Свидания со злодеем

— Хорош в постели.

— С чужими женами?

Я прикусила язык, испугавшись, что ляпнула лишнего, но Габриэл только рассмеялся.

— Следи за омлетом, Теана.

Я разложила омлет в две миски. Для Габриэла целую гору и пару ложек для себя. Придирчиво осмотрела светло-желтые горячие комочки, но не нашла ни единой корочки. Омлет получился рассыпчатым, нежным, без капли масла, с крошечными кусочками тертого сыра.

— Великолепно!

Он или придуривался, или и вправду это было его любимое блюдо, потому что Габриэл даже жевал с закрытыми от удовольствия глазами. Что ж, запасной повар в этом поместье тоже оказался падок на комплименты.

— Так что мы будем сегодня делать?

— Пойдем в лес и будем практиковаться в твоей магии. Надо выяснить, какие у тебя есть способности.

— Они бывают разные?

Габриэл кивнул.

— Есть некий общий дар, который наделяет твои зелья и заклинания силой. Но есть и более узкие таланты. Ты переместилась в пространстве, когда испугалась. Я думаю, что точно так же ты спаслась от ведьмы — переместилась в безопасное место, свою каморку.

— Но почему она не нашла меня снова?

— Вот поэтому я и хочу выяснить, какой у тебя дар.

— Думаешь, я могла ей навредить? — Омлет комом встал в горле. — И обладаю какой-то опасной силой?

— Теана. — со вздохом сказал Габриэл, — вот этой крошечной серебряной вилкой ты можешь как отправить кусочек омлета в свой очаровательный ротик, так и воткнуть ее мне в глаз. Но, хочется верить, тебе больше нравится омлет. Понимаешь, о чем я?

— Да. Что магия — инструмент, которым можно пользоваться по-разному.

— Вот видишь, ты умная девочка. Сложно винить тебя за опасный дар, если ты использовала его для защиты. Не бойся, мы с ним разберемся.

— Хорошо.

Некоторое время мы молча ели. Казалось преступлением отрывать Габриэла от омлета. Он словно неделю голодал! Доел все, что оставалось в сковородке, выпил сразу три чашки крепкого кофе и выглядел абсолютно довольным жизнью.

— Раз уж мы… м-м-м… достигли определенного компромисса, могу я задавать вопросы без твоей игры?

— А мне нравилось играть.

Похоже, утолив голод, Габриэл Гримвелл обратил внимание на другие инстинкты.

— О чем ты хочешь спросить?

— О Харальде Лотнере. Он расследует пропажу девушек, я знаю, уверен, что ты их убил или что-то такое, но… он сказал, что по твоей вине погибла его жена и пропала дочь. Почему он так думает?

Атмосфера уютного романтичного утра пропала. И, словно по заказу, солнце зашло за тучи — в кухне стало темно. Я поежилась, показалось, будто в дом ворвался холодный ветер.

— Вероятно, потому что это отчасти правда.

Габриэл замолчал, а я ждала, уже догадываясь, что его правда разительно отличается от той, что могу выдумать я.

— Харальд Лотнер — маг. Был им… я пытался ему помочь. Пятнадцать лет назад он отчасти напоминал тебя. Идейный, ненавидящий магию. И она дремала внутри него, грозясь убить. Я пытался наладить с ним общение, но Харальд подозревал мою семью еще когда был курсантом. И отказался даже говорить со мной. Тогда я пошел к его жене.

Габриэл вздохнул.

— Колдуну очень опасно быть рядом с чармердской стражей. Мало кто знает, что корона иногда использует магов, чтобы выслеживать нас. И Харальд мог лишиться всего. Его жена оказалась умнее, она любила мужа. И я был уверен, что она его убедит. Мы условились на один вечер, к этому моменту она обещала поговорить с Харальдом.

— Но ничего не вышло?

— Да. Он разозлился, а я немного опоздал. Магия Лотнера вышла из-под контроля и убила его жену. Он настолько сильно не хотел верить в то, что сделал это сам, что обвинил меня. Решил, что это моя сила убила Хелену. А потом я ушел. У него не осталось доказательств, я могу купить любое алиби. Он возненавидел меня и с тех пор ищет способ отправить на виселицу.

— А его дочь?

Габриэл покачал головой.

— Я не знаю, Теана. Не знаю, что с ней стало. Она была совсем малышкой. Возможно, его магия убила и ее, возможно, он не хочет верить в то, что дочь мертва. Не знаю, прости. Это одна их моих величайших ошибок. Разрушенная семья и колдун, принесший много смертей.

— Ты поэтому спасаешь девушек?

Мне хотелось взять его за руку, в голосе Габриэла впервые появилась несвойственная ему глухая тоска.

— Отчасти. И потому что они не заслужили смерти. Ты не заслужила. По крайней мере, теперь.

Я не решилась его коснуться и, чтобы скрыть потрясение, которое испытала от его рассказа, начала убирать со стола.

Хоть что-то из того, что я знаю, правда? Каждый факт, который я не подвергала сомнению, Габриэл вывернул наизнанку.

Странный день. Странный вечер. И не менее странная ночь.

После завтрака Габриэл отправился работать — так он сказал. Я принимала ванну, то и дело опасливо косясь на вентиляционные решетки, потом долго укладывала волосы и размышляла. Об открывшейся магии, истории Харальда и родителях. Если Габриэл был прав, я спаслась от колдуньи при помощи своей силы. Выходит, что той ночью в доме вообще не было обычных людей! Я всегда считала случившееся зверством магии, а на самом деле это были всего лишь колдовские разборки.

Потом был обед в одиночестве, и на этот раз я подавила неприятие магических книг и открыла одну из тех, что были в моей комнате. Кажется, Габриэла это удивило. По крайней мере, он как-то странно хмыкнул, зайдя ко мне ближе к вечеру.

— Идем? — Я поднялась из кресла, помня, что мы должны были пойти в лес и потренироваться.

Габриэл, к моему удивлению, покачал головой.

— Давай отложим на завтра, хорошо? Тебе нужно отдохнуть.

— Все в порядке?

Мне показалось, он словно был не здесь. Погружен в невеселые мысли или поглощен делами.

— Все в порядке. Отступим от традиционных свиданий. Поспи, а завтра попробуем придумать что-то с твоей магией.

Нет, не все было в порядке, потому что такой резкий переход от утра с омлетом без корочек к абсолютному равнодушию и перенесенным планам не может быть ни с того, ни с сего. Интересно, это как-то связано с документами, которые я увидела на его столе? Там ведь было мое имя. Я знала, что Габриэл не прекращает работать даже находясь в изоляции со мной, но что же, Звездноликая его порази, там было обо мне?

Я еще немного почитала, а потом поняла, что действительно хочу спать. Ночь выдалась нелегкая, удалось поспать всего несколько часов. С наслаждением, не забыв подышать свежим морским воздухом, я переоделась в сорочку и забралась под одеяло. Удивительно, как незаметно каждый день, словно по колдовству (а так оно и было) менялось белье. Это особое наслаждение: каждый вечер ложиться на хрустящие от чистоты белоснежные простыни.

Поймав себя на мысли, что некоторые проявления магии мне очень даже нравятся, тяжело вздохнула. Рушить мировоззрение непросто. Когда годами ненавидишь что-то так сильно, как только способна, вдруг осознать, что ненависть была ложной, непросто. Я то и дело прислушивалась к ощущениям внутри себя. Как проявляется магия? Что во мне изменилось?

Вдруг подумалось, что не хватает рядом Габриэла. Спать рядом с ним было сладко и спокойно. Я нахмурилась: мысль была насквозь порочной. Нельзя, нельзя думать о нем в таком ключе! Это предательство… впрочем, нет. За предательство я давно ответила, а Генри предал меня первым. И хоть это совсем не означает, что я имею право бросаться в постель его дяди, мне стоит поменьше ругать себя за неправильные мысли. В конце концов жизнь слишком коротка, чтобы долго раздумывать о том, как прожить ее правильно.

На этой оптимистичной мысли я уснула.

Проснулась от противного едкого запаха дыма.

Я резко села в постели, перепугавшись до полусмерти! Совершенно некстати в памяти всплыли слова Габриэла о том, что я могу покинуть комнату только в случае пожара. Он уже не запирал дверь, но я все равно испугалась, я видела, сколько бед может натворить огонь.

Но потом, когда флер сонливости растворился в ночной темноте, я поняла, что ощущаю не совсем дым. Скорее… табак? Сигарету? Да, это определенно был табак. Терпкий, горький, тяжелый — такие сигары курили некоторые отцы детей в саду, где я работала. Иногда сигареты были баснословно дорогие, иногда преступно дешевые, но противный запах въелся в память и даже вытащил из сна.