Страница 24 из 136
горящую линию вниз по его левому боку, когда лезвие
другого существа задело край его брони, проливая кровь, но
ничего больше. Он снова замахнулся, и Рамеш парировал
удар, ударив его бронированным кулаком в лицо, посылая
его шататься в ливне сломанных зубов. Краем глаза он
уловил едва заметное движение и бросился на землю. Струя
огня пронесся в том месте, где всего несколько мгновений
назад была его голова. Рамеш вскочил на ноги и повернулся
лицом к эмиссару. Он поднялся над землей, массивные
крылья летучей мыши придавали ему необычную для его
вида ловкость. Держась вне досягаемости кинжалов Рамеша,
он выстрелил в него магическими зарядами, когда они
кружили, и нырнул ему в голову, размахивая своим
длинным мечом, используя его более длинную
досягаемость в свою пользу. Рамеш увернулся раз, другой,
но напряжение уже начинало его утомлять. Внезапно он
споткнулся, и эмиссар, чей победный визг был
единственным звуком, который он издавал, рванулся
вперед. Но ошибка Рамеша была всего лишь уловкой. Он
нырнул под удар, позволяя инерции существа перенести его
прямо на его два кинжала. Оно напоролось на его оружие и
упало замертво, прежде чем соскользнуть на землю.
Воцарилась тишина. Другие порождения тьмы были
мертвы, с ними разобралась Леша. Она сидела на камне
рядом с ним, осторожно обматывая туловище бинтом. Она
заметила озабоченный взгляд Рамеша и покачала головой.
Стала немного самоуверенной. Я думала, что первый
потерял равновесие. Я недооценила его, и он получил часть
меня. А еще у него был хвост скорпиона. Но в нем, похоже,
не было никакого яда. Счастливый случай. -Она осторожно
прикоснулась к ране и поморщилась. - Выглядит еще хуже,
чем есть на самом деле. - Она посмотрела на Рамеша.
-Почему у него был скорпионий хвост? И почему у этого
эмиссара были крылья? Он только пожал плечами. -Я не
знаю. Никогда не видел ничего подобного. Это что-то
новенькое. Леша вздохнув, встала. -Если только они не
пришли с поверхности, я не могу понять, как они туда
попали. Там должен быть еще один выход—тот, которого
мы не видели. Она помолчала, глубоко задумавшись. Рамеш
старательно молчал. Ее глаза заблестели. Конечно. Знаки
Стражей. - Она захромала к ближайшей колонне. - Вот
видите! - Да, первый. А потом это продолжается. - Она
подбежала ко второй колонне, потом к третьей. -Это
тропинка. Они отмечали каждый столб, когда попадали к
нему. Рамеш с трудом поднялся на ноги и последовал за
ней. Разметка продолжалась еще несколько сотен метров,
прежде чем резко оборвалась, и последняя столб
наполовину погрузился в стену. Но что-то было странным,
необычным. Рамеш первым произнес это вслух. - Заметили
это? Единственное место во всей этой проклятой комнате,
где пол чист. Мусор и отбросы, покрывавшие землю почти
везде в палате, полностью исчезли перед этой единственной
секцией стены. Рамеш отрицательно покачал головой.
Потайная дверь. Будь я проклят! - Он нахмурился. -Но как
же она открывается? Леша пожала плечами: - Я думаю, что
она открывается так же, как и любая другая дверь. - Она
указала на нижнюю часть стены. Там, почти незаметно,
виднелся ряд желобков. Опоры для рук, едва заметные.
Рамеш одобрительно посмотрел на Лешу, и она слегка
улыбнулась, к ней вернулась ее обычная бравада. Давай
посмотрим, куда она приведёт, - сказал Рамеш.
* * *
Пронзительный скрежет камня, скрежещущего о камень,
наполнил комнату, когда Рамеш зацепил пальцами борозды
на гигантской плите и изо всех сил рванул вверх. Она
сопротивлялась, а затем медленно двинулась, скользя в
скале наверху в какую-то скрытую нишу. Кряхтя от
напряжения, Леша покатила большой валун вперед и под
дверь. “В порядке. Отступите. - сказала она, и он отпустил
дверь. Он отскочил назад, благополучно выбравшись из-под
массивного веса двери. Она начала сползать вниз, прежде
чем наткнулся на сопротивление валуна. На мгновение
возникла неуверенность, когда дверной проем выдолбил
небольшую выемку в верхней части камня, но в конце
концов он остановился, распахнувшись настежь. Теплый
воздух просачивался из прохода—зловоние рассола и
гниения теперь было невыносимым. Сделав несколько
шагов, проход начал спускаться вниз и, казалось, плавно
изгибался внутрь, образуя спиральный пандус, который вел
все глубже в темноту. Рамеш глубоко вздохнул, воздух
обжег ему легкие. Рядом с ним скрипнуло дерево посоха
Леши, когда она сжала его так крепко, что побелели
костяшки пальцев.
- Я предполагаю, что именно сюда направились Джовис и
его команда. Имеет смысл пойти этим путем. Нет такого
времени, как сейчас, верно? Уверенность в ее словах
отсутствовала в ее тоне. Рамеш кивнул, хотя все его
инстинкты предостерегали его от того, чтобы идти по
зловонному коридору. - Если кто-то еще жив, он будет
здесь. Отсчитай восемь часов. Если мы не найдем их к тому
времени, мы вернемся. Все в порядке? - cказал Рамеш,
заметив напряжение в собственном голосе. Леша кивнула.
Глубоко дыша, словно пловцы, собирающиеся нырнуть в
замерзшее озеро, они двинулись вниз по извилистому
проходу, все глубже в темноту, все глубже в недра земли.
Они продолжали молчать, казалось, уже несколько часов, не
желая высказывать свои страхи вслух. И вскоре отсутствие
разговоров стало ощущаться как необходимость. Мысль о
том, что их слова эхом отдаются в бесконечном, казалось
бы, туннеле и пробуждают что-то грызущее их, не давала
покоя. Затем наклон земли начал уменьшаться, и стены
начали принимать более скульптурный вид. Пустой камень
уступил место резьбе—в основном слишком изношенной и
поврежденной, чтобы ее можно было разобрать. Леша
остановился перед одним из изображений, которое в
значительной степени сохранилось. Это было простое
изображение трех фигур-просительницы, жрицы и
чудовища. Леша первой нарушила молчание. - Это мне кое-
что напоминает. Что именно? - Она покачала головой. -
Почти как авварские наскальные рисунки. Но может быть,
гномы?” Рамеш наклонился вперед и прищурился. По-
моему, больше похоже на эльфов. - Я имею в виду, по
крайней мере народ на изображении так делает.
-Дело вовсе не в народе. Послушайте, каждая культура
имеет свою собственную художественную подпись—что-то,
что делает ее своей. Тевинтер - это все про острые углы.
Ферелден жесток и груб, а Орлей нежен и богат. А вот
гномы-да... ну, просто-это неверное слово, но они сразу же
добираются до истины.” -Если это гномы, то что там
написано? -Не уверенна. Но посмотрите—это тот же самый
повторяющийся образ, с небольшими вариациями. Она
указала на другую картину, которая была частично
нетронутой. -Три фигуры. Проситель, королева и чудовище.
Кроме того, что человек и чудовище меняются. Не очень
много, но мало. Достаточно, чтобы сказать. Но жрица
остается. Она была права. Существо каждый раз немного
менялось, как и фигура, но жрица оставалась прежней. Или,
по крайней мере, почти то же самой. Возможно, это была
гнетущая природа места, действовавшая на его худшие