Страница 27 из 77
– Но то же самое, в общем-то, происходит и когда говорим мы.
– Да, но вы знаете, что означают эти слова, когда произносите их. Что же до меня, то я просто цитирую. И по-настоящему не понимаю того, что говорю.
– Ну, я знаю множество людей, которые...
– Но они могли бы понять, если бы удосужились подумать.
– Ты не знаешь этих людей, – натянуто улыбнулся Род. – Но я улавливаю твой довод. Вот поверить в него – другое дело. Ты пытаешься сказать мне, что не понимаешь слов, которые говоришь мне прямо сейчас – даже если удосужишься обдумать каждое слово в отдельности,
Йорик кивнул.
– Теперь ты начинаешь понимать. Большинство из них просто звуки. Мне приходится принимать на веру, что они имеют именно то значение, какое я хочу им придать.
– Кажется весьма рискованным делом.
– О, не слишком. Суть я понимаю. Но большая часть высказывается просто по принципу стимул-реакция, подобно тому, как кошка говорит “мяу”, завидя молоко. – Объяснение это, которое ты мне только что представил, весьма сложное, – указал Род.
– Да, но оно все от памяти, вроде прокручивания записи. – Йорик развел руками. – Сам я по-настоящему не врубаюсь в него.
– Но твой родной язык...
– Состоит из нескольких тысяч звуковых эффектов. Хотя даже не очень и музыкальных – музыкальные лады тоже, в основном, находятся в лобных долях мозга. Манипулировать тонами – все равно что манипулировать цифрами. Однако я люблю слушать музыку. Для меня даже “У Мэри был барашек” – настоящее чудо.
Тут вмешался нахмурившийся Туан.
– Он говорит, будто он лупоглазый недоумок?
– Эй, не надо этого! – поднял руку Йорик, негодующе качая головой. – Не надо нас недооценивать. Мы, знаете ли, народ умный – с таким же объемом мозга, как и у вас. Просто мы не можем этого высказать, вот и все, или еще складывать и вычитать, если уж на то пошло. Мы можем сообщать только о конкретных вещах – ну, знаете – еда, вода, камень, огонь, секс – о таком, что можно увидеть и потрогать. Мы не можем говорить только об абстракциях; те требуют символов. Но интеллект у нас на месте. Именно мы научились пользоваться огнем – и обкалывать кремень для изготовления оружия. Инструменты, может, и не очень хорошие – но мы совершили крупный прорыв
Род кивнул.
– Да, Туан, не надо этого недооценивать. Мы считаем себя умными оттого, что изобрели атомну... э... – Род вспомнил, что ему не полагается уведомлять грамариицев о передовой технологии. Та могла расстроить всю их культуру. И выбрал их версию оружия, подвергшего опасности цивилизацию, – ...арбалет. Но додуматься до укрощения огня было ничуть не легче.
– Молодец, – одобрительно кивнул Йорик. – Вы, сапиенсы, сумели построить такую сложную цивилизацию потому, что еще до того, как вы стали существовать, под вами заложили хороший фундамент; вы унаследовали его, когда развились. Но подвал построили именно мы.
– У неандертальцев был разум, – объяснил Род. – Просто они не могли манипулировать символами – а без них можно дойти лишь до определенного предела.
Йорик кивнул.
– Аналитические рассуждения просто-напросто не наша сильная сторона. Однако мы мастаки по части предчувствий – и у нас отличная память.
– Приходится иметь такую для запоминания всех этих непонятных вам стандартных ответов. Йорик кивнул.
– Я могу вспомнить почти все, что когда-либо происходило со мной.
– А как насчет того, кто обучил тебя английскому?
– О, разумеется! Это... – Тут Йорик застыл, уставясь на Рода. Минуту спустя он снова попытался болезненно усмехнуться. – Я, э, не хотел приступать к этому, э, уж так скоро.
– Да, но вот мы хотели, – сладко улыбнулся Род. – Кто тебя обучил?
– Тот же парень, который дал мне имя; – сказал Йорик.
– Значит, он обладал кое-каким образованием – и определенно был не из средневековой культуры.
– Как ты столько определил по одному этому факту? – нахмурился Йорик.
– Поманипулировав символом. Как его звали?
– Орел, – вздохнул Йорик. – Мы прозвали его так потому, что он походил на него.
– Чем? У него были перья? – Перед глазами у Рода вдруг возникло видение негуманоида из отряда птичьих, руководящего покорением земной планеты чужими руками.
– Нет, нет! Он человек, спору нет. Может, он и стал бы отрицать это – но это так. Просто у него нос похож на клюв, и выглядит он всегда немного рассерженным, и волос немного – да ты знаешь. Он обучил нас сельскому хозяйству.
– Да, – нахмурился Род. – Неандертальцы ведь так и не вышли за пределы культуры охотников-собирателей, не так ли?
– Сами по себе, да. Но данная конкретная кучка неандертальцев в любом случае сама по себе никогда не сошлась бы. Орел собрал нас поодиночке со всей Европы и Азии.
– Странный способ сбора, – нахмурился Род. – Почему он просто не взял уже сложившееся племя?
– Потому что он не хотел возиться с племенем. Он хотел спасти группу невинных жертв.
– Жертв? – нахмурился Род. – Кто же вас шпынял?
– Все, – развел руками Йорик. – Для начала, плосколицые – вроде вас, только покрупнее. Они обкалывали кремень, изготовляя орудия, так же как и мы – только делали это намного лучше.
– Кроманьольцы, – медленно проговорил Род. – Ваш народ – последние неандертальцы?
– О, ни в коем случае! Фактически, в том-то и заключалась вся беда – во всех этих других неандертальцах. Они нас на дух не переносили. И скорей убили бы нас, чем поглядели на нас.
Род вдруг нашел определение Йорику – тот был параноиком.
– Я думал, дело происходило совсем наоборот,
– Как? Что мы скорей убили бы их, чем посмотрели на них?
– Нет, что вы убили бы их, когда посмотрели на них. Йорик, похоже, почувствовал себя неуютно.
– Ну да, эта штука с Дурным Глазом – в нем-то и заключалась вся беда. Я имею в виду, ведь стараешься же изо всех сил скрыть его; стараешься спрятать его – но раньше или позже кто-нибудь да замахнется и попытается хрястнуть тебя дубиной.
– Да брось ты! Это ведь не было неизбежным, разве не так? – бросил Род.
– Никогда не жил в компании с неандертальцами?
– О! – Род чуть склонил голову набок. – Вы были не очень-то цивилизованные, да?