Второстепенный

- Это же как нужно было голодать, чтобы сделать лук, улиток и лягушек национальным блюдом? - вздохнул Вадим и перевернул страницу. – Нет бы баранину замысловато приготовить или крольчатину… Я буду хаггис.

- Там потроха, - предупредил Корион.

- Я знаю. У русских есть похожее блюдо, только туда добавляются еще гречка и мозги. Няня называется, - Вадим тоскливо вздохнул. – Гречки хочу…     

Корион хмыкнул, отметил импульсом выбранные блюда и прикоснулся пальцем к рунической вязи по краю страниц. Зеркало потемнело, из него высунулась рука и подала первую тарелку. Вадим подскочил, чуть не выронив меню, вытаращил глаза и потерял дар речи. Даже когда официант закончил с сервировкой, он продолжал сидеть и смотреть в зеркало.

- Приятного аппетита, мистер Волхов, - насмешливо сказал Корион.

- Я теперь буду шарахаться от всех зеркал Фогруфа, - признался Вадим, схватив вилку с ножом как спасительную соломинку. – Вот так пойдешь с утречка умываться, посмотришь в зеркало, а оттуда как высунется черная рука, как вцепится в горло и скажет: «Отдай свое сердце!»

- В экстренном случае все зеркала Фогруфа действительно превратятся в порталы, - раздался над ними насмешливый глубокий голос, очень напомнивший голос самого Кориона. – Но будьте уверены, ни один не ведет в логово вудуистов.

Не вздрогнув лишь чудом, Корион автоматически убрал локти со стола и сжал зубы. Даже спустя десятилетия эти интонации заставили его покрыться холодным потом и закаменеть, уставившись в тарелку. Словно он все еще был десятилетним мальчишкой, а вовсе не битым жизнью мужчиной.

- Спасибо, сэр, вы меня сейчас очень успокоили, - вежливо улыбнулся Вадим, Корион почти не уловил саркастичных ноток.

- Здравствуй, Кори. Не ожидал тебя здесь увидеть да еще с таким дурным мальчишкой. Твои родители, как я посмотрю, тебя не воспитывали, юное создание?

- Увы-увы, сэр. Сиротская доля и чужая страна больше располагают к развитию психических расстройств, чем изящных манер. А я вовсе не обладаю удачей Оливера Твиста, - отбил Вадим. – Что вы стоите, сэр? Присаживайтесь. В ногах правды нет.

Корион поднял голову и уставился в насмешливые льдисто-голубые глаза. Вытянутые черты лица, рыжие волосы – всё было другим, таким не похожим. Словно по правую руку от него, надменно искривив бледные губы, устраивался вовсе не его старший родственник.

- Будь ты моим воспитанником, я бы сломал об тебя сотню розог, но вбил бы приличия, мальчик, - голос похолодел еще на десяток градусов.

Вадиму хватило ума замолчать. А Корион, наконец-то, вспомнил, что он взрослый мужчина, и взял себя в руки.

- Лорд Бэрбоу, позвольте представить вам Вадима Волхова, воспитанника директора Аунфлая и будущего целителя.

Лорд Бэрбоу еще раз окинул Вадима внимательным взглядом и брезгливо наморщил породистый нос. Гримаса расчертила гладкое лицо сетью мимических морщин. Тяжелые медные пряди скользнули по плечам. Вадим чуть нахмурился и подался вперед, не обратив внимания на предостерегающий взгляд Кориона.

- О, так это он автор того издевательства над здравым смыслом? – надменно фыркнул лорд Бэрбоу. - Почему-то я не удивлен. Надеюсь, твои хозяева заинтересовались этим феноменом и наконец-то отпустили поводок, мой любезный наследник?

Корион оскалился.

- Даже если я вновь буду свободен, бруиден Гвалчгвин будет последним местом во всех мирах, куда ступит моя нога. Я ничего не забыл, лорд Бэрбоу. Ни вашего отношения к моей матери, ни ваших методов воспитания.

- Будь живы мои сыновья, ты бы никогда не стал наследником, выкормыш паразитов, предатель, - выплюнул лорд Бэрбоу. – Но несмотря ни на что я чту узы родства.

- Приятно было осознать, что после смерти бруиден отойдет под руку Аунфлаев? – Корион с вызовом уставился в ледяные голубые глаза.

- Поменьше злорадства, Кори, больше почтительности к родному деду. Меня больше заботит выживание нашей линии, чем глупые игры. Твое служение продлится всего пару веков, а дальше род вновь будет свободен, - лорд Бэрбоу ответил не менее твердым взглядом. – Рано или поздно у него появится достойный глава.

Ни Корион, ни лорд не уловили движения – всё их внимание занимало противостояние. Просто в одно мгновение Вадим громко испуганно охнул, а в другое – лорд с шипением отшатнулся и схватился за испачканный рукав. По столу потек яркий апельсиновый сок, о пол звонко разбился стеклянный стакан.

- Простите! Простите, пожалуйста, я случайно! – побледневший Вадим схватил салфетки и попытался промочить испачканную рубашку.

Белый от бешенства лорд Бэрбоу вырвал руку из трясущихся пальцев, схватил тонкое горло и процедил:

- Будь ты моим воспитанником…

Мальчишка по цвету разом сравнялся с простыней. Зрачки сжались в крохотные булавочные головки, из посеревших губ вырвался всхлип.  

Профессор Хов вскинул руки раньше, чем сообразил, почему и против кого применяет заклинание. И только когда лорд Бэрбоу отлетел в сторону, а Вадим с задушенным хрипом скорчился на стуле, обняв себя за плечи, до мозга дошло – мальчишке плохо от чужих прикосновений.

Заметив неладное, к ним поспешили посетители трапезной.

- Что такое?

- Что случилось?

Целители склонились над Вадимом, но тот шарахнулся от них и упал, опрокинув стул. Корион выскочил из-за стола и оттащил взволнованных медиков. Вадим вцепился в его руки и застыл, уткнувшись лбом в плечо. Всё его тело сотрясала мелкая дрожь.

- Всё нормально… Сейчас пройдет, - прошептал он.

- Расступитесь, забери вас тьма! – рявкнул безумно знакомый женский голос. – Чего скалишься, толстяк? С дороги, иначе прокляну, не будь я Каракурта!

- Лорд Бэрбоу! Какая встреча! Все-таки решили выползти из своей норы? – ленивый бас легко перекрыл шум толпы.

Корион вскинул голову. Над каким-то пухлым мужчиной угрожающе нависла роскошная темноволосая красавица с дьявольским огоньком в голубых глазах – леди Эрида, а лорда Бэрбоу аккуратно зажали с двух сторон огромный, похожий на медведя Артур и щуплый, когда-то ослепительно красивый, а сейчас изуродованный шрамами и абсолютно седой Ирвин.

- Привет, Корион, - хрипло выдохнул Ирвин сорванными связками, и его рот искривился в гротескном подобии улыбки. – Как там Абигор?

- Кто о чем, а Эксвилл в любой ситуации первым делом спросит о сыне! – закатила глаза Эрида, оставив толстяка в покое. – Что с мальчиком?

Корион потрепал Вадима по кудрям и ответил:

- С ним всё хорошо. А твой сынок, Ирвин, весь в тебя – уже вертит почти всеми курсами, как хочет.

Под взглядами троицы врачи и пациенты сразу разошлись по своим столикам, предоставив им самим разрешить конфликт. Корион наконец-то позволил себе немного расслабиться. Пришли его боевые товарищи. Орден Золотой Розы.

- Лорд Бэрбоу, что вы сделали с ребенком? – грозно уперла руки в боки Эрида. Артур и Ирвин аккуратно, но твердо зафиксировали руки лорда.

- Ничего, - абсолютно искренне ответил лорд, хмуро поглядывая на Вадима. Мальчишка выдохнул, отцепился от Кориона, сел на услужливо подставленный стул и мелкими глотками осушил стакан с водой. Он был все еще бледным, но уже не дрожал и дышал нормально.

- Позвольте вам не поверить, - продолжала наступать Эрида. – Мы все прекрасно знаем, с какой изощренностью вы обходите Второй Изначальный закон.

Вадим дернул Кориона за рукав и вопросительно изогнул брови.

- Дети неприкосновенны, - прошептал Хов ему и поспешил вмешаться, пока подруга не вызвала лорда на дуэль. – Оставьте его.

- Но Корион, мальчик…

- Лорд Бэрбоу не виноват, - подал голос Вадим и нервно потер шею. – Он не знал, что мне будет плохо.

- Отпустите меня, дуболомы!  

Боевые товарищи неохотно отступили. Лорд выдернул руки из захвата, пригладил волосы, одернул свою изумрудную рубашку, небрежным щелчком пальцев избавился от пятна и холодно кивнул Кориону.

- Я не прощаюсь.

Корион схватил его за локоть и, притянув ближе, ядовито выплюнул в породистое лицо: