Страница 38 из 80
– Ты запомнила это? – повторил он свой вопрос.
– Да, – прошептала я.
Пусть теперь я могу контролировать жажду, но граф по-прежнему контролирует меня, как и тогда, когда я еще была человеком. И это уже никогда не изменится.
– Я не расслышал, – он усмехнулся.
– Да, господин. Я ваша навечно, – громче ответила я.
Желание ощутить его тело жгло меня, заставляя переминаться с ноги на ногу. Сейчас я согласилась бы на что угодно.
– Так-то лучше, – граф в мгновение ока оказался рядом с бессознательно лежавшим конюхом и поманил меня к себе.
Я знала, что ничем хорошим для меня это не обернется, но все же не могла противиться и подошла.
Конюх застонал и открыл глаза. Впрочем, увидев обнаженную меня, он тут же поспешил их закрыть.
– Может ты и контролируешь свою жажду, но не желание. Убей его, или я больше никогда к тебе не прикоснусь, – граф говорил холодно, без капли жалости.
То ли от потери крови, то ли от его слов, но конюх снова потерял сознание. Впрочем, это ничуть не облегчало мою задачу.
Да, я научилась контролировать жажду, но граф... ему я не могла не подчиниться. Он превращал мою жизнь в ад, но без него это бы не было жизнью.
– Прошу, не надо заставлять меня делать это, – я медленно приблизилась к конюху, присев рядом с ним.
Я не хотела его смерти, но, если его жизнь стоила отказа от графа... это было бы слишком большой ценой для меня.
– Я не заставляю тебя, – усмехнулся граф. – У тебя есть выбор.
– На самом деле у меня его нет, – обреченно ответила я.
Когда я уже готова была одним резким движением прекратить муки несчастного конюха, граф остановил меня.
– Ладно, ты сделала правильный выбор. Я сегодня сыт, так что можешь просто оставить его, – и развернувшись, граф ушел.
Я же так и осталась сидеть на полу – обнаженная, разбитая, рядом с бессознательным конюхом, которого я сама довела до этого состояния и которого готова была убить всего несколько секунд назад.
Этот момент навечно врезался в мою память как момент полной беспомощности и понимания всех объемов моей зависимости. Моей болезни графом. Моей любви к нему. И моей ненависти.
Но все же то, что при всем жестоком извращении своего характера, граф удовольствовался лишь моей готовностью убить, но не самим убийством, давало мне надежду. Надежду на то, что графу я хоть на каплю небезразлична.
Наконец, я смогла успокоиться. Кое-как собрав остатки платья, я попыталась пристроить их на себя, но вышло из рук вон плохо. В это время конюх очнулся снова. Мне пришлось заглянуть в его глаза, чтобы убедить успокоиться. Граф научил меня этому еще давно, причем сделал это с охотой, в отличие от обучения контролю жажды.
Ему нравились эти возможности вечной жизни, и он отточил их до идеала. Ведь из-за возраста ему не требовался даже зрительный контакт – он мог обдавать волной внушения и на расстоянии.
Я не собиралась пользоваться этим преимуществом. Граф силой внушения заставлял людей делать, хотеть и забывать различные вещи, но я, став монстром, пыталась не быть им.
И для меня умение читать мысли и способность внушить что угодно казались чем-то грязным, несправедливым. Я не хотела вмешиваться в жизни людей, пускай даже пока мое внушение и было слабым, ведь я помнила, какого это, когда тебя заставляют забыть о важном, когда твоими мыслями играют, а из чувств строят то, что хотят.
Впрочем, после моих кровавых обедов вмешиваться было уже не во что. Однако сейчас конюх был жив, пусть и не совсем здоров, и я не хотела, чтобы он нервничал. Да и с воспоминаниями о том, что я монстр, надо было что-то делать.
Успокоив его, я прокусила свое запястье и поднесла к его рту, заставляя сделать несколько глотков.
Конечно, моя кровь была еще слабой.
«Разведена человечностью», как сказал граф.
Она не могла никого обратить в вампира, или сделать те вещи, которые мог делать граф своей кровью, вроде мгновенного врачевания самых тяжелых ран и прочего.
Но все же она была вампирской и имела хоть какой-то минимальный эффект. Пускай бедолага и не сможет сразу восстановить весь запас сил, которых я лишила его, но это лучше, чем ничего.
Когда я убедилась, что конюх выпил достаточно, то сделала ему внушение забыть обо всем, и убрав беспорядок, что мы с графом навели тут, я ушла к себе в покои.
В эту ночь граф не пришел ко мне.
Как и на следующую.
Каждую ночь я ожидала его и каждый раз ожидания оказывались напрасными. Я изводила себя, снова не понимая, в чем же дело. Ведь в этот раз мой выбор был верным.
Я хотела поговорить с ним об этом, но его не было в полупустом замке, хотя я обыскала его с верху до низу.
Целую неделю я металась, пытаясь найти своего графа. За эту неделю я умудрилась никого не убить, хотя контроль жажды давался мне с трудом, но все же это было огромным прогрессом. Однако без графа мне не было от этого никакой радости.
Когда граф наконец вернулся, стоял солнечный день. Я спала в своей комнате без окон, но легко услышала шум подъезжающего отряда и тут же вскочила. Ведь вряд ли стража, охранявшая стены замка, впустила бы кого ни попадя.
Моментально одевшись, я выскочила в коридор. Свет солнца был губителен для меня, но узкие бойницы пропускали его совсем немного, позволяя разглядеть происходящее во дворе и остаться в тени.
Да, на черном коне восседал граф, закутанный в плащ, а позади него был целый отряд рыцарей. И если бы не солнце, я бы бросилась к нему на шею, наплевав на все последствия.