Страница 29 из 116
Фрау Гюнтер волновалась. Они пообедали в её гостеприимном доме, и Агнета самолично подала барону стаканчик с вином, когда он занял своё любимое место на бархатном диванчике. Сама не присела, а нервно расхаживала по комнате. Эрик молчал, наблюдая за подругой.
— Мне хочется поговорить с вами откровенно, ваша милость, но приличия требуют…
— Бросьте, фрау Гюнтер. Наши отношения позволяют обойтись без таких долгих предисловий.
— Вы собираетесь жениться? — спросила она прямо.
Вопрос оказался сложным. Если бы старый барон Линдхольм был жив, он бы вынудил Эрика жениться: знатный калинский род не должен прерваться. Но, оставшись без отца, Эрик не спешил заводить семью, хотя невесты Верхнего города томились в ожидании его выбора. И даже девушки Нижнего заигрывали с молодым холостяком: в истории Калина случались свадьбы и между представителями разных сословий.
— Рано или поздно я женюсь, — ответил Эрик.
— Когда?
Он пожал плечами:
— Не вижу причин торопиться.
Агнета порывисто вздохнула и сжала пальцы:
— Ах, хорошо быть мужчиной! А мне уже двадцать шесть, и я должна позаботиться о себе и Линде. Мне пора подумать о новом замужестве.
Эрик сделал глоток вина и улыбнулся во весь рот:
— Это предложение? — спросил он медовым голосом.
— Лучшей невесты вам не найти!
— Почему?
— Состояние, которое оставил мой покойный муж, превышает любое приданое в Калине.
— Вы мыслите рационально, Агнета, но я не купец. Меня мало интересует приданое.
— А красота? Я считаюсь одной из самых красивых женщин города, — заявила Агнета и залилась краской от ушей до кружевного корсажа.
— Уже теплее, моя дорогая, — рассмеялся барон. — Ваша красота несравненна, только слепой может остаться к ней равнодушным.
— А ещё… Я знаю о вас всё, — выпалила она, — и готова с этим мириться.
Улыбка сползла с его лица. Двадцать лет дружбы, — пусть неравной и небескорыстной, но всё-таки доверительной и крепкой, — рассыпались в прах. Она решила его шантажировать?!
— Что случилось, Агнета? — спросил Эрик с беспокойством. — Почему вы завели этот разговор именно сейчас?
— Я больше не могу быть вашей… собачкой, — с вызовом ответила Агнета. — Настало время, когда я должна сделать выбор: ждать вас или обратить внимание на другого мужчину.
— Какого мужчину?
— Ах, это совершенно неважно! На любого, кто мне понравится! Я не монашка! Я женщина, и у меня есть потребности, — заключила фрау Гюнтер, ошеломлённая собственными словами.
— Вот, значит, как? Но я никогда не считал вас монашкой. И не мешал удовлетворять ваши потребности. И я никогда, — слышите, никогда! — не относился к вам, как к собачке, — укоризненно произнёс Эрик. — Чего вы хотите от меня, Агнета?
— Я хочу, чтобы вы ушли, — пискнула она. — Я вижу, вы не настроены на дружеский диалог.
Он молча покинул комнату.
В бешенстве вернулся в тётушкин дом и, ни с кем не раскланявшись, проскочил через гостиную в свои покои. Завалился на кровать и потребовал у Юхана вина. Тот расторопно принёс бутылку и подал письмо без обратного адреса. Эрик не узнал кругленький витиеватый почерк и нетерпеливо развернул послание: «Рассказав о своей матушке, вы почтили меня доверием, барон Линдхольм. Взамен я хочу открыть вам свою тайну. Приходите на монастырский двор, когда стемнеет. С уважением, М.Ф.»
— Надеюсь, у этого парня нет потребностей, которые я не смогу удовлетворить, — буркнул Эрик, откупоривая бутылку.