Обжигающее солнце

— За что? Вы не родители. Вы монстры. — смотря на Ёнын, я вся дрожала, крепко сжимая в руках доказательства того, что сломало жизнь двум молодым девушкам, а затем почувствовала, как твёрдый пол уходит из-под моих ног.

— Санни! — крик Ёнын как будто раздался эхом в большом помещении…

По её неверным следам

2 года назад, конец ноября, район Каннамгу, художественная студия…

— Зачем ты спрятал картины? Как узнал, что я собираюсь перевезти их в Италию? — когда Муён, вернувшись с работы домой, увидела пустующие стены в своей студии, её сердце замерло на мгновение.

— Доченька, я, как отец, должен знать всё, что происходит в твоей жизни. А ещё в мои обязанности входит защищать тебя от глупостей. — Ынсон всегда на шаг впереди.

— Думаешь, что этим можешь повлиять на моё решение? Забудь. Я не собираюсь выходить замуж за этого оболтуса. Ни одной юбки мимо себя не пропускает, а ещё считает себя центром вселенной. Нет, я на такое не подписывалась. Сейчас же верни картины на место, иначе я уйду из компании. Папа, я не шучу. — чётче некуда изъяснилась Муён, ведь своей выходкой с исчезновением картин Ынсон сильно разозлил её.

— Милая, тебе придётся выйти замуж за сына Донгю, хочешь ты этого или нет, и только после я верну твою мазню. Мне плевать на то, каким ты видишь Сону, если на протяжении двух лет не произойдёт слияния компаний, мы станем банкротами. Ты этого добиваешься? Хочешь, чтобы твоя сестра жила в нищете? Одним рисованием не заработать на её лечение у психиатра. Поэтому прекращай нести чепуху, делай так, как тебе велено, а по поводу обязанностей быть верной женой своему мужу — просто забудь. Никто не запрещает тебе влюбляться в других. — по каким правилам жил сам, по таким же давал наставления своей любимой старшей дочери.

— Папа, я не хочу той жизни, что у тебя с мамой. — жалостливо говорила Муён.

— Не будь такой же ничтожной, как твоя сестра, и хватит уже жаловаться. Думаешь, у меня был выбор? Нет, и у тебя его не будет. — фыркнул господин Гу, а затем повесил трубку.

Всегда он так — избегает сложных разговоров, боясь оказаться неправым, но Муён не могла уступить, не в этот раз. Девушка схватила со стола ключи от своей белой Ауди, а затем покинула студию. Взволнованная, она торопилась домой, поэтому сама села за руль авто, ведь не хотела, чтобы на этом их разговор с отцом закончился. В сей раз он должен выслушать её без возможности сбежать.

В столь поздний вечер на улице лил дождь, как из ведра, и всё же Муён торопилась в Инсадонг. Она попробует с глазу на глаз достучаться до холодного сердца Ынсона. Девушка и сама не поняла, как потеряла контроль над автомобилем, а когда наконец он прижался к остановке, старшая Гу открыла глаза. Она не успела выдохнуть с облегчением, увидев лежащее на асфальте тело. И в тот же момент её телефон на переднем пассажирском сидении завибрировал от звонка, а на его экране появилась надпись — «Папа».

— Извини, мне не стоило кричать на тебя. Ты простишь своего отца? Муён? — господин Гу успокоился и решил извиниться перед дочерью за свою вспыльчивость, но момент попался совсем не подходящий.

— Пп… папа, кажется, я убила человека. — до жути напуганная, дрожащим голосом ответила девушка.

— Что? Объясни, где ты, я уже выезжаю.

Уходя из дома, Ынсон прихватил с собой только новенького охранника, который был закреплён за Муён. Чтобы девушка не паниковала, взволнованный отец продолжал с ней разговаривать, а когда понял, что произошло, заставил своего ребёнка поступить просто ужасно.

— Уезжай оттуда, я сам разберусь с этой проблемой. — приказал Ынсон, а старшая Гу всё ещё не могла понять, что на самом деле произошло, ведь сейчас находилась в шоковом состоянии, но…

— Папа, это девушка, она не двигается. Нужно позвать на помощь. — Муён против указания отца вышла из машины, — О нет, здесь так много крови. — и всё же вид окровавленной незнакомки ещё сильнее её напугал.

— Послушай меня. Садись в машину и сейчас же уезжай оттуда. Я всё исправлю. Слышишь? — приказывал взбудораженный мужчина.

— Но как я могу? Папа… — девушка вся дрожала, а мир вокруг словно замер.

— Я сказал, уезжай оттуда! — во всё горло закричал Ынсон, а Муён, не осознавая этого, села за руль белой Ауди и скрылась с места преступления.

Ынсон не соврал, он действительно разрешил возникнувшую проблему, но, сделав это по-своему, мужчина нарушил закон. Вину за аварию на себя взял охранник Муён, он решил, что лучше сядет в тюрьму, чем оставит свою семью без крыши над головой. И всё же господин Гу решил перестраховаться, когда узнал о том, что есть свидетель, который видел за рулём именно девушку. Он любым способом заставит молчать его, а если не получится, вина должна пасть на несовершеннолетнюю Санни. Ведь Муён — будущее компании и семьи Гу, она не должна пострадать.

Впутав в это дело директора новостного канала — Хон Даля — и собственноручно распустив слухи между работниками дома о причастности к аварии младшей дочери, Ынсон в подтверждение всему решил отправить Санни в Америку. Этим её якобы побегом в случае чего он смог бы доказать причастность девушки к аварии.

Конечно, младшая дочь отказывалась улетать в чужую страну без какой-либо явной причины на это, и тогда господин Гу заставил Муён уговорить её послушаться. Но всё обошлось, на следующей день после отлёта Санни свидетель взял деньги и пообещал молчать, поэтому Ынсон сменил всю прислугу в доме, оставив из старых работников только Чхвэ Юджина.

Увы, пострадавшая в той аварии Ким Дженмин впала в коматозный сон, а вина за это стала угнетать Муён. Девушка и так всю жизнь прятала свои настоящие чувства от других, а после того, что произошло, ещё больше замкнулась в себе. Она так сильно хотела рассказать всё младшей сестрёнке, но боялась, что та не оставит в покое эту правду, из-за чего сама же пострадает. Старшая Гу не была влюблена в своего жениха, но по указанию отца ей пришлось притворяться влюблённой дурой для его родителей, которые очень хотели Муён в свои невестки.

Сам Сону на дух не переносил девушку, как и она его, а без малышки Санни старшей Гу было так одиноко. На протяжении трёх месяцев она утверждала отцу, что должна сознаться в содеянном и понести наказание за это, но тот был против. Боясь того, что добросердечная дочь всё испортит, Ынсон шантажировал её. Он убедил Муён в том, что та уже не добьётся правды, а если всё равно вздумает идти против решения своего отца, он накажет за это Санни.

Все доказательства причастности старшей дочери Гу к той аварии исчезли. Но Ынсон с помощью денег создал фальшивые, которыми можно было легко впутать во всё это младшую дочь, поэтому Муён унесла в могилу свою боль и правду. Она не хотела подвергать вспыльчивую Санни лживым обвинениям, и всё же девушка не смогла вынести груз собственной вины…

Район Инсадонг, дом семьи Гу, наши дни…

— Доктор, что с ней? — спрашивала напуганная Ёнын у врача, которого привёз управляющий Чхвэ, ведь Ынсон запретил жене везти Санни в больницу, а всё из-за завтрашней свадьбы. Больше её оттягивать нельзя.

— У девушки сильное переутомление. Как она спит в последнее время, а питается нормально? Не было стрессовых ситуаций? — мужчина задавал вопросы, на которые госпожа Гу не могла уверенно ответить, поэтому вмешался взволнованный Юджин.

— Она очень мало спит, в основном около четырёх или пяти часов в сутки днём, а из-за того, что не хватает энергии на дела, переедает. По поводу стрессовых ситуаций — Санни всё время в них пребывает. — управляющий Чхвэ сильно испугался за младшую Гу, из-за чего не стал молчать.

— Что? О чём вы говорите, Юджин? То есть как мало спит? Чем же она тогда занимается ночью? — в недоумении спросила Ёнын, ведь ничего из этого не знала.

— Извините, госпожа, но пусть ваша дочь сама ответит на эти вопросы. — впервые старый работник так грубо отвечал своей начальнице, а всё из-за того, что сильно волновался за самочувствие Санни.