Страница 59 из 81
Вот теперь Форли разозлился. Будь у него хоть капелька магии, разговор протекал бы совсем иначе. Он привык, что к нему часто относились пренебрежительно — во многом это было вполне заслуженно, но вместе с этим маг твёрдо знал, что всегда может доказать, что так не следует делать. Но не в этот раз, и эта беспомощность его страшно бесила!
Он уже был готов сорваться, когда сообразил, что хоть и лишился магии, а вот его бездонные карманы, набитые всякой дрянью, — нет.
— Развяжите мне руки, и я докажу.
Ноа Кейтлетт окинула его скептическим взглядом, но видимо не найдя в этом для себя никакой опасности, пожала плечами и, немного повозившись с узлами, развязала верёвки.
Начал Форли с корявой серебряной монетки ещё старой чеканки — на её аверсе был изображён король, некогда правивший в Марке. Осмотрев её безо всякого интереса, Ноа заметила:
— Тебя должны были обыскать.
— Мои карманы — мои правила, — хмыкнул Форли, доставая из них уменьшенный с помощью магии табурет.
Увы, вернуть ему нормальные размеры не представлялось возможным, однако простой демонстрации возможностей вполне хватило, чтобы на лице девушки появилось недоумение, а затем и сомнение.
— Интересный фокус… — сложив руки домиком, констатировала она. — Что-то здесь всё равно не сходится.
Исчерпав все возможности по убеждению, Форли простонал:
— Ка-а-ак мне доказать вам, что я не шпион?
Ноа оглядела его и улыбнулась. Очень неприятно, прямо садистки ухмыльнулась.
— В наших краях самый простой способ доказать чистоту своей души — это участие в Играх.
Маг очень смутно понимал, как одно связано с другим, и на всякий случай уточнил:
— Вы… вербуете меня?
Улыбка Ноа стала ещё шире и плотояднее.
— Нет, это ты сейчас завербуешься. Добровольцем. Ведь альтернатива для тебя — дожидаться окончания Игр в клетке, а затем предстать перед судом, который отправит тебя колоть камень ржавой киркой на ближайшие лет двести. Ну как?
— Вы тут живёте по двести лет?!
— Нет.
— Тогда где тут записываются добровольцем? — без всякого энтузиазма уточнил маг.
— Тебя отведут, но прежде… Форли, да? Что насчёт твоего, как ты сказал, попутчика?
Маг засомневался. С одной стороны был велик соблазн оставить убийцу здесь на веки вечные. С другой же он понимал, что вот-вот окажется в среде, максимально агрессивной по отношению к нему. И иметь за спиной такого человека как Везави — очень неплохой выход из ситуации.
— Я могу с ним поговорить, ничего не обещаю, — нехотя ответил Форли.
— Ну поговори, — пожала плечами Ноа.
Затем она крикнула солдатам снаружи и объяснила им задачу. Маг вновь отправился в путешествию по лагерю, но на этот раз его хотя бы не били…
***
— Вас тут не очень любят, да? — не без издёвки спросил Форли, глядя на Везави.
— С чего ты взял? — ответил тот, выразительно гремя цепью, на которой его, словно собаку, держали. — Чего припёрся?
— Нам предложили записаться добровольцами — тогда нас отпустят… как только закончатся Игры.
Убийца поморщился.
— И что?
— Слава… — Форли запнулся, так как не знал даже название государства, которому теперь служит, растерянно посмотрел на солдата неподалёку.
— Тофхельму и милосердной командующей Кейтлетт! — подсказал тот с нескрываемой гордостью.
— Угу, им, — поддакнул маг и спросил у убийцы, — вы со мной?
— С чего бы вдруг? — даже не пошевелился тот.
— Это наш реальный шанс отсюда выбраться, — заметил Форли.
— Вряд ли, — Везави выразительно сплюнул.
— Почему?
— Думаешь, эти клоуны взяли тебя за боевые навыки? — с вызовом глядя на солдата, который стоял ближе всего к нему, спросил убийца
— Не-е-ет, — потянул Форли, не понимая к чему он клонит.
— Умный мальчик. Им нужно пушечное мясо. Эй, цветные штанишки, когда бой?
Солдат, к которому обращался Везави, демонстративно отвернулся.
— Значит скоро. Гибнуть хер знает за что — не в моих правилах, так что иди… хм, служи один.
— Эм, но здесь нельзя погибнуть, — возразил Форли. — В этом и суть Игр.
Везави недоверчиво на него посмотрел, требуя объяснений. Когда маг вкратце пересказал ему всё, что знал об этом мире, убийца фыркнул:
— Это — самая тупая херня, что я слышал за последний месяц.
Форли не стал с ним спорить, не в последнюю очередь потому, что разделял такую оценку происходящего. Зато он внёс небольшую ясность:
— Я не могу нас отсюда телепортировать, и решить эту проблему будет легче на свободе, а не в тюрьме.
В ответ на это Везави выдал целую поэму, состоящую исключительно из мата, совсем не вкратце пересказывающую его мнение насчёт магии и магов.
— Это надо понимать как согласие? — уточнил солдат.
— Понимай это как маршрут будущих путешествий, — фыркнул убийца. — И сними с меня эту проклятую цепь!
— Знаете, а мне казалось, что вы способны легко её порвать, — ехидно заметил Форли, наблюдая за тем, как солдат возится с замком.
Вместо ответа Везави взял и разогнул одно из звеньев, превратив его в кривоватый прутик. Солдат, наблюдавший за этим, аж икнул и боязливо попятился.
— Не боись, цветные штанишки, мы же теперь на одной стороне, — ухмыльнулся Везави, нависая над несчастным всей своей громадиной, от чего тот только что не задрожал.
— В-вас приставили к капитану Ш-шинку! — невнятно пробормотал солдат, указывая куда-то в сторону.
Когда убийца отступил от него, он так обрадовался, что упал на землю без чувств.
— Идём, вечер будет долгим, — разминая затёкшую шею сказал Везави, направляясь в указанном направлении.
Их процессия через лагерь привлекла множество внимания, причём совсем не того рода, какого хотелось бы Форли. Он хорошо видел и даже иногда слышал, что им собираются устроить тёмную.
— Мы ничего не будем предпринять по этому поводу? — спросил маг у убийцы, который вне всякого сомнения тоже слышал эти разговоры.
— Пускай попробуют на меня полезть, — фыркнул Везави. — Те, кто не сможет сбежать, позавидуют мёртвым.
— «Меня»? — уточнил Форли, смутно подозревая, что кроется за этим словом.
— Тебе не двенадцать лет: или сумеешь сам за себя постоять, или походишь пару дней с расквашенным носом, — презрительно ответил убийца. — Я в это вмешиваться не буду. И то, и то будет ценным жизненным уроком.
— А я думал, мы теперь заодно… — попытался напомнить Форли.
— Нам по пути — не более, — оборвал его Везави. — Запомни это хорошенько, маг.
— Если меня убьют, то…
— Ты сам сказал, что временно бессмертен.
Сказав это, убийца прибавил шаг, так чтобы у мага больше не было возможности задавать вопросы, лишь плестись следом. Форли так и делал, бурча себе под нос невнятные ругательства.
Ему было категорически не понятно, какой «жизненный урок» он должен извлечь, если его изобьют. Что он не слишком силён физически? Надо же, какое открытие! Скорее это напоминало неприкрытое издевательство или уроки в стиле любящего дядюшки, который бросал тебя посреди озера, бил веслом по голове и кричал: «Учись плавать»!
От этих мыслей Форли отвлекло нечто, настолько чужеродное в окружающем пейзаже, что было заметно даже после мимолётного взгляда. Вернее некто. Он был очень высокий и при этом тонкий, как жердь, последнее не могла скрыть даже очень свободная одежда попугайских расцветок. Завершали картину абсолютно белые волосы, уложенные в нечто вроде афро, и длинная, до земли, борода. Этакий познавший дзен одуванчик, только что вернувшийся с фестиваля красок в человеческом обличии.
Заметив внимание, это чудо-юдо выразительно подмигнуло магу и крикнуло:
— Привет путешественникам!
Если бы не нетерпеливый окрик Везави, Форли бы может что-то даже ему ответил, а так пришлось догонять убийцу, который шагал вперёд, нисколько не обращая внимания на окружающих.
***
Капитан Шинку им не понравился. Они ему тоже. Впрочем, вряд ли этому, как он сам себя величал, «герцогу» могло понравиться что-то кроме отражения в зеркале или хотя бы продукта брожения винограда. Употребление последнего занимало всё его внимание настолько, что он даже не слушал то, что ему говорят. Прикончив очередной бокал, он мутным взором осмотрел Форли и Везави и, рыгнув, спросил: