широкую грудь человека, от которого несет потом и специфическим запахом раскаленного железа. Это кузнец, высокий, крупный и сердитый. Отталкиваясь от него, устремляюсь дальше. Но получается сделать только шаг, как дергают за волосы в обратную сторону. Это все тот же кузнец, схвативший меня своими грязными мозолистыми руками. Спотыкаясь и падая, я разворачиваюсь и ударяю его кулаком в пах, чтобы уже наверняка. Это помогает – кузнец сгибается пополам и разжимает руку. В этот момент почти настигает разъяренная толпа.
В меня снова летят камни. Прикрывая голову, я срываюсь на бег. Но далеко уйти не получается. Ощутив в ноге острую боль, я спотыкаюсь и падаю в грязную лужу. Пытаюсь подняться. Но уколы в спину опускают обратно на четвереньки. Уколы от вил, которые держит какая-то полная одичавшая от безумия женщина со смоляными, растрепанными волосами. И я уже окружена людьми, подобными ей, где с вилами стоят еще двое. Эти люди так боятся меня, что предпочитают держаться на расстоянии, и даже не стараются понять того, чего не понимают. И разговаривать с ними бесполезно, уж я-то знаю. Ими движет злость, возникшая от страха. Но своего они добиваются – я вынуждена ждать того же, чего ждут и они, окружив меня со всех сторон.
Но все бы ничего, если они то и дело не тыкали в меня своими грязными вилами!..
- Что здесь происходит? – громко звучит мужской голос, от которого пробирает до дрожи, потому что этот голос мне слишком знаком.
Разом замолкнув, люди с одной стороны расступаются.
И я вижу… Маркуса!
Один в один.
На нем синяя туника, плащ без рукавов, расшитый узорами из позолоченных нитей, узкие темно-синие штаны, заправленные в сапоги. И, конечно же, на поясе висит меч. А рядом с ним, одетые во все черное, идут еще несколько мужчин, на которых надеты железные головные уборы – стража. Это все сразу дает мне понять, что Маркус здесь кто-то из высокого сословия.