Глаз вихря

— Все будет хорошо, — сказал Телдин, но это было не так уж хорошо. Он должен будет посмотреть, сможет ли кто-нибудь другой перевести для него бумаги, особенно если они на эльфийском языке или используют неестественно длинные слова, чего он опасался. Может быть, Элфред сумеет их перевести. Это было бы лучше, чем, если бы гном попытался объяснить их.

Что-то еще беспокоило Телдина. Это было здорово, что Сираторн оказался так полезен, но почему? Телдина столько раз предавали и нападали на него, что он не мог поверить, что кто-то может помочь ему по чистой доброте. Какое отношение ко всему этому имеет адмирал? Или Телдин просто стал слишком циничным? Он должен был разобраться с этим до того, как его корабль улетит. Эльфы не склонны быть грубыми, как люди, но он должен знать правду.

Сираторн махнул рукой в сторону двери, и остальные эльфы встали и покинули комнату по двое и по трое. Все они смотрели на Телдина и его плащ с удобного расстояния. Никто не пытался прикоснуться к нему или плащу.

Адмирал остался со своими двумя помощниками, когда все остальные ушли. Телдин вышел вместе с гномом, который все еще что-то бормотал, в сопровождении эльфа, который должен был показать им, какие припасы они могут предложить.

Когда шаги стихли, один из адъютантов наклонился к адмиралу. — Прошу прощения, ваша светлость, — мягко сказал он, — но вы были не слишком откровенны с нашим гостем. То, что вы ничего не сказали о ваших собственных исследованиях «Спеллджаммера», я могу понять, но перепутать сказанное в песне безумие Первого Пилота с «энтузиазмом» мог только делиб…

Одна из рук адмирала поднялась и легонько прижалась к груди эльфа. Адъютант сразу замолчал. Глаза Сираторна были прикованы к дверному проему.

— Мы живем в интересные времена, Алсилор, — прошептал темноволосый эльф. — Пусть мой боевой маг, хранитель стражи и хранитель знаний немедленно явятся в мои покои. Капитаны «Прыгающего оленя», «Ярости Вольного ветра», «Крыла единорога» и «Изумрудного Хорнета» должны в течение часа привести свои корабли в боевую готовность по коду леопарда — ни звука, ни знака. Передайте «Императрице Дорианне», что я скоро буду на борту, но не могу сказать, когда. Она тоже должна быть готова к полету по коду леопарда. Идите и исполняйте.

Еще более бледный, чем мгновение назад, эльф поспешил прочь в сопровождении другого помощника. Адмирал, молча, стоял в одиночестве и слушал, как они уходят, затем глубоко вздохнул и опустил взгляд, снимая перчатки. На среднем пальце правой руки красовался фамильный перстень с печаткой — золотой орел в полете напротив палящего солнца. Сердце орла пронзила стрела — добавление его отца после взятия Аэрлофалина и погребения старых, пострадавших костей. Сираторн долго спорил сам с собой о том, какие изменения он внесет в эмблему.

— «Меч», — решил он, — «зажатый в когтях орла. Умирающий орел с кровью своих убийц». Это было достойно размышления. У него будет достаточно времени, чтобы принять решение.

— Идите и исполняйте, — повторил он, хотя рядом никого не было. Он снова натянул перчатку и отправился в свои покои, чтобы подготовиться к встрече.

*****

— «Спеллджаммер»! — в десятый раз воскликнул гном. — Вы, конечно, знаете, что эльфы печально известны тем, что не говорят того, что на самом деле у них на уме, и их любовь к метафорам однажды станет причиной их падения, попомните мои слова, и они уступят место тем, кто говорит то, что они имеют в виду, как гномы. — Ах, и люди, конечно, которые во много раз более ясны в своей речи. Поэтому, когда тот эльф сказал, что вы собираетесь найти единственный и неповторимый «Спеллджаммер», я был на мгновение ошеломлен, потому что я прочитал все, что есть о «Спеллджаммере», за исключением, возможно, источников, хранящихся в библиотеках «Дас-Б» и «Зфиднина», и, может быть, Академии «Лирак Кьюб». Но, как я уже говорил, я чуть не свалился с ног, когда понял, что он на самом деле имел в виду единственный и неповторимый «Спеллджаммер». Куда же мы направляемся?

— Что? — переспросил Телдин, не обращая на него внимания. Они уже миновали Большой Рынок, направляясь вниз по склону к складам и докам. Он с трудом верил в свою удачу. Адмирал дал ему доступ на склад, полный припасов. Несомненно, их было слишком много, чтобы перенести на борт корабля-молота, но все же…

— Я спрашиваю, куда мы идем? Вы должны меня простить, но в последние несколько лет я почти не выходил на улицу и не очень хорошо знаю здешний город, так как работал в библиотеках посольства…

— Мы идем на корабль, который привез меня сюда, — прервал его Телдин. — Затем мы отвезем вас на «Айронпис», получим карты «Пастушьего Пространства» и отправимся к «фалу» за дополнительной информацией. Телдин даже прикусил внутреннюю сторону своей щеки. — Потом, я думаю, мы найдем «Спеллджаммер» и… сделаем там все, что нужно. А что же он собирался сделать на «Спеллджаммере»? Телдин внезапно понял, что не имеет ни малейшего понятия.

— А, это просто превосходно, — сказал Дайфед с явным облегчением. — У меня есть подозрение, что тщательное изучение «Спеллджаммера» может произвести революцию во всех видах науки, особенно в области холодной двеомерфузии, которая, как вы знаете, является самой перспективной областью энергетических исследований, возможно, заменит даже гидродинамику за столетие или два при некоторых успешных полевых испытаниях…

Остальная часть монолога гнома была прервана шумом крикливой схватки между двумя краснолицыми гномами, от которых пахло элем, возле одинаково шумной таверны. Телдин поспешил мимо, прежде чем они успели обменяться ударами. Впереди на улице показались доки. Не прошло и минуты, как он махнул рукой Элфреду, который, прислонившись к поручням носовой башни «Зонда», руководил разгрузкой на главной палубе.

— Вы чертовски вовремя! — прорычал Элфред, будучи в хорошем настроении, заметив, наконец, Телдина. — Вы заблудились, или эльфы заставили вас выбирать одного лакея за другим? А кто этот гном? Вы хотите, чтобы я нанял и его?

— Сейчас я вам все расскажу! — крикнул в ответ Телдин. — Это Дайффедионизер… ах, Дайфед. Я все объясню позже. Почему вы спросили о его найме?

— Потому что я нанял другого. Я хотел спросить, зачем вы ее послали, но догадался, что вы знаете, что делаете, и она прекрасно справляется.

Телдин пытался представить себе, о ком говорит Элфред, когда ему в голову пришла ужасная мысль.

— Элфред, — крикнул Телдин, его голос сорвался от напряжения, — кого вы наняли?

— Эй, Телдин! — послышался девичий голос. С внезапным ужасом Телдин посмотрел на корму корабля, где кто-то маленький, с длинными черными волосами, в цветастом платье и пурпурной повязкой на голове махал ему обеими тонкими руками. — Телдин, как все прошло?

— О, Паладин, спаси меня, — прошептал Телдин. От чего спасти, Телдин не хотел и думать.

Глава 4

Положив руку на дверь приемной, генерал Форр на мгновение прикоснулся к рукояти меча, чтобы убедиться в его весе. Форр давным-давно отказался от всякого поклонения безразличным богам, за исключением разве что героя-предка Дукагша. Вместо этого Форр верил в свою силу, навыки и силу воли. Тем не менее, если он никогда не признавался в своих страхах, то иногда испытывал сомнения, а почувствовать оружие перед битвой было так необходимо, как он когда-либо подходил к молитве. Он не боялся нежити, но и не любил ее. Победа была самым здоровым противоядием от сомнений.

Его прежние раны теперь были в значительной степени исцелены, благодаря его регенеративной силе, но его правая рука все еще болела глубоко в кости, где рыцарь ударила его, а левое плечо все еще горело от отравленного топора. Адмирал Халкер, стоя позади в коридоре, нетерпеливо ждал, и Форр открыл дверь и шагнул в прохладную комнату.

Комната в здании, примыкающая к той, в которой располагалась штаб-квартира Форра, когда-то была просторной каменной часовней местного эльфийского божества. После падения Спирали она служила местом содержания заключенных, а теперь была просто комнатой, где размещались разведчики и другие посетители перед встречей с высшими должностными лицами. Восторженные орки, скро, гоблины и другие уничтожили или украли все ценное в этом районе во время штурма, оставив часовню почти пустой, как будто она никогда не была заселена вообще. Только большие медные фонари, свисающие на длинных цепях со сводчатого потолка, остались от первоначальной обстановки эльфов, их магическое сияние освещало комнату, несмотря на то, что они были разбиты обломками, брошенными в них скучающими посетителями.