Первый закон

— Конечно. У всех есть прошлое, а? Я не сужу о людях по слухам. — И Байяз улыбнулся. Широкой, белоснежной, сияющей улыбкой. Его лицо осветилось дружелюбными складками, но в глубоко посаженных блестящих зелёных глазах оставалась твёрдость. Каменная твёрдость. Логен ухмыльнулся в ответ, но уже решил, что не хотел бы стать врагом этого человека.

— И ты вернул нашего пропавшего ягненка обратно в стойло. — Байяз хмуро посмотрел на Малахуса Ки, который неподвижно лежал на траве. — Как он?

— Думаю, выживет, сэр, — сказал Уэллс, — Но надо убрать его с холода.

Первый из Магов щёлкнул пальцами, и резкий звук эхом отразился от зданий.

— Помогите ему.

Кузнец бросился вперёд, взял Ки за ноги, и вдвоем с Уэллсом они унесли ученика через высокую дверь в библиотеку.

— Итак, мастер Девятипалый, я позвал тебя, и ты ответил, а это говорит о хороших манерах. Я всегда считал, что на вежливость надо отвечать вежливостью. Но что там ещё? — Старый привратник спешил назад через двор, сильно задыхаясь. — Два посетителя за день? И что будет дальше?

— Мастер Байяз! — тяжело дыша, сказал привратник, — у ворот всадники, с хорошими лошадьми и в хороших доспехах! Говорят, у них срочное сообщение от короля Севера!

Бетод. Наверняка. Духи сказали, что он вручил себе золотую шляпу, да и кто ещё посмел бы назвать себя королем Севера? Логен сглотнул. С последней их встречи Логен ушёл, унося с собой только свою жизнь. И это было лучше, чем удавалось многим другим, намного лучше.

— Так что, господин? — спросил привратник. — Сказать им, чтобы убирались?

— Кто у них во главе?

— Разодетый парень с кислым лицом. Говорит, что он королевский сын или что-то вроде того.

— Кальдер или Скейл? Они оба несколько кислые.

— Думаю, тот, что моложе.

Значит, Кальдер. Это уже кое-что. Оба были так себе, но Скейл куда хуже. Встреча с обоими была таким опытом, которого лучше избежать. Байяз немного подумал.

— Принц Кальдер может войти, но его люди пусть остаются за мостом.

— Да, сэр, за мостом. — Привратник, тяжело дыша, пошёл прочь. О, ему это понравится, Кальдеру-то. Логена сильно позабавила мысль, что так называемый принц Кальдер будет без толку кричать через ту маленькую щель.

— Уже король Севера, можешь себе представить? — Байяз рассеянно смотрел на долину. — Я знал Бетода, когда он не был ещё таким важным. Как и ты, мастер Девятипалый, а?

Логен нахмурился. Он знал Бетода, когда тот был практически никем, мелким вождём, как многие другие. Логен пришёл за помощью против шанка, и Бетод предоставил её, за определенную плату. В то время цена казалась небольшой, и её стоило заплатить. Просто сражаться. Убить нескольких человек. Логену убийства всегда казались лёгким делом, а Бетод казался человеком, за которого стоит сражаться — храбрым, гордым, безжалостным, чудовищно амбициозным. Такими качествами в то время Логен восхищался, и все эти качества, как ему казалось, были и у него самого. Но время их обоих изменило, и цена возросла.

— Когда-то он был лучше, — задумчиво проговорил Байяз, — но на некоторых короны плохо сидят. Ты знаешь его сыновей?

— Лучше, чем хотелось бы.

Байяз кивнул.

— Они полное говно, да? И боюсь, уже не исправятся. Представь этого придурка Скейла королём. Уф! — Колдун содрогнулся. — Почти хочется пожелать его отцу долгой жизни. Почти, но не совсем.

К ним стремглав подбежала та маленькая девочка, которую Логен видел раньше, играющей возле дерева. В руках она держала венок из жёлтых цветов, который и протянула старому волшебнику.

— Я его сама сделала, — сказала она. Логен услышал приближающийся по дороге частый стук копыт.

— Для меня? Как очаровательно. — Байяз взял у неё цветы. — Великолепная работа, моя дорогая. Сам мастер Делатель не смог бы сделать лучше.

Во двор въехал всадник, яростно осадил лошадь и соскочил с седла. Кальдер. Годы обошлись с ним лучше, чем с Логеном, это было ясно. Он был одет в отличную чёрную одежду, отделанную тёмным мехом. На его пальце сверкал большой красный драгоценный камень, а на рукояти меча блестело золото. Он вырос и растолстел — не так сильно, как его брат Скейл, но всё же он стал немаленьким. Впрочем, его бледное гордое лицо не сильно отличалось от того, что помнил Логен, а тонкие губы изгибались в постоянной насмешке.

Поводья он бросил женщине, сбивавшей масло, а потом живо зашагал по двору, сердито глядя на них; его длинные волосы развевались на ветру. Когда оставалось около десяти шагов, он увидел Логена. Его челюсть отвисла. Кальдер поражённо шагнул назад, и его рука дёрнулась к мечу. Потом он улыбнулся холодной натянутой улыбкой.

— Так ты стал держать собак, Байяз? За этим надо присматривать. Он известен тем, что кусает руку хозяина. — Его губа скривилась ещё сильнее. — Могу его для тебя приструнить, если хочешь.

Логен пожал плечами. Суровые слова для дураков и трусов. Кальдер, может, и был и тем и другим, но Логен-то не был. Если собираешься убить, лучше приступать к делу, а не болтать об этом. Разговоры только позволяют противнику подготовиться, а этого тебе как раз и не надо. Так что Логен ничего не сказал. Если Кальдеру хочется, пусть считает это слабостью, оно и к лучшему. Драки удручающе часто находили Логена, но сам он давным-давно перестал их искать.

Второй сын Бетода направил свое презрение на Первого из Магов.

— Мой отец будет недоволен, Байяз! Не много уважения ты показываешь, заставляя моих людей ждать за воротами!

— Так ведь уважения у меня действительно не много, принц Кальдер, — спокойно сказал волшебник. — Но прошу тебя, не унывай. Последнего твоего гонца не пустили и за мост, так что ты добился успеха.

Кальдер хмуро посмотрел.

— Почему ты не отвечал на вызовы моего отца?

— Столько дел отнимают мое время. — Байяз поднял венок из цветов. — Понимаешь, они сами себя не сделают.

Принца это не развеселило.

— Мой отец, — прогрохотал он, — Бетод, король Севера, приказывает тебе явиться к нему в Карлеон! — Он прочистил горло. — Он не… — Кальдер закашлялся.

— Что? — спросил Байяз. — Говори, дитя!

— Он приказывает… — Принц снова закашлялся, зашипел и стал задыхаться. Схватился за горло. Воздух, казалось, застыл.

— Приказывает, значит? — Байяз нахмурился. — Верни великого Иувина из земли мёртвых. Он может мне приказывать. Он один, и никто другой. — Он нахмурился ещё сильнее, и Логену пришлось подавить странное желание отступить. — Ты не можешь. Как и твой отец, как бы он себя не называл.

Кальдер медленно опустился на колени, его лицо перекосило, глаза заслезились. Байяз осмотрел его сверху донизу.

— Что за мрачный наряд, кто-то умер? Вот, — и он набросил венок на шею принцу. — Может, немного цвета поднимет тебе настроение. Скажи отцу, что он должен явиться сам. Я не стану тратить свое время на дураков и младших сыновей. Я слишком старомоден для этого. Предпочитаю говорить с головой лошади, а не с лошадиной задницей. Ты меня понял, мальчик? — Кальдер оседал набок, выпучив красные глаза. Первый из Магов махнул рукой. — Можешь идти.

Принц неровно вздохнул, кашлянул и, шатаясь, встал на ноги. Спотыкаясь, он добрался до своей лошади, и влез в седло — намного менее изящно, чем слезал. Направляясь к воротам, он бросил через плечо убийственный взгляд, но в нём уже не было прежней силы, поскольку лицо принца было красным, как отшлёпанная задница. Логен заметил, что ухмыляется, причем, широко. Прошло уже много времени с тех пор, как ему доводилось повеселиться.