Доктор

– Нет. Я сейчас… – Вальке потребовалась вся сила воли, чтобы буквально не взорваться из-за того, что он все же вынужден будет встретиться с этой женщиной. – Я скоро подъеду.

Вальку трясло, у него буквально тряслись руки. Выйдя из кабинета, Валя извинился перед оставшимися пациентами и пообещал, что завтра их примет в любое время без очереди, доктора милостиво простили и позволили спокойно запереться в кабинете. Валька метался по кабинету, несколько раз набирал Марка, но тот не отвечал на звонки, отбив чуть позже СМСку, что занят и перезвонит через семь минут (пунктуальность Марка в таких мелочах Вальку забавляла). До того как Марк позвонил, Валька успел, нарушая все правила и собственный запрет самому себе на воздержание от курения, выкурить у распахнутой форточки как минимум три сигареты.

– Что случилось? – сразу перешел Марк к делу, из трубки доносился шум автострады.

– Она заявилась на мою квартиру и попыталась выставить Павла!

– София?! – искренне удивился Марк, хлопнув дверцей машины.

– Да какая, к чертям, София! – почти заверещал Валька, одернув себя и яростно зашептав в трубку: – Моя чертова бл*дь мать! Она заявилась на квартиру и какого-то лешего с чемоданами!!!

– Хм, интересненько… Ты на машине?

– Да… – Валька нервно выдохнул и, завернув окурки в перчатку, спрятал следы кощунства в карман.

– Я заберу тебя, тебе сейчас за руль нельзя. В машине поговорим. Буду через девять минут.

– Ок

Валька повесил халат, допил остатки чистой воды из графина и сменил серую водолазку на футболку. Выключив свет и закрыв кабинет, Валя обвел взглядом полупустые коридоры, залитые вечерним светом из окон, за которыми проносились тревожные трамваи, и спустился на первый этаж, где у регистратуры застал заведующую, мило беседующую со своей давней знакомой – Лидией Варфоломеевной.

– О, а вот и Валечка! – Обычно заведующая к Вальке обращалась по имени-отчеству, лишь в кабинете рядом с Петровичем во время споров могла себе позволить такое обращение. – Что же ты не сказал, что твоя мама приехала?

Валя молчал и думал, какого черта? Почему он сейчас должен перебирать этические вопросы этой ситуации, принимая решение то ли растянуть лживую улыбку, такую же, как на холеном лице матери, или повести себя как ребенок и, игнорируя, пройти мимо, надеясь что девять минут Марка истекли и любимый на парковке, когда хотелось просто жить спокойно без этой женщины, с которой он надеялся больше не пересекаться.

Женщины подошли к Валентину, и пока заведующая что-то увлеченно щебетала о столь неожиданной и приятной встрече, Валя молча разглядывал «мило» смущенное лицо матери, небольшие морщинки у знакомых и когда-то очень любимых глаз, поредевшие волосы, окрашенные в благородный блонд, о котором та всегда мечтала, завидуя шевелюре отца, тяжелые серьги оттягивающие тонкую мочку уха, морщинистую шею, усыпанную множеством веснушек, с небольшим жемчужным кулоном. Мать явно наряжалась, неизвестно только для кого, для него или для бывших коллег.

Наконец до заведующей дошло, что что-то не так, и она предложила пройти им в ее кабинет, Валька бы не согласился, если бы не Пашка, несчастный практикант из их больницы, который хоть и платил лишь за коммуналку, но только-только сделал косметический ремонт в квартире, которую Валька обещал ему сдавать, пока его практика не закончится. Ситуация усугублялась тем, что парень жил с девушкой и та уже, кажется, обзавелась от него ребенком, и куда теперь их всех девать, не ясно, хотя Паша говорил, что, когда практика подойдет к концу, они уедут в Балабаново, в его квартиру.

– Что ты здесь делаешь? – Валя прервал предложение заведующей о чае с коньячком, застыв изваянием у двери.

– Валя… так нельзя! – попыталась осадить заведующая подчиненного.

– Я приехала к тебе, – наконец подала голос мама, улыбаясь подрагивающими губами. Валька раздраженно констатировал, что сейчас хлынет водопад материнских слез, благодаря которым должно будет растаять все то, что стоит теперь между ними.

– Я тебя не звал.

– Валя…

Женщина попыталась ухватить Валю за ладонь, но он отстранился, заодно спрятав руку в карман, и тут плотину прорвало, Лидия зарыдала. Вале казалось, что эта дурацкая карусель событий выбьет из него остатки равновесия. Где-то в глубине заныли сочувствие и жалость, стыд за то, что это все же его мать, еще и заведующая облила Валю полным презрения взглядом и, подхватив бывшую подругу под локоть, усадила в кресло и принялась демонстративно капать той валерьянку в чай. Линчевание блудного сына прервал Марк.

– Я тебя обыскался! Хорошо в регистратуре подсказали! – Марк обвел взглядом унылую картину: почти забившегося в угол между шкафом и вешалкой Валю и двух женщин, одна из которых только-только закончила орошать свои щеки слезами. – Добрый день, дамы.

– Здравствуйте, Марк, – недовольно протянула заведующая, поморщившись, будто подкисшего молока случайно хлебнула, что не укрылось от главного страдальца развернувшейся драмы.

– А это кто? – осипшим голосом спросила удивленная Лидия, когда поняла, что этот высокий мужчина не по ошибке заскочил в кабинет.

– Это… эээ… наш спонсор… и близкий друг Валентина, – наконец справилась с подборкой формулировок заведующая.

– Татьяна Николаевна, там в регистратуре… – Молоденькая девушка замерла, обведя взглядом всю честную компанию. – Спуститесь как… – Договорить медсестра не успела, почуявшая назревающие проблемы заведующая решила покинуть место предстоящего конфликта, щедро предоставив свой кабинет воссоединяющейся семье. Лида попыталась ее задержать, опасаясь оставаться с повзрослевшим сыном, которого с трудом узнала, в первую минуту малодушно подумав, что перед ней молодой Виктор, и странным мужчиной, проницательно рассматривающим ее и, мало того, что не спешащим уходить, так еще и вольготно разместившимся в кресле заведующей!

– Приятно познакомиться, Лидия Варфоломеевна, – подал голос Марк.

– Я бы хотела остаться с моим…

– Вынужден вас огорчить, но я останусь. Ваш сын с вами встречаться не хотел, благодаря моей матери вы уже должны были это узнать.

В повисшей паузе, казалось, было слышно, как скрипят шестеренки в голове женщины.

– Вашей матери… Вы о Софии? О… – Лидия приложила ладонь к округлившемуся рту. – Ты Марик!

– Марк, – поправил Марк.

– О, я помню тебя! Ты был таким милым карапузом! – Женщина засияла и пустилась в приятные воспоминания. Валька по наливающимся бешенством глазам понял, что скоро «Марику» надоест слушать, что он творил, когда ему было чуть больше трех.

– Так зачем вы приехали? – Марк прервал Лидию на полуслове. – Только давайте честно, не будем тратить время на выяснение истинной причины вашего тут появления.

Но Лидия не хотела так просто сдаваться, продолжая давить на то, что соскучилась, давно не видела сына и прочую сентиментальную чушь, пока Марк в лоб ее не спросил, чего ж она тогда приехала с чемоданами и не заселилась в лучшую гостиницу их города. После этого вопроса женщина замолчала на долгие пять минут, а потом, закрыв лицо, разрыдалась, еще более отчаянно, чем при заведующей. Валя было дернулся к матери, но взгляд Марка пригвоздил обкусавшего уже все губы доктора.

Выпив стакан воды, который Лидии подал галантный Марк, женщина таки назвала истинную причину своего появления:

– Валечка, я пришла просить у тебя защиты! – с надрывом проговорила женщина, комкая в руках белый носовой платок Марка.

– На тебя кто-то напал? – нахмурился Валька. – Где Хаке?

От произнесенного имени мужа женщина скривилась и, отставив стакан, набрала побольше воздуха в грудь, готовясь выдать ответ.

– Он с ней развелся и нашел себе молодую француженку, – вставил свои пять копеек Марк. – Мне мама сказала, – добавил бессовестный адвокат, которому надоело растягивающееся представление.

– Что? – Сказать, что Валя был потрясен, не сказать ничего. – Так что, великая любовь прошла и он тебя вышвырнул? Так же легко, как ты забыла об отце? Удивительно, есть на свете справедливость! Я прямо готов поверить в Бога.