Страница 62 из 81
— Вы много знаете об армии, — заметил Форли, берясь за ящик с противоположной от Везави стороны.
— У меня на родине служат все мужчины, — ответил убийца, выразительно посмотрев на мага. — Убогие, калеки, инвалиды. Все, кто хоть как-то может пригодиться «отечеству».
Он выразительно сплюнул, выражая этим всё, что думает на этот счёт.
— Милое наверное место, — поддержал разговор Форли, надеясь что никогда там не окажется.
— Дом, милый дом, — вздыхая, ответили ему. — Поднимай давай. Знаешь, куда это нести надо?
— Гун-Гун знает! — неожиданно появляясь, воскликнул чудак.
— Это что ещё за… чудо? — с пренебрежением разглядывая его, спросил Везави.
— Ты! Это ты вчера устроил пожар! — злобно шикнул на Гун-Гуна Форли.
— Это неправда! — возмутился чудак. — Спроси кого угодно, тебе ответят, что палатка загорелась сама!
— Я тебя видел там, когда ты…
— А весь остальной лагерь иного мнения. Видеть того, чего не было, молодой человек, — это сумасшествие! — похлопав его по плечу, заметил Гун-Гун. — Идёмте за мной.
Ящики оказались не столько тяжёлыми, сколько неудобными. Всё норовили выскользнуть из рук или хотя бы оставить в них, на память о себе, пару заноз. Будто этого мало, маршрут выдался на редкость длинными и извилистым. Форли даже показалось, что их водят кругами, но тут они вошли в смутно знакомую палатку, и раздался раздражённый женский голос:
— Гун-Гун, что тут происходит?
Следовало догадаться, после его предыдущей выходки, что чудак готовит очередную подставу. Хорошо хоть в этот раз ему не удалось смыться.
Судя по крайне раздражённому тону и обилию всевозможных карт, их появление отвлекло Ноа от каких-то важных командирских дел.
— Переноска грузов! — ответил чудак так, словно это было очевидно.
Даже стоя в нескольких метрах, Форли слышал, как Ноа скрежетала зубами.
— Почему именно в мою палатку?
— Не могу знать! Так приказал капитан Шинку!
— Да? — сильно удивилась командующая.
— Так точно! Он сказал… — Гун-Гун прочистил горло, — вали отсюда, чучело, к своей Кейтлетт и не беспокой меня с этими ящиками!
Раздался стон боли. Ноа скривилась, словно ей по голове ударили чем-то тупым. Например этим объяснением. Массируя висок, Кейтлетт только сейчас заметила, кто сопровождал чудака.
— Вы что здесь делаете?!
— Ящики таскаем, — осознавая, что сейчас весь её накопленный гнев выльется на них с Везави, ответил, натянуто улыбнувшись, Форли.
— Похоже идиотизм заразителен, — пробурчала Ноа себе под нос, а затем, куда громче скомандовала, — свободны. И передайте капитану Шинку, что я очень хочу его видеть. Ящик тоже заберите.
Уже в дверях Форли услышал, как она рассуждает, склонившись над картой:
— Ставить их в центр нет никакого смысла, а в лесу может и будет какой-то толк…
Везави тоже услышал эти рассуждения и, остановившись, ухмыльнувшись спросил:
— Когда бой?
— Завтра.
— Вы зря оставляете этот лесок на вашем левом фланге без прикрытия. Если его займут ваши противники, вы их уже оттуда не выкурите.
Ноа удивлённо на него посмотрела и неожиданно сказала:
— Стойте. Ты что, понимаешь что-то в военных картах?
— «Что-то» понимаю, — скрестив руки на груди с вызовом ответил Везави. — Хотя бы, то что лес — это хорошая опорная точка для фланга.
Командующая молча принялась вносить изменения. Форли подошёл ближе, тоже желая быть полезным, но увы, абсолютно ничего не понял в тех закорючках и отметках, которыми была покрыта карта, как не вглядывался.
— А что ты на это скажешь, здоровяк? — спросила Ноа, когда закончила, указывая рукой на карту
— Хм… центр висит как сопля между перекаченными флангами.
Командующая осталась довольна таким ответом.
— Ты говоришь прямо как Рор. Он просто обожает наносить удар точно в центр. Считает, что переигрывает меня. Только смотри: вот эта рота и вот эта, на правом фланге, когда начинается бой, выдвигаются вперёд, якобы атакуя, но затем поворачиваются влево и ударяют ему в тыл.
— А они не подставляются? — пытаясь воспроизвести это в уме, уточнил Форли. — Они же, повернутся спинами к… — он вгляделся карту, — к сорок второй чему-то там…
— Бригаде. Да и нет. Вот в чём фокус: Рейланд не любитель сидеть и смотреть за боем издали. Он будет возглавлять атаку по центру. Поэтому, когда ему в спину ударят две моих роты, он будет там, в самой гуще боя. Пока его приказ оттуда дойдёт до сорок второй, пройдёт достаточно времени, чтобы с ним покончили.
— А если вот эта бригада атакует без приказа?
Похоже Ноа ожидала такого вопроса, потому что ответ последовал незамедлительно:
— Это сорок вторая бригада Лоя Ноктима. Я знаю этого старикана всю жизнь. Если его где-то поставить, он будет там стоять насмерть, но без приказа и на метр вперёд не сдвинется.
— А если приказ отдаст кто-то другой?
— О, ты просто не понимаешь, о чём говоришь. Ноктим — герой солнечных, знаменитость. Выше него только Рейланд Рор и слушаться старик будет только его одного.
Форли мало что понял из этого, практически, монолога, но главную суть уловил. Ноа не столько искала их совета или тем более мнения, сколько хотела прогнать свою идею через других слушателей. И они с Везави прекрасно справились, судя по мимолётно мелькнувшей улыбке на лице командующий и фразе последовавшей затем:
— А ты, здоровяк, годишься на что-то кроме махания кулаками. Да и ты, чудо в перьях, тоже явно не так прост. Останетесь при мне — адъютантами. Нечего тратить вас на идиота Шинку. Кстати, о нём, отнесите этот дурацкий ящик откуда взяли, и заодно потребуйте, чтобы капитан незамедлительно явился в штаб.
***
Из всего случившегося Форли не мог до конца объяснить двух вещей.
Первая, заключалась в том, что быть адъютантом оказалось куда как сложнее, нежели простым солдатом. Ноа нещадно их гоняла, не давая даже присесть. В основном это были сугубо курьерские поручения: подай-принеси, поди-скажи, сходи-узнай. Всего за несколько часов маг узнал лагерь, в котором оказался, не хуже ставшей родной Марки.
Вторая касалась такой резкой смены их ролей из грязи в посыльные. Форли поначалу не мог понять, почему из многообразия офицеров и других подчинённых Ноа решила обсудить свои военные планы именно с ними.
Ответ на этот вопрос пришёл по мере, как маг знакомился с высокопоставленными обитателями лагеря. И тематика вопроса постепенно сменилась на: «А что эти люди здесь забыли вообще?». Шинку уже не казался таким уж отвратительным. Он стал одним из таких же полноватых, глуповатых любителей приложиться с утра пораньше к бокальчику красненького.
Окончательно сомнения насчёт причин выбора Ноа развеялись когда началось то самое собрание в штабе. Форли присутствовал на нём урывками, в основном занимаясь поставками всякой снеди, но даже те короткие промежутки времени, что имел возможность слушать происходящее, позволили составить мнение насчёт компетенции основной части офицерского состава.
План Кейтлетт они восприняли в штыки. Но претензии к нему были странными:
— Командующая, вы переоцениваете возможности моих солдат! — голосил Шинку, чей голос, по мере возрастания громкости, становился всё более неприятным. — Мы не сможем атаковать Рора после такого длительного марша.
Рука Ноа непроизвольно коснулась лба, где уже был след от похожих касаний.
— Вы и не будете никого атаковать, капитан Шинку, — ответила она, указывая рукой на карту. — Вашей задачей будет занять лес на левом фланге… НАШЕМ левом фланге, — повысила голос командующая, замечая на лице собеседника новый вопрос, — и удерживать его столько, сколько получится.
Это замечание вызвало предсказуемую реакцию в непредсказуемой форме:
— Командующая, вы пренебрегаете возможностями моих солдат! Мы должны быть в битве, а не отсиживаться по лесам!
Рука Кейтлетт вновь коснулась лба, след становится всё больше…
И тем не менее, несмотря на такой шквал критиканства, на то, что план громили целых пять часов, разобрав его по итогу на атомы, Ноа всё же сумела его отстоять и даже добиться его принятия всеми присутствующими. Раз за разом повторяя прописные истины, она сумела сохранить свою первоначальную задумку в практически неизменном виде, уступив лишь в таких «важных» вопросах, как: «где будут располагаться знамёна», «когда обед» и «петь солдатам гимн страны или гимн короля». Почему-то они волновали Шинку и подобных куда сильнее, нежели вопросы, касающиеся непосредственно боя.