Ап

   - Послушайте, мы, очень благодарны вам за помощь. - сказал я и увидел, как Афина нахмурилась: - Но боюсь, что не смогу вам помочь в вашей маленькой вендетте. По крайней мере не таким способом. У меня очень развит инстинкт самосохранения, и я не хотел бы взрывать себя нахрен из-за чего бы там ни было. Так что извините, но я не собираюсь тянуть за шнурок или что там еще. Думаю, что нам лучше расстаться на этой мажорной ноте. - я развел руками и покачал головой, показывая, что наша встреча закончена. У меня много дел, у нее много дел. Лучше разойтись как в море корабли, пока это еще возможно.

   - Хорошо. - сказала Афина, откидываясь назад: - если таково твое решение, я не смогу тебя убедить. Это было важно для всего человечества, но раз ты так решил... - он сделала паузу: - это окончательное решение? Мы можем изменить заряд, вмонтировать туда патрон, или нервно-паралитический газ, а тебе дадим антидот.

   - Нет, спасибо, я обойдусь. - если ты уже сказал "нет" один раз, дальше тебе уже легче, дальше ты уже вошел в колею отрицания и можешь отвергать все на свете. Конечно, патрон это звучит уже лучше чем заряд взрывчатки в ботинке, но ненамного. Не говоря уже о том, что я не буду знать, вмонтировали они туда на самом деле патрон, или так и оставили, просто мне в уши меда залили и все. В свое время Толстой, говорят, пил пиво в кабаке рядом с Ясной Поляной, принесли ему новую кружку, а туда жук упал. Ну он и говорит, дражайший, голубчик, поменяйте мне кружечку, а гарсон ему - сей момент, не извольте волноваться, Лев Николаевич! А Толстой испереживался, мол унесли кружку, сейчас вынут жука и обратно принесут, надо было оставить кружку на столе. Приносят ему новую кружку, а Толстой и спрашивает - мол, голубчик, а куда ты ту кружку с пивом дел? А тот ему и отвечает - как куда, Лев Николаевич?! Выпил-с! Вот и я сейчас думаю, что кружку на столе надо было оставить, в смысле откуда я знать буду, что в этом чертовом кроссовке вмонтировано. Вообще там может быть кукушка с часами и флажком с надписью "Старец козлина", а я об этом узнаю только когда за шнур потяну. Не, не, не, меня тут втемную играют, и я сам удивляюсь, как я на всю эту ерунду повелся, не то, чтобы я действительно хотел умереть, или все-таки хотел? А может быть Афина тоже обладает силой и вправила мне мозги, пока я с ней разговаривал? В любом случае у меня лично пока есть только вопросы, но очень мало ответов. В такой ситуации бежать кого-то убивать - не самое мудрое решение. Убить человека относительно легко, а вот исправить это уже невозможно. Так что - спасибо за рыбу и пока, Афина.

   - Значит это окончательное решение. Что же... - она пожала плечами: - насильно мил не будешь. Тогда я буду вынуждена довольствоваться тем, что есть.

   - Хорошо. Тогда ... мы пойдем наверное? - сейчас наступал еще один неловкий момент. Момент, когда ты уже отказал человеку, но надо соблюсти предписанные цивилизацией формальности и сохранить лицо при расставании - одной стороне без явно выраженного облегчения, а другой - без такого явного разочарования. Показать что мы все тут хорошие добрые и старые друзья, что будем писать и помнить и вообще все нормально, никто не собирается никому припоминать, все поют и танцуют.

   - Да, конечно. - Афина махнула рукой, выпроваживая нас. Я встал, кивнул головой Сонечке, которая тоже начала вставать.

   - Спасибо за все. - сказал я: - до свидания. - Афина никак не отреагировала и мы пошли к выходу, обходя журнальный столик и какую-то огромную вазу с цветами. Я чувствовал облегчение - потому что все прошло легко, никто не орал на меня и не требовал принести себя в жертву Великой Социальной Справедливости, не угрожал, даже не выставлял счет за спасение и прочие услуги, что-то вроде "я же спасла тебя и твою девчонку, теперь ты мне должен". Все прошло гладко и нам даже не понадобилась страховка, которую мы с Лапочкой соорудили за прошлую ночь. При мысли об этом я еще раз почувствовал укол совести. Ладно, лучше иметь оружие и не нуждаться в нем, чем нуждаться и не иметь, может быть это никогда нам и не пригодится, может быть мы все забудем о том, что пришлось сделать, а значит ничего и не изменилось. У дверей стояли двое здоровяков Афины, они смотрели в пространство перед собой, загораживая проход. Что-то внутри меня екнуло.

   - Ээ... господа? - произнес я, стараясь звучать куртуазно - без обид и на позитиве, мать его: - господа. Вы загораживаете нам проход. - здоровяки даже бровью не повели. Они же глухонемые, подумал я, чтобы не слышать Старца, они понимают только язык жестов. Интересно, как жестами показать, что мы хотим выйти, а вы, два бегемота-переростка, загораживаете нам путь?

   - Ты никуда не пойдешь. - раздался голос сзади. Афина. Я повернулся к ней и в этот момент кто-то из здоровяков схватил меня за руку. Я попытался освободить руку, но это было безнадежно - такое ощущение, что мое запястье попало в тиски. В голове мелькнула мысль о том, что люди, обделенные природой в чем-либо, становятся лучше в чем-то другом, эти вот обделенные слухом и голосом, но крайне талантливы в силовых захватах кисти. Возможно не только в них, но это придется выяснить опытным путем. Я развернулся лицом к здоровяку и повел кисть вниз и в сторону, выкручивая запястье в сторону его большого пальца, чтобы вырваться из захвата, но в этот момент его товарищ схватил меня за другую руку. Нет, конечно, в учебниках по самообороне написано что делать, если тебя схватили два амбала, каждый в два раза больше тебя, а ты ни разу ни Брюс Ли, но я думаю, что основная рекомендация книг по выживанию - это не попадать в такие ситуации. Конечно, можно попытаться дать "калгана" в голову ближайшего, наступить второму на ногу и прочие фишки из мира кино, но что-то подсказывало мне, что злить этих ребят прямо сейчас будет не самым мудрым решением. Мы еще не перешли черту непоправимого насилия и сохраняли видимость культурного взаимопонимания, но лед был тонок и он уже трещал. Что же, у меня все еще оставалось мое оружие, пусть эти ребята и глухие, но сама Афина может слышать меня, а значит - может исполнить мой приказ.

   - Прикажи им отпустить меня. - сказал я, повернув свою волю надлежащим образом. Захват усилился и меня развернули лицом к Афине, стоящей за нами. Она наклонила голову, будто бы прислушиваясь.

   - Что ты сказал? - спросила она и улыбнулась краешком губ.

   - Прикажи им отпустить меня! - приказал я громче. Внутри меня что-то замерло.

   - Извини, я не слышу тебя. - сказала Афина и отбросила волосы назад. Мой взгляд прикипел к небольшой серой запятой в ее ушной раковине. Беруши. Но как? Она же слышала что я говорю! Или это не беруши, а специальные фильтры, которые не пропускают приказы? Бред. Я почувствовал боль в плечевом суставе, дернулся, пытаясь высвободится из захвата, но тщетно, один из ее амбалов ловко заклеил мне рот скотчем. Шах и мат.

   - Я не смогу получить Его, но у меня есть ты. - сказала Афина: - что же придется довольствоваться тем, что есть. - меня повалили на пол, прижали так, что я едва мог вздохнуть, коричневый ботинок одного амбала находился в прямо перед моими глазами, так, что я мог видеть царапины на его мыске и небрежно завязанные шнурки. Его голень давила мне на шею и почувствовал прикосновение металла к запястьям и знакомые щелчки - трррччч, словно застегивали короткую застежку-молнию. Наручники. Все. Я понял, что у меня есть только один шанс. Последний шанс. То, что мы сделали прошлой ночью. Я закрыл глаза, повернул волю надлежащим образом и замычал изо всех сил.