Страница 98 из 100
Но всего коварней люди – люди, не знающие ни чести, ни жалости. Это жестокое место, Айрис. Жестокое, даже к взрослым. А ведь ты ждешь ребёнка?
– Разве тот мир, из которого мы родом, милосерднее? Просто жестокость там прикрыта трусостью. Там тебя уничтожают, не давая права защититься. Здесь же у всех, без исключения, есть шанс добиться чего-то. Здесь мой ребёнок будет сыном отважного капитана и умной женщины, а если вернусь, ложь будет сопровождать малыша с первого вздоха. Имени Дойла он даже не узнает – его отцом станет чудовище.
Нет! Я никогда не смогу быть счастливой во дворцах, отец. Моё место здесь.
– А я даже и не подозревал, что ты там несчастна. Ведь жила же раньше? И казалась счастливой, всем довольной?
– Я жила для того, чтобы довольны были вы. Тем более, что бороться тогда мне было не за что. Я ведь даже не подозревала о том, что несчастна, как не знает с детства заключенная в клетку канарейка о том, что несвободна. Ей просто не с чем сравнить. Но теперь всё изменилось. Я нашла своё место, своё призвание, человека, которого люблю. Мне двадцать семь лет. Позвольте мне самой нести ответственность за мою жизнь и самой выбирать для себя дорогу. Понимаю, как нелегко вам будет отпустить меня. Но – любите меня ради меня самой, а не ради себя.
Джордж кивнул, хотя глаза его были полны печали:
– Когда придёт твоё время выбирать между тем, что ты считаешь правильным для своего ребёнка и тем, чего он захочет для себя сам – не забудь этого момента. Мне ведь проще отказаться от левой руки, чем оставить тебя здесь. Но если ты так этого хочешь?.. – со вздохом закончил Джордж.
Айрис кинулась отцу на шею, не скрывая хлынувших из глаз слёз.
– Я никогда не сомневалась в вас. И вы не сомневайтесь во мне. Я знаю, что делаю.