Страница 5 из 15
– Ага.
– А почему звездный юнга?
– Такую скачал.
– И как тебе?
– Да так, любопытство удовлетворил, азарт на исходе, еще немного и конец.
«Азарт на исходе, еще немного и конец», – мысленно повторил я.
– А как твои успехи с командой? – спросил Игорёк, не отрываясь от экрана. – Что-то вид у тебя удрученный.
– Не, всё нормально.
– Уау! – громко воскликнул Игорёк.
– Чего там?
– Выбил максимальное количество очков! Финиш.
– Повезло.
– Дело не в везении. Я знал, что это сейчас произойдет. Я всё для этого сделал.
Мы встретились с Игорьком глазами, точно сошлись перископами.
– Любая, даже самая пустяковая затея стоит самых больших усилий, если чувствуешь, что остался один на один с этим миром, – сказал Игорёк.
– Твоя мысль или вычитал где?
– Неважно. Главное, что я с ней согласен.
Выходило так, что мы оба знали, чего ждать в мире, где лучше быть капитаном маленькой лодки, чем матросом на большом корабле.
На телефоне был еще один пропущенный вызов от неизвестного абонента. Городской номер не отвечал, и я решил связаться с ним утром.
12
Дотошные ученые сделали интересный расчет. Они прикинули, что мореходством люди занимаются уже более двух тысяч лет, и что ежегодная средняя потеря судов всех стран составляла пятьсот единиц. Так они получили цифру с шестью нолями, обозначившую количество всех погибших кораблей. Выходило, что примерно на каждые сорок квадратных километров дна Мирового океана приходится в среднем одно затонувшее судно.
Плотность моряков, оказавшихся под водой, понятное дело, была в несколько раз выше. Это я узнал от Игорька по дороге к Рыжему. Парень пошел меня проводить.
О морских катастрофах мы болтали так увлеченно, что замедлили шаг и на полпути остановились у большого фонтана, в центре которого бронзовые фигуры космонавтов тянулись к звездам. Игорёк рассказывал о гибели «Ройял Джорджа» в Портсмуте, когда за несколько минут под воду ушли около тысячи человек.
Я смотрел на бьющие струи фонтана и слушал, как Игорёк рассуждал о значении остойчивости корабля. Парень знал столько, что я подумал: «ему прямая дорога, не в институт, а сразу за стол с крутящимся барабаном передачи «Что? Где? Когда?».
– Слушай, Игорёк, а тебе не кажется, что твоя умная голов не принесет много пользы в окрестностях нашего бара?
– Моя голова не просто ради пользы, она центр ближайшей вселенной. И если тебе лично от неё сейчас будет какая-то польза, я буду только рад.
– Извини.
– Ничего, я не обиделся.
Рыжий не удивился нашему приходу, его жена и дети до сих пор были на даче. В молодости Рыжий всерьез увлекался наркотиками, он жил с дружками по чердакам и кололся, пока одному из них не ампутировали руку. Только после этого Рыжий взялся за ум, сделал карьеру риэлтора и женился. Он отрастил брюшко, чуть расслоил подбородок, но на удивление остался внимательным к людям.
– Я не смог пойти домой, – начал я объяснять Рыжему, – там…
– Ладно, не оправдывайся. Проходите, мои приедут только послезавтра.
Игорёк еще немного посидел с нами на кухне, рассказывая, как в бухте Сан-Мишель вода устраивает чудеса и грандиозные шоу «Прилив века». Выпил банку клубничного морса и ушел.
– Ну что? – спросил меня Рыжий. – Страдаешь?
– Не то слово, места себе не нахожу.
– Потерпи, пройдет.
– Скорее бы.
– Время работает на тебя.
– Да уж.
– Ночуешь у меня?
– Ага.
– Дашка так и не заходила ни разу?
– Пока не съеду, сказала, не появится.
– Ищешь, куда съехать?
– Неа, надеюсь на лучшее.
До глубокой ночи мы болтали и смотрели футбол. Рыжий был фанат, он любил командные игры.
Укладываясь спать, я вспомнил морские истории Игорька и многозначительные клипы из бара «У боцмана». Они навеяли приятный сон. Жил я в уютном домике-раковине с мансардой на краю одноэтажного городка, под водой среди коралловых рифов. Неторопливо гуляя по улицам, вымощенным разноцветными камнями и ракушками, я приветствовал старых друзей: крабов отшельников, морских коньков и больших улиток. И я был счастлив, потому что знал всё, что надо знать.
13
Утро выдалось душным. Вчерашняя свежесть исчезла, как сон, словно была насмешкой над нашими надеждами. От больших луж лишь кое-где остались темные пятна.
На кухонном столе лежали ключи и записка от Рыжего: «Будешь уходить, занеси ключи в бар». Дом Рыжего дышал уютом семейной жизни, в зале валялись детские игрушки: разноцветные кубики, куклы, машины и корабик. В спальне вперемешку лежали вещи Рыжего и его жены. Сердце сжалось от воспоминания, как это было у меня.
Я долго сидел на кухне, смотрел в окно и старался ни о чем не думать. В завораживающей тишине чужой квартиры мне было одиноко и в то же время легко, будто я присел перед дальней дорогой, и скоро навсегда покину свои прежние печали, как ставший нежилым дом.
Перед уходом я набрал номер не определившегося абонента.
– Океанфлот, – услышал я в трубке бодрый голос. – Слушаю вас.
– Извините, но вчера вечером мне звонили с этого номера.
– Здесь очень много телефонов с этим номером. Кто вам нужен?
– А вы кто?
– Охрана.
Я положил трубку и понял, что никогда не узнаю, кто и зачем звонил из Океанфлота. Просто у жизни отличное чувство юмора. Она шутит над нами до последнего. И если однажды среди ночи кто-то побеспокоит звонком и спросит: чья это квартира или который час, я засмеюсь и скажу, что правильного ответа нет.
14
В баре смотрели новости, после них должны были передавать прогноз погоды. Когда я увидел на экране телевизора Дашу, то чуть не захлебнулся зеленым чаем. Она вела репортаж об обманутых бездомных пайщиках, которые собрались у Дома правительства. Бедные пайщики, готовые поселиться в принесенных палатках, чтобы таким образом выразить свой протест, выглядели как сироты. Даша была на их стороне и бросала строгие взгляды в сторону Дома правительства.
– Репортаж подготовила Даша Заболонь, до новых встреч, – промолвила напоследок она и исчезла с экрана.
С меня сходил третий пот, я дрожал.
– Ты её знаешь? – спросил бармен. – Хорошенькая.
– Это моя жена, мы недавно расстались.
– Извини, старик.
Огонь внутри разгорался. Когда в бар за ключами пришел Рыжий, я уже изрядно захмелел и, страдальчески подперев голову, икал. Грусть моя мешалась с возвышенным осознанием своей непричастности к обыденной жизни. Я чувствовал себя кораблем, идущим на столкновение с сушей.
– И что у нас произошло? – поинтересовался Рыжий.
– Эээх, – вздохнул я.
– Он увидел свою жену по телевизору, она вела какой-то репортаж, – услышал я, как бармен нашептал Рыжему. – А жара будет стоять еще как минимум неделю.
– Налей мне чего-нибудь похолоднее, – сказал Рыжий.
Чуть позже появился Игорёк. Он радостно улыбался и положил перед нами лист бумаги. Вот что там было:
Реально зарегистрированный разговор между испанцами и американцами на частоте «Экстремальные ситуации в море» навигационного канала 106 в проливе Финистерра (Галиция), 16 октября 1997 года:
испанцы: (помехи на заднем фоне) …говорит А-853, пожалуйста, поверните на 15 градусов на юг, во избежание столкновения с нами. Вы двигаетесь прямо на нас на расстоянии 25 морских миль.
американцы: (помехи на заднем фоне) …советуем повернуть на 15 градусов на север, чтобы избежать столкновения с нами.
испанцы: Ответ отрицательный. Повторяем, поверните на 15 градусов на юг во избежание столкновения.
американцы: (другой голос): С вами говорит капитан корабля США. Поверните на 15 градусов на север во избежание столкновения.
испанцы: Мы не считаем ваше предложение ни возможным, ни адекватным, советуем вам повернуть на 15 градусов на юг, чтобы не врезаться в нас.