Слепая любовь

— Да, трогай давай, — ей же было всё равно, трогает он или нет, не возбуждает же, но… Парень схватил девушку, посадил её к себе на бёдра, и ей даже показалось, что села она на лошадь. Кожа была горячей, согревала куда лучше, чем огонь рядом, а ночь становилась всё холоднее. Она не пискнула, потому что боялась… Боялась, что отпугнёт от себя его таким образом. И даже сидя на бёдрах, парень возвышался над девушкой на голову. Он потянул свои жвалы к ней, и острыми наконечниками запутался в волосах. Вдыхая её запах, он замурчал, как большой кот. Такое гулкое, тяжёлое тарахтение при выдохе, что у Эммы мурашки бежали по коже. Она чувствовала, как приятно кололи эти когти на жвалах, и хотела уже вторить его мурчанию, да только так люди не умели, поэтому она просто улыбалась, слушая его.

— Эм-м-ма, — протянул парень, отпуская её. И снова терял сознание в природе. Голос разума медленно покидал его голову. Оставалось: только беспокойство о её защите, хвала её маленького тельца и запрет на спаривание с ней. Но последняя мысль тоже стала увиливать от разума, — Потрогай.

— Твои дреды? — решила она уточнить, — Нельзя же.

— Сегодня — можно, — эти слова вызвали в ней дежавю, он склонил над ней голову, что нервные отростки коснулись её щёк и плеч. «Длинные» — подумала про себя девушка. То ли она тут же забыла, что нельзя, то ли ночное время суток так действует, она поддалась на свою внутреннюю природу в груди. Она подняла руки к его голове. Лунные глаза Око с обожанием смотрели в эти синие глаза, которые смотрели сквозь него. Её тонкие пальцы снова проникли в корни нервных окончаний, стали гладить, подрагивать от горячей температуры, а Яутжа мурлыкал, блаженно улыбался и смотрел в глаза Уманки, теряя последние слова разума, оставляя только то, что её нужно защищать.

Девушка опустила руки от его головы, за чем и последовало недовольное фырканье Око, и выдохнула.

— Мне всегда было интересно, какие они, твои волосы, — но Око ничего не ответил, продолжая смотреть на неё. Да он вряд ли в опьянении влюблённости вообще слышал её слова. Девушка неожиданно поёжилась. До этого ей пришлось привстать, чтобы потрогать дреды, но села на что-то твёрдое, длинное и очень горячее. Глянув вниз, она быстро отвела смущённый взгляд, — Око это… — он не отвечал, — Это же твой…

— Да, — ответил он наконец.

— И что теперь?.. — он не отвечал, пусть самка решает, что теперь, — Я… Око… Я не думаю что…

— Не хочешь? — с прискорбьем спросил он, и Эмма активно помотала головой.

— Нет… То есть да! — она смутилась ещё сильнее, краснея в щеках, — Короче, не думаю, что он влезет!

— Меняет размеры, — прострекотал Яутжа, всё так же прибывая в опьянении. Теперь его поведение не отличалось от пошлого подростка, который ориентируется на предпочтения девушки. Точнее, у него в крови заложено подчиняться, но добиваться своего от самки.

— То есть, меняет… — угукнула она, и вдруг, Яутжа сделал выпад, сталкивая девушку вниз, прижимая к земле, а сам оказывается сверху, — Ты-ты… — она уже не хотела спрашивать, что он делает, потому что тупому понятно, что именно он старается сейчас сделать, — Стой! — приказала она и приказ Яутжа беспрекословно послушался, замирая на месте, — Дай хоть сама разденусь, всю одежду мне испортишь, — пожаловалась она, и Око прижал её левую руку той же рукой, а другой стянул всю нижнюю одежду, потом поразмыслив, поднял её, и снял его верхнюю, — Ну и-и так можно, — дрожал её голос. Сколько прошло уже с её последнего секса? Месяц? Год? Два? Больше? Она не считала. Ей не было это интересно.

Око решил сделать всё так, как сделал это раньше. Его язык прошёлся по груди, уже точно зная, что надо попадать на затвердевшие бусинки. Эмма выдохнула, сдерживала стон, было очень приятно. Потом он шёл ниже, девушка не хотела сопротивляться, поэтому он когтями прошёлся по её животу, обдавая жару всё тело, слегка надавливая, оставляя еле различимые царапины. Это подействовало ещё больше на девушку. Он опускался ниже, Эмма уже сама раздвинула ноги, и пока не дошёл до красной горошины. Он повременил с ней, прошёлся языком по большим, половым губам, и когда девушка простонала, лизнул ребристой стороной по горошине.

— Око… — простонала она его имя из-за чего Яутжа уже потерялся в своей природе: «Давай! Давай! Давай!» — кричала его сущность. Его язык игрался с клитором, возбуждая девушку всё больше. А когда та была на пределе, поднялся выше, навис над ней. К ней спустились дреды, касались и щекотали грудь с бусинками. Его член остановился у ложбинки, выжидал, а когда начался медленный вход, девушка сама того не заметив, схватила за нервные окончания, отчего наклонила к себе Охотника. Его тяжёлое дыхание опаляло её щёки, а половой орган внутри дрогнул, увеличиваясь в размерах. Девушка простонала. Это было и больно и приятно одновременно, но потом, размер снова уменьшился, стал вторить размерам влагалища.

Наконец, началось движение. Головка касалась входа матки, размеры были такие, что попадали во все точки возбуждения. Эмма часто дышала, смотрела на блёклый силуэт Око, чей цвет кожи серебрил и переливался в свете костра. А Яутжа рычал, стрекотал, наслаждался. Какой мягкий проход, не то что у самкой-Яутжи! Туда войти имеет настоящее испытание, боль и страдание! Но не с ней, не с самкой, не с Уманкой, не с Эммой…

Движение становились резче, быстрее, доходили до оргазма. А когда это случилось, девушка простонала, шептала имя Око, а следом за ней, пошёл и Яутжа, что прорычал во весь голос, что птицы на деревьях в страхе улетели, а собаки по поднимали головы, рассматривая хозяина и что с ним не так. Он упёрся руками о землю, когтями впиваясь в её почву, а девушка слегка подрагивала и после чего, уснула, прикрыв глаза.

«Ну как и в прошлый раз, ничего удивительного» — подумал Яутжа, отходя от удовольствия, и вставая на ноги, поднимая Уманку за собой. Половой орган, как змея, спрятался в подкожный мешок, а дырка низа живота, со взгляда Эммы, выглядел бы как простой пупок. После чего, он осторожно сел на землю, облокотился на стену пещеры, уложил Эмму на свой живот, накрыл обоих сетью, придав значение «+20°С», закрыл глаза, засыпая следом за ней.

Перед тем как отключится, Эмму удивило то, что она не видела в Око того террориста. Видела его во всех парнях, во всех отвратительных снах, но точно не в нём, не в её Оке.

Комментарий к Сегодня — можно.

Уфф какие страсти!

========== «Словно ковырнули нечто самое моё болезненное, что я бы не хотел никогда доставать из глубин моего сердца…» ==========

Пробуждаясь от ярких лучей попавших на глаза, Эмма хотела растянуть свои ноги, как тут, помешали бортики портфеля. Её уже упаковали и несли в портфеле, что впрочем, и ожидалось от организованного Яутжа. Она выглянула наружу. Было уже ранее утро, не было так жарко, лучи не пекли, а охлаждённая земля предавала прохладу.

— Проснулась? — прострекотал Око, не смотря на неё. Она повертела головой, оценивая своё зрение и однозначно стала видеть лучше. Блеклые пятна цветов никуда не ушли, но очертания стали на дольку чётче.

— Доброе утро, — сказала девушка непринуждённо, глядя вперед его дороги.

— Доброе утро, — повторил он за ней, и с минуты они шли молча, — Прости…

— За что? — не поняла девушка, нахмурив брови.

— За вчера. Забыла? — девушка стала перебирать воспоминания вечера, а потом как откроет глаза, что яблоки чуть из черепа не вылезли, и откроет рот в немом крике.

— Не забыла я ничего, — после продолжительной паузы прихода в себя, сказала она обиженно, — Просто… Вчера…

— Самец не сдержался.

— Ты и в прошлый раз так говорил.

— Природа.

— Оправдания, — отрезала она его, надувая щёки.

— Гон, — точнее выразился Яутжа, и девушка подняла брови.

— Гон.

— Гон, — повторил он свои слова.

— Как…

— Просто, — перебил Око её, — Каждый год. Весной. У расы самца начинается период спаривания…