Страница 14 из 36
Но тут егерь подал нам знак, чтобы мы не шевелились. Мы притихли. Стали вслушиваться и всматриваться в темноту. И вот он появился… Неторопливой рысью, огибая кусты боярышника, мы заметили крадущегося между деревьями волка.
И вот, в чем фокус. Мы-то его поджидали со стороны поместья, а он видать выбрался из неизвестного нам потайного хода. И теперь возвращался назад из леса. Полагаю, после очередной охоты.
Егерь выстрелил из арбалета, и судя по визгу, стрела достигла цели. Не дожидаясь, пока зверь опомнится, стражник выскочил из кустов и набросил на него сеть. Вслед за ним подоспел и мельник, он прижал голову волка к земле рогатиной. А я тем временем, вцепился зверюге в морду, зашипел и предупредил, чтобы тот не дергался, а то я выцарапаю ему глаза. После чего, тому ничего не оставалось делать, как смиренно лежать и жалобно поскуливать. Пока мельник и я держали волка, доктор, егерь и стражник его стреноживали. Чтобы он вгорячах никого не укусил, они обмотали ему пасть веревкой.
Когда все закончилось мы стали советоваться, как нам с ним поступить, и что с пойманным волком делать дальше. Отнести его на псарню и закрыть в вольер, или сразу доставить на городскую площадь, чтобы там прилюдно всем объявить о поимке зверя, и пусть судья решает его дальнейшую судьбу.
Пока мы советовались, тьма понемногу стала рассеиваться и на горизонте забрезжил рассвет. А вместе с ним и наш пойманный волк из матерого зверя стал постепенно превращаться в человека.
Когда трансформация с его телом закончилась, пред нами предстало жалкое зрелище. На земле лежал герцог, грязный, связанный и голый. Та веревка, которой еще недавно была перемотана волчья пасть, теперь сползла с нее и валялась рядом. Его щеки и лоб были исцарапаны, а из правой филейной части, простите меня за мой французский, струилась кровь и торчал арбалетный болт.
В том, что в ближайшие пару недель, наш достопочтенный герцог не сможет сесть на свой аристократичный зад, не было никаких сомнений. Да и в дальнейшем, таким «благородным» шрамом перед друзьями или перед дамами не похвалишься. Ну, что тут можно сказать: Маркусу не повезло. Теперь вы понимаете, почему он на меня так злится.
- Да уж, - хихикая согласилась с ним Милица, - обладателю такой памятной метки не позавидуешь. В такой позорной отметине нет ни героизма, ни романтики. Представляете, каково ему, когда, ходя по нужде, он вынужден каждый раз снимать штаны и при этом осознавать, что он раненный в это … место герцог.
- Ну хватит уже, Милица, побереги свои остроты на потом, - сказала Анна, подбирая нужный оттенок из имеющихся в ее распоряжении красок. – Вот выберемся отсюда, и шути тогда сколько влезет, а пока дай ему до рассказать. Ведь все, как я понимаю, на этом еще не закончилось.
Пока Вениамин рассказывал нам свою историю, она кусочком угля набросала на стене очертания нашего учебного класса и теперь пыталась хоть как-то оживить его с помощью скудного набора красок. Идея, конечно, так себе – да и гарантии, на то, что это сработает, никакой. Но в нашем случае выбирать не приходилось. А приходилось пользоваться тем, что есть.
- Ты права, на этом, ничего не закончилось, - подтвердил ее предположение Вениамин. – Мы взяли у конюха телегу, запряженную двумя гнедыми меринами, набросили на герцога найденный на конюшне старый плащ, от которого за версту разило прелым навозом и лошадиным потом, и повезли его на городскую площадь.
Когда мы его туда привезли, там уже было полно народу. Людей набежало столько, что яблоку было негде было упасть. Молва о том, что мы поймали оборотня долетела до городских кварталов быстрее нас.
От горожан, что встретились нам по дороге, мы узнали, что в эту ночь пропали еще двое - юная дочка белошвейки и молодой башмачник. Рыбаки иногда заставали их с первыми лучами рассвета на берегу реки, где эти голубки проводили свои свидания. Но сегодня под утро они их не увидели. И домой, как выяснилось, они не вернулись. А в том месте, где они обычно сидели, обнаружили окровавленные клочки одежды. Ну а вместе с ними, следы отчаянной борьбы и волчьи следы.
Народ роптал и негодовал. Толпа готова была растерзать злодея. Но стражник с егерем, поскольку сами были представителями закона, оттеснили зачинщиков, а наиболее рьяным пригрозили дубинами. Но к герцогу никого не подпустили. И как бы народ не лютовал, но самосуд они не допустили.
Все ждали прихода судьи и про меж собой гадали, какую же из казней тот объявит его светлости, за совершенные им злодеяния.
Судья явился к обеду и сообщил, чтобы все расходились и что сегодня никакого решения вынесено не будет. Поскольку герцог был представителем высокого сословия, то его не могут судить как простолюдина. И хоть он и судья, но вершить судьбу такого высокопоставленного вельможи он не в праве.
Герцогу было предписано отбыть в свое имение и находиться там под домашним арестом, до тех пор, пока его дело не рассмотрит королевский суд.
Сам же судья, сообщил, что незамедлительно снарядит гонца во дворец с донесением о случившемся инциденте, а надзор за герцогом поручает начальнику стражи его светлости.
То есть, по сути дела, ничего ровным счетом не изменилось. Маркус в сопровождении своего же вооруженного кортежа, с довольным видом в карете уехал восвояси, а мы впятером остались стоять на обезлюдевшей площади и чувствовали себя полными дураками.
- Но как же так, - возмутилась я, – ведь вы же его поймали. Почему его отпустили его же разоблачили? А королевский суд, он разобрался с этим делом? Судьи вынесли герцогу справедливый приговор?
- Конечно, - в голосе Вениамина прозвучала горькая ирония. – В королевстве, где ценится звон монет, дорогие подарки, и взятки высокопоставленным чиновникам, закон стоит не на страже справедливости, и он не защищает униженных и пострадавших, а ревностно защищает интересы таких негодяев как Маркус Лакруа и ему подобных.
Дело об исчезновении людей замяли. Обвинение с герцога сняли, якобы из-за отсутствия улик. Стражника и егеря обвинили в сговоре и с позором уволили, не выплатив им ни гроша из положенного им жалования. Лекаря объявили самозванцем и шарлатаном, после чего лишили лицензии и предписали в двухдневный срок собрать пожитки и покинуть город. А что касается мельника, то о нем до сих пор так никому и ничего не известно. Он бесследно исчез вместе с женой после всего случившегося. Может понял, что правды ему не добиться и лучше отсюда убраться от греха подальше. А может к его исчезновению приложил руку его светлость. Теперь об этом уж никто не узнает.