Чародей раскованный

– И Векс – снова его слова! – Гвен сосредоточенно нахмурилась. – Я не могу толком разобрать их. Что-то говорится о докторе Мак-Аране и о механизме странной машины... о Короне и Церкви; южные бароны объявили, что они не могут с чистой совестью воевать против Святой Матери-Церкви... Северные бароны отправили к Туану своих ратников и рыцарей... А Аббат обратился с призывом ко всей знати, созывая ее с ратью и оружием бороться против тирании, угрожающей, по его словам, Святой Матери-Церкви!

Род застонал. – Они, наверняка, готовятся начать гражданскую войну! Конечно же южные лорды видят тут свой шанс нарушить вассальную присягу Туану, имея некоторое моральное оправдание и не теряя поддержки своего народа!

– И все же они не заявили ни о своей верности Аббату, ни об отказе повиноваться Короне, – с надеждой сказала Гвен.

– Лишь потому, что Аббат только теперь дошел до призыва к оружию! Попомни мое слово, Гвен, в этом видна рука агентов из будущего. Кто-то добрался до Аббата – почему ж еще он вдруг решил аннулировать соглашение с Туаном, прежде, чем прибыл к себе в монастырь? Один из его свиты – агент тоталитаристов, и он подговорил его на это по дороге! Тоталитаристам очень хотелось, чтобы Церковь захватила власть в стране; средневековая теократия может, если придать ей немного современной техники, превратиться в очень жесткое полицейское государство! А анархисты, вероятно, снова советуют лордам – им бы хотелось увидеть баронов, объединившимися под знаменем Церкви, ровно настолько, насколько надо для свержения монархии, а потом вступившими в грызню между собой, пока вся страна не впадет в марсократию! – Он врезал себе кулаком по ладони. – Проклятие! А я застрял здесь, где не могу с ними драться!

– Думаю, именно в том и заключается их замысел, – пробормотала Гвен.

– Да уж не сомневайся! А в самой гуще всего этого мой ребенок!

– Мир, муж мой, – стала утешать его Гвен – Мы уже недалеко от лорда Керна и очень скоро вернемся в свое место и время. Не сомневайся так и будет, миленький! И тогда ты наведешь полный порядок.

– У тебя больше веры в меня, чем у меня самого, – ответил Род, – но стал понемногу успокаиваться.

– Но возможно, ты права. Ладно, милая, 'поговори' с малышом, успокой его, скажи ему, что мы по-прежнему с ним, по крайней мере душой, а тела наши присоединяться к нему, как только смогут. – Да, – пробормотала она и прислонилась к его плечу с остекленевшим взглядом. Он сидел тихо, смотря невидящим взором на речку, В мыслях у него царил сумбур, беспокойство за младшего сына перемежалось с тревожными думами о войне и способах ее предотвращения. Он перебрал дюжину различных планов, способных затормозить конфликт, которые мог бы послать обратно Вексу посредством телепатии Грегори. Но ни один их них не мог сработать. Будь он там лично, то его достоинство Верховного Чародея и архитектора предыдущих побед Короны над лордами и чернью, склонили бы чашу весов; обе стороны прислушались бы к тому, что он скажет и, в какой-то мере отступили от своих намерений, хотя бы из робости.

Но размышления помогли разложению адреналина; они, и может быть, какая-то часть от утешающей Грегори Гвен. Род начал чувствовать себя менее напряженно. Затем он взглянул на спящих детей и дал теплу и уюту своей семьи просочиться в себя и успокоить его. Он обнял Гвен одной рукой, прижавшись щекой к ее макушке.

– Оно растаяло, – прошептала она. – Думается, я оставила его утешенным.

– Меня, тоже. Ты, кажется, производишь чудесный эффект на мужчин.

Гвен улыбнулась. – Жаль ты не подумал о том до того, как мы покинули деревню.

– Почему? – нахмурился Род.

– Потому, что мы могли бы переночевать там, – может, нашли бы спальню для себя. – Она посмотрела на него большими глазами, и он почувствовал, как погружается в них все глубже и глубже... Он разрешил себе опуститься, но только до ее губ. И все же, поцелуй вышел очень длинным и удовлетворительным.

Он со вздохом оторвался от ее уст. – Ну, когда мы найдем лорда Керна, он возможно выделит нам комнату на ночь, наедине.

– Да, – печально улыбнулась она. – А пока мы должны терпеливо ждать. – Она отпустила его и легла на спину, завернувшись в одеяло. – Спокойной ночи, муж, и разбуди меня, если у тебя отяжелеют веки.

Он предпочел бы разбудить ее по иным причинам, но сказал лишь:

– Обязательно! Спокойной ночи, любимая, – и погладил ее по волосам.

Она улыбнулась, поизвивалась под его прикосновением, а потом лежала не двигаясь.

Ни единого движения не наблюдалось и всю ночь. Он сидел рядом с затухающим костром, глядя на лес и думая долгие думы. Когда зашла луна, он разбудил отца Ала и завернулся в собственное одеяло.

Затем его затрясло небольшое землетрясение. Он хмуро продрал глаза; ему только-только удалось задремать...

– Лорд Гэллоуглас, у нас общество, – уведомил его отец Ал, – и оно желает с вами поговорить.

– 'Оно'? – выбрался из-под одеяла Род.

– Да, при виде меня оно нырнуло обратно под воду, позвав 'кудесника'.

Род поглядел на восток. – Мм. Да, уже рассвет, верно? Я отвечу на зов. – Он подошел к речке и произнес. – Кудесник слушает.

Всплеск, фонтан воды, и из речки выскочила большая зеленая круглая голова на огромной паре плеч, а на голове красовалась треугольная шляпа с загнутыми полями (да еще и с пером!). Тело покрывала зеленая чешуя, у него был длинный острый нос с красным кончиком и поросячие глаза. Он протянул перепончатую руку и ухмыльнулся, – Доброго тебе утра, кудесник!

Род плотно зажмурил глаза и помотал головой, а потом снова посмотрел. – Э, доброе утро.

– Да я не настоящий, – усмехнулся водяной. – Ты чго, никогда не видел раньше ундина?

– Думаю, что нет, я к этому не совсем готов. А ты не находишь эту речку немного тесноватой?

– Нахожу, но мы плаваем, куда нужно. Меня послали к тебе с известием.

– С каким известием?

– С известием о Красной Шапке, которого ты изгнал из башни Гонкрома.

Род содрогнулся, – Спасибо, меня не интересует, где этот гад.

– Тогда ты захочешь узнать, где он был. Так, во всяком случае, утверждает великая герцогиня. – Ундин выкатил на него глаза. – Этот малый появился из ниоткуда, сразил стражу и похитил ребенка.