Страница 23 из 42
Будто камень в лицо прилетел. Отрезвил и заставил взять себя в руки и вспомнить, что всё это – игра Доминика.
– Хорошо, перейдём к следующей теме. И Анабель, вопрос к тебе. Всем известно, что у Доминика Форда есть брат-близнец. Бывало ли такое, что ты путала своего мужа с его братом? – что за провокационные вопросы сегодня они задают? Первое интервью было простым: какие планы на жизнь, как встретились, на кого учились и так далее.
– Да, однажды я спутала их, – проговорила, наблюдая за тем, как Доминик сжал челюсти. – Мы с Домиником поспорили, и он проиграл мне эпиляцию ног.
Начала нести бред, в который надеюсь, все поверят.
– Я взяла восковые полоски, пошла искать Доминика. Зашла в гостиную, гляжу, спит на диване. Подошла к нему, благо он в шортах был, приклеила полоску к ноге и как дёрнула!
Женщина рассмеялась, и я поддержала её притворным смехом. Взглянула на Доминика, который сам улыбнулся над этой ситуацией.
– Так он как заорёт! – снова засмеялась. – Я начала орать криком умирающего кита, перекатывалась по полу, а тут гляжу, Доминик обеспокоенный спускается со второго этажа. Думала, у меня в глазах двоится от смеха, а оказалось, брат приехал погостить. В общем, знакомство у нас было весёлое.
– Да-а, вижу. Очень весёлое, – вытирая слезу, произнесла женщина и обратилась к Форду: – Доминик, боялся ли ты, что Анабель уйдёт к брату? Всё-таки вы как две капли воды похожи.
– Нет, не боялся, – говорит смело, хотя вижу – его задевает этот вопрос. – Хоть внешне мы и похожи, внутри мы абсолютно разные. И Анабель это прекрасно понимает.
Да он бесится, думая, что я к каждому встречному уйду, или изменю с ним.
– Так, и наш последний вопрос, после которого я отпущу вас со спокойной душой, – потёрла она руки, и я недоверчиво глянула на неё. – Доминик, если бы у тебя была возможность вернуться на пять лет назад, ты бы изменил что-нибудь в вашей жизни с Анабель?
Этот вопрос был добивающим. Особенно для моего мужа.
Доминик посмотрел на меня, и без колебания ответил:
– Всё, – говорит он и встаёт места. Расцепляет наши пальцы и берёт под руку. А я не сразу понимаю, что это было. Думала, он сказал: «Всё, интервью закончилось», и только спустя несколько секунд до меня дошло. Всё. Он изменил бы всё. – Извините, нам нужно идти.
– Да-да, спасибо за интервью! – прокричала женщина и никак не отреагировала на резкие перемены настроения Доминика, полностью поглощая себя новой информацией.
Мы спустились обратно вниз, и только вышли из здания, как нас ослепили вспышки фотокамер. Вот кто-то сказал, что Доминик сегодня будет здесь!
Форд не растерялся, улыбнулся, и я последовала его примеру, выдавая радостную улыбку.
Когда мы были на середине пути, меня кто-то внезапно ухватил за руку, прямо за запястье, и я сморщилась. После того, как Роберт схватился за них руками, у меня вылезли синяки.
Мне пришлось остановиться, как и Доминику, так как я почти дёрнула его за руку. Устремила взгляд на молодого журналиста, и улыбнулась, сдерживая злость и стараясь не нагрубить.
– Миссис Форд, а правда ли, что Мистер Форд настолько горяч в постели, как о нём говорят?
От его вопроса встала в ступор, но виду не показала. Нужно было побыстрее избавиться от цепкого захвата юноши, иначе у Доминика опять сорвёт крышу. А я не хотела снова быть прикованной к кровати из-за какого то мужика.
– Это не обсуждается, – проговариваю, и снова тяну на себя руку, пытаясь освободиться, но паренёк сжимает только сильнее, и я шиплю от боли.
Вижу боковым зрением, как Доминик хочет вмешаться, но стараюсь сделать всё быстрее, потому что у моего мужа с такими людьми разговор короткий. А этого нам не нужно. Надо сохранять имидж моего мужа, иначе потом опять же влетит мне.
Судя по всему, когда парень увидел злой взгляд Доминика, он всё-таки отпустил меня, и быстро ретировался. Ник лишь проводил его странным взглядом, и мы снова продолжили идти к машине.
Когда мы наконец-то дошли до неё, муж посадил меня в салон, помогая.
Стоило только дверце хлопнуть, мы тронулись с места, и послышался гневный голос Форда.
– Грёбанные журналисты, – цедит он сквозь зубы и расстёгивает пуговицы рубашки. Берёт мою руку и поднимает рукав вверх. На запястьях синяки, при виде которых у Доминика лицо делается ещё ожесточённее. – Больно?
– Уже нет, – проговариваю тихо, и наблюдаю за тем, как он бережно кладёт руку себе на колено и начинает играть с пальцами, параллельно что-то печатая у себя в телефоне.
От таких действий, я снова перестала понимать, что происходит. Хотела верить во всю эту нежность и быть любимой.
Но в голове чётко слышались слова, услышанные от Роберта.
«Так долго держишься, в отличие от остальных».