Страница 117 из 137
В этот раз все в свои руки, включая меня, опять берет Арес. Перемещение происходит все так же грубо, как и до этого. Удержавшись на ногах, спешно оглядываюсь. Я в пустой комнате, у окна, за которым виднеется неоновый город с высотками и пестрыми вывесками реклам. Это Таймс-сквер, а я снова в Нью-Йорке, едва одетая. И видимо, на грохот из спальни выходит Маркус, с которым мне уже довелось встречаться раньше. И он тоже меня узнает:
– Рейна?!
Его голос надрывается, когда сам мужчина быстро отворачивает голову. Но не ради приличия, а видно, моя нагота кажется для него слишком болезненным зрелищем. И я спешу завязать пояс халата.
– Прости, я плохо подготовилась для визита.
Мы замираем напротив друг друга. Я стою перед ним в одном халате, он – в незастегнутой белой рубашке и брюках, сильно уставший.
– Знал, что ты придешь.
– Откуда?
– Наш последний разговор. Ты сказала, что убираешь все лишние нити. И я одна из них, верно?
– Да.
– Хорошо, – кивает. – Дашь мне немного времени?
– Для чего?
– Оденусь... хотя бы. И мне нужно сделать несколько звонков.
– А потом?
– Потом... мы поужинаем в моем номере. Если ты не против. Это все... о чем я прошу.
– Хорошо, я подожду.
Он снова уходит в спальню. Слышу его голос. Он заказывает в номер ужин. Потом снова кому-то звонит, по делам. Чуть позже голос уже едва различим, кому-то шепчет. Давлюсь резким желанием убраться из этого мира с пустыми руками. Нет, уже все решено. Маркус возвращается в комнату в тот момент, когда раздается стук в дверь. Это официант, он приносит ужин, который быстро расставляет на круглом столике, зажигает свечи, разливает по бокалам вино. Вскоре мы снова остаемся одни. Маркус предлагает мне сесть за стол, что я и делаю. Он занимает место напротив, уже в застегнутой рубашке. Такой красивый, почти родной.
– Я одета не к случаю.
– Это не важно.
Мы молча пьем вино. Правда, из еды в горло ничего не лезет.
– Много еще осталось нитей? – спрашивает он.
– Я не знаю.
– Остальные тоже тебя узнавали так, как я?
– Нет, только ты.
– Я бы очень хотел сделать все сам.
– Знаю.
– Прости, родная...
Это обращение действует мне на нервы.
– Не называй меня так...
– Прости… Но я знаю, что нужно сделать хотя бы мне.
Отставив бокал, мужчина поднимается из-за стола и уходит в соседнюю комнату, на ходу закатывая рукава. Но вскоре возвращается за стол, только уже держит в руке пистолет с коротким дулом «Смит энд Вестон», который кладет перед собой.
Что он делает?
– Есть что-то, о чем ты бы хотела со мной поговорить? Возможно, я смог бы что-то посоветовать, или… не знаю. Проси все, что угодно.
Я думаю недолго. Просто не знаю, что попросить.
– Нет. Я только хочу все скорее закончить. И чтобы ты вернулся ко мне.
Он понимающе улыбается. Тянет руку к моей через стол, но я отдергиваю ее назад. Просто не хочу, чтобы он меня касался. Правда, тут же говорю себе, что этот мужчина, этот Маркус, заслуживает и большего. И моя ладонь уверенно накрывает его руку. Он вздрагивает и сжимает мои пальцы в ответ.
– Тогда я не прощаюсь, – произносит он.
После этих слов мужчина убирает свою руку и, глядя мне в глаза, быстро берет пистолет, подносит к своему виску и нажимает на спусковой крючок. Ожидала ли я подобного? Скорее да, чем нет. Но звук выстрела все равно заставляет дрогнуть, отшатнуться, соскочить со стула. Заплакать. Только этот Маркус без всякой близости становится настолько близок, что я готова оплакивать его по-настоящему. Только этот Маркус делает для меня то, чего не сделал ни один другой. Он осознанно жертвует собой, делает за меня все, сам, оставив ради нас то, что у него было в этом мире. Только он так похож на того, кого я полюбила. И он мертв. Безвольно наклонившись в сторону, тело мешком падает на пол. Просто тело.
– Как быстро, – слышу за спиной голос Ареса. – Даже не интересно.
И тут я срываюсь.
– Да пошел ты! – ору на бога, разворачиваясь к нему и хватая со стола бутылку вина. – Ненавижу! Всех вас!
Эта бутылка летит в его сторону, но Арес ловко ее ловит и поворачивает к себе этикеткой:
– О, Шато-Мутон! Мое любимое.
– Верни меня обратно, – требую у бога.
Он не торопиться выполнять мою просьбу. Прежде всего подходит к столу, забирает с него мой бокал и наполняет его. И только потом: