Страница 96 из 111
Шадда подошла ко мне, отстегивая от подола туники тонкий шнурок.
– Ты знаком с правилами?
– Разумеется, – я протянул ей скрещенные руки.
То, что она проделала дальше, меня немного удивило. В принципе, конечно, стянутые шнурком запястья – не более чем ритуал, так сказать, признание того, что я отдаю свою жизнь в распоряжение шадд'а-рафа, но… Никто не мешал ей связать меня по-настоящему. Более того: я бы понял и не стал протестовать. И все же плетеная кожа была обвита вокруг моих рук и завязана только на один слабый узел – единственно, чтобы не упасть, да и то, мне пришлось подхватить пальцами концы шнурка, иначе я потерял бы его после первого же десятка шагов…
…Кошки замерли у входа на мост, а я прошел дальше – до середины, где меня ожидали двое. Любопытно, почему выбрано именно такое место? Проточная вода – как защита от Темной Волшбы? Занятно, но совершенно необоснованно. Или же они опасаются вовсе не меня? Что ж, тогда могу понять: в таких местах нежелательное наблюдение легче всего пресечь…
Двое… мужчин. Наверное. По крайней мере, один – точно мужчина: совсем молодой паренек, только-только вступивший в период зрелости. Мощный, ммм… загривок. Да и все остальные части тела – моих там поместится штуки по две. Особенно если я недельку-другую поголодаю. Прямые русые, с вкраплением рыжеватых прядей, волосы – длиной почти до пояса. Роскошно, ничего не скажешь! У Низших оборотней шерстка вообще хороша – что в зверином, что в человеческом облике… Глаза – темный янтарь, в глубине которого мечутся яркие чувства. Простая серая туника меня не обманула – этот молодец занимает высокое положение в Семье. Но шадд'а-раф – не он. Ни по возрасту не подходит, ни по… уму. Скажем даже так: слишком суетный. Разум того, кто отвечает за благополучие Рода, должен быть очищен от копоти мелочных желаний и обжигающих брызг непокорных чувств.
Второй… Высокий, широкоплечий, с головы до ног закутанный в грязно-серую накидку. Я даже не могу расслышать его дыхание…
Но гадать – нет времени. Я бросаю Знак под ноги оборотням. Металлическая пластинка жалобно звякает, несколько раз подпрыгивая на тесаных бревнах.
Молодой самец гневно раздувает ноздри:
– Неужели столь невзрачный человек мог победить Охотницу в честном поединке? Наверняка, ты нанес подлый удар!
– Не тебе указывать мне, что подло, а что – благородно, – усмехаюсь, показывая зубы. Хочешь сразиться со мной? Только не надорвись! – Я поступил так, как счел нужным.
– Не слишком ли ты дерзок – в твоем-то положении? – Как мне не нравится подобное самодовольство! Он искренне уверен в собственном превосходстве? Если так, то очень жаль, но сегодня шадд'ар19 узнает, что не стоит дергать за хвост спящего дракона…
– Дерзок? Я пришел по собственной воле, приняв любезное приглашение шадд'а-рафа. Разговаривать с кем-либо иным мне не обязательно.
– Ты скажешь все, что я захочу услышать!
– Почему? – Слегка расширяю зрачки.
– Вы, люди, очень переживаете за судьбу себе подобных, не правда ли? – Он старается говорить вкрадчиво, но только выглядит смешным.
– И что же из этого следует?
Он передернул плечами, и на другой стороне моста появился Мэтт в сопровождении еще двух кошек. Выглядел маг несколько жалко, и я вполне могу понять, почему: опять прошляпил нападение. Всыпать бы ему по пятое число… А что, и всыплю! Когда выберемся из этой ловушки…
Я устало облокотился о перила и зевнул:
– Право, эта ситуация начинает утомлять… К какому решению ты пытаешься меня склонить?
– Я всего лишь хочу, чтобы ты понял: не стоит дерзить и отпираться, – он довольно растянул губы в подобии улыбки.
– Не вижу, почему я должен подчиниться твоим требованиям.
– Одно мое слово, и этому человеку будет… очень больно.
– И?
– Тебя не заботит его участь?
– Нисколько, – я говорю чистую правду: мне нужны книги, а не этот белобрысый недоучка, уже второй раз втравляющий меня в неприятности.
Шадд'ар несколько удивлен. Я бы даже сказал, что он растерян. Впрочем, сам виноват: если уж взял в руки скользкие иглы шантажа, будь осторожен – вполне возможно, что у твоего противника кожа толще, чем кажется…
– Странно… Мне известно, что человек, когда спасает жизнь другого человека, чувствует себя ответственным за него…
– А с чего ты взял, что я – человек?
Он хмурится, пытаясь осознать услышанное и заглянуть внутрь вашего покорного слуги. Бесполезно. Возможно, кое-какие ощущения ему доступны, но котенок не понимает, что именно чувствует. Тут я помочь не могу: пока не испытаешь наяву то, о чем тебе долго и упорно рассказывали, не поймешь.
– Позволь этому человеку продолжить его путь, и, так и быть, я отвечу на несколько ТВОИХ вопросов, – мне немного жаль попавшего в тупик шадд'ара, и я стараюсь сгладить хотя бы один острый угол. Но мое снисхождение мгновенно воспринимается, как признание слабости:
– Значит, тебе все-таки небезразлична его судьба?
– Я уже отвечал на этот вопрос, если припоминаешь… Сей человек не причастен к смерти вашей сестры. Или ты хочешь заставить страдать невиновного?
– Его тело хранит след удара! Он вступил в поединок с Охотницей!
– Я бы назвал это избиением… – ухмыляюсь, вспоминая подробности.
– Возможно, и он повинен в ее гибели!
– В своей гибели она виновата сама! – Отрезал я. – Никто не вынуждал ее принимать бой! Никто не мешал ей отступить!
– Почему она должна была отступать? Перед кем? Перед жалкими людьми?
– Что может знать о людях котенок, только-только расставшийся с молочными зубами? – Я вовсе не хотел его обидеть, но не рассчитал силу слов: парень бледнеет и из человеческого (пока) горла доносится глухой рык. Мои виски начинает сдавливать предчувствие смещения Пластов.
О, да он сейчас «обернется»!
«Именно так…»
И что мне делать?
«А зачем что-то делать вообще?…»
Но…
«Все будет сделано за тебя – только не промахнись, нанося удар…»
Я не хочу его убивать.
«А вот он – не против того, чтобы убить тебя…»
Вижу. Послушай, а если…
«Вся – внимание…»
19
19 – Шадд' ар – именование оборотня, включенного в Совет, но еще не имеющего права действовать без одобрения других членов Совета.