Призрак прошлого

Интересно, какие на этот раз будут последствия ?

– Ведж?

– Что?!!

– Я тут… вдруг… ну, случайно, – Ландо помедлил, вдруг испугавшись, что его слова прозвучат глупо. – С корвета никто не эвакуировался? Ты не видел спасательных капсул?

– Это первое, о чем я подумал, – слова Антиллеса прозвучали отрезвляюще. – Нет, капсул не было.

– Я так и думал… – нелогично сказал Калрис-сиан.

Нет, история никогда не повторяется точь-в-точь. Ставить надо на то, что кто-то просто пытался спастись от имперцев.

Правда, ставки – такая вещь, в которых нельзя быть уверенным. Никогда.

* * *

Официально планета называлась Муунилинст, но за ней прочно закрепилось прозвище Деньги-в-рост. И если Бастион был политическим центром Империи, то Муунилинст – ее финансовым центром.

Разнообразных причин тому было множество, это была долгая история, уходящая корнями еще во времена Старой Республики. И то, что планета сохранила свою роль в эти темные времена, было лишь торжеством косности и застоя. Таким же торжеством были и две оборонительные станции «голан III», лениво ползущие по своим орбитам.

Стоя у окна конференц-зала, Пеллаэон невольно покосился на небо – одна из гигантских станций на несколько мгновений заслонила солнце Муунилинста. Вспомнилось, как столицу переносили на Бастион, а мофф Дисра тут же попытался отхватить и оба «голана», утверждая, что правительственный центр Империи заслуживает лучшей защиты, чем всякие там биржевики. В результате один из нечастых просчетов господина губернатора вылился в одно из наиболее чувствительных политических поражений.

За спиной вежливо и сдержанно покашляли.

– Вы что-то хотите сказать? – Пеллаэон снова повернулся к собранию.

Оказывается, все шестеро старших офицеров, расположившихся за столом, взирали на него.

– Полагаю, адмирал, – спокойно произнес генерал-майор Сутт Рамик, – это не просто предварительное обсуждение. Моффы уже выразили вам свое согласие, не так ли?

Некоторое время Пеллаэон изучал лица собравшихся. Генерал Рамик, командир одного из здешних «голанов», был старшим в силах обороны Муунилинста как по опыту и положению, так и по званию. Если он решит воспротивиться соглашению о перемирии, то остальные будут дружно дудеть в его дуду.

Но он не воспротивится. В вопросе не прозвучало вызова, генерал просто хотел получить ответ, не более.

– Да, моффы предложение одобрили, – сказал Пеллаэон. – И раз уж на то пошло, могу сказать, что эта идея вызвала у них не больше энтузиазма, чем у всех нас.

– Мне казалось, это вы вынесли такое предложение, – вмешался генерал Йарон Кайт, не посчитавший нужным скрывать недоверие. – И теперь вы выступаете против? Это как следует понимать?

– Я не сказал, что выступаю против, – пояснил Пеллаэон. – Я сказал, что мне оно не нравится. Но, по моему мнению, у нас другого выхода нет.

– А у меня создавалось впечатление, что у нас есть оборудование и новые революционные технические системы, готовые к пуску, – сказал Рамик.

Очень вовремя замигал один из огоньков на встроенном в столешницу комлинке.

– Некоторые из этих систем оказались не столь эффективными, как на то рассчитывали проектировщики, – Пеллаэон подошел к своему креслу и протянул руку к кнопке приема. – Что касается оборудования, то часть его вышла из строя, причем совершенно очевидно, что это явилось результатом чьих-то предательских действий.

Дверь зала скользнула в сторону…

И вошел худощавый человек, носивший традиционный платок и кулон банкиров Муунилинста.

Хоть реакция нового участника собрания на полную комнату офицеров и была весьма интересной, но Пеллаэон на него даже не взглянул. Его взгляд был прикован к самим офицерам. Возгласы удивления и негодования в ответ на его завуалированное обвинение резко утихли – офицеры раздраженно повернулись к дверям, чтобы посмотреть, что это за наглец позволил себе вторгнуться в дела флота.

А на левой половине стола конвульсивно вздрогнул генерал Кайт.

Не такая уж это была и яркая реакция, просто голова чуть дернулась и в глазах на мгновение мелькнуло потрясение, к тому же генерал тут же взял себя в руки. Но на фоне более или менее сдержанного, даже безразличного любопытства остальных это бросалось в глаза, как посадочные огни в створе летной палубы крейсера.

– А, господин Граэмон, – приветливо сказал адмирал, обратив наконец внимание и на банкира. – Спасибо, что пришли. Если вас не затруднит, подождите немного в соседнем кабинете. Я скоро буду.

– Как пожелаете, адмирал Пеллаэон, – Граэмон сдержанно поклонился.

Он торопливо пересек зал и скрылся за внутренней дверью, но Пеллаэон заметил, как, проходя мимо, он мельком покосился на Кайта.

– Эт-то еще что такое? – недоуменно спросил Рамик.

Сообразительный какой генерал-майор попался, догадался-таки, что приход банкира был отнюдь не случаен.

– Так о чем это мы говорили? – в пожилом возрасте есть свои преимущества; можно прикинуться глуховатым или впадающим в старческий маразм, главное – не переусердствовать. – Ах да, об измене… Господин Граэмон, – адмирал указал на дверь кабинета, – одна из нитей в этой паутине.

За столом снова раздался ропот изумления, но Рамик даже не дрогнул.

– И вы можете доказать? – спросил он.

– Вполне, – ответил Пеллаэон. – Он – один из тех денежных мешков, через которые средства Империи перекачивались, как через трубу, в консорциум, специализирующийся на постройке «ловчих птиц», которые сейчас поставляют флоту дополнительно к более традиционным ДИ-истребителям.

– Ну, и где тут предательство? – фыркнул кто-то за столом. – По-моему, Империя делает неплохие деньги на этих «птицах».

– Предательство в том, что все эти сделки идут по гнилым каналам, – ответил Пеллаэон. – И в том, что некоторые имперские чиновники весьма высокого ранга отслюнивают очень даже немалый процент этих средств в свои собственные карманы. – Он демонстративно задержал взгляд на Кайте. – А также в том, что частью этой сделки является подпитка имперским снаряжением и персоналом различных пиратских банд.