Страница 152 из 155
— «Вик! Не открывай огонь!» — прокричала она в микрофон, едва пытаясь отдышаться. — «Ёб вашу мать, только не стреляйте! Ты в жизни не поверишь, кто это! Я спускаюсь».
Схватив патроны, Берни со всех ног понеслась вниз по лестнице. Мак старался не отставать от неё, царапая пол когтями. От низа лестницы до главного входа путь был неблизкий, и к тому моменту, как она добежала туда, ворота уже были открыты нараспашку, а Хоффман медленно брёл к грузовикам, держа винтовку в руках. Берни догнала его как раз в тот момент, когда водитель грузовика раскинул руки в стороны, демонстрируя, что у него нет с собой оружия.
— «Господи Боже», — прохрипел Хоффман, уставившись на водителя. — «Боже мой… Пад? Падрик Салтон?»
— «Да, сэр», — ответил водитель, подходя к полковнику. Он уже было потянулся рукой к виску, чтобы отдать честь, но затем будто бы вспомнил, что на нём нет головного убора, поэтому просто приветственно протянул руку для рукопожатия. — «Чёрт, сэр, а вы не так уж сильно и изменились, да? Хотя шевелюру так и не отрастили».
Хоффман пожимал протянутую руку несколько секунд, но затем просто обнял Салтона.
— «Охренеть! Вот это да! Где тебя черти носили, Пад?! Что с тобой стряслось?!»
Падрик Салтон, тот самый рядовой Салтон из Двадцать шестого Королевского полка Тиранской пехоты, который служил снайпером, как и Берни, показал оттопыренным большим пальцем на колонну грузовиков за ним.
— «Я с песангами жил, сэр. К ним никто не лезет», — ответил Пад, а затем вдруг заметил Берни. — «Матаки?! Боже мой, я думал, ты погибла! Да тут весь, мать его, Двадцать шестой Королевский полк Тиранской пехоты в сборе!»
— «Пад, ты с собой песангов привёл?» — спросил Хоффман.
— «Да, сэр. Мы слышали, что вы вернулись в крепость. Вы ведь не против нашей компании, да? Мы просто подумали, что вам не помешала бы помощь. От песангов не будет никаких проблем. Ну, по крайней мере, в наш адрес».
— «Против?» — голос Хоффмана дрогнул. — «Да мы тут с радостью примем хоть весь народ песангов. Заезжайте. Мы всё ещё тут ремонт делаем, но места на всех хватит, обещаю».
— «Их главный хочет сначала перекинуться парой слов с вами».
Остолбеневший Хоффман бросил взгляд на Берни. Не успел он ещё справиться с потрясением от того, что Пад ещё жив, как новость о том, что тот привёз с собой целое племя песангов с гор, окончательно добила полковника. Полковник любил этих ребят, да и Берни тут же предалась воспоминаниям. Да, это был поистине эмоциональный момент для всех, кто служил в Двадцать шестом Королевском полку Тиранской пехоты. Наблюдавшие за всей этой ситуацией беженцы даже не представляли себе, с какой радостью и с какой горечью далась эта встреча им троим.
“Прошлое всегда остаётся с тобой. Но, может, это и к лучшему”, — подумала Берни.
— «Хорошо», — ответил Хоффман. — «Я плоховато говорю на языке песангов, так что, надеюсь, он знает тиранский».
— «Вы справитесь», — ответил Пад. — «И да, она знает этот язык».
— «Она?»
Вернувшись к колонне грузовиков, Пад помог кому-то выбраться из кабины. Крошечная женщина из народа песангов, одетая в традиционную тунику по колено и с платком на шее, подошла к Хоффману и вежливо склонила голову в приветствие. Хоффман ответил ей тем же. Берни смотрела на всё это с замиранием сердца, хотя сам полковник выглядел скорее озадаченно, ведь он совершенно не был знаком с этой женщиной.
— «Мадам», — сказал он, — «мне выпала честь служить с вашими людьми. Добро пожаловать в Кузнецкие Врата».
Женщина улыбнулась в ответ.
— «Вы ведь меня не знаете, Хоффман-са?» — спросила она. Что-то в её вопросе сильно удивило Хоффмана. Берни заметила, как его губы подёргиваются.
— «Извините, мадам», — ответил он, — «но, думаю, что нет, не знаю».
— «Мы раньше никогда не встречались, до сегодняшнего дня. Но вас я знаю».
Достав из кармана маленький свёрток из синей ткани, женщина развернула его. Берни поначалу не видела, что было в свёртке, но затем женщина подняла этот предмет за прикреплённую к нему полосатую ленточку. Это была медаль, Звезда Эмбри.
— «О, Господи…» — пробормотал Хоффман. — «Боже мой… Харуа? Вы Харуа, жена Бая?»
Он закрыл рот ладонью, будучи не в силах вымолвить ни слова. Женщина, взяв его за другую руку, положила медаль в его ладонь, мягко сжав её в кулак.
— «Я просто не могла продать её», — сказала она. — «Надо было вернуть её вам. Бай хотел бы этого».
— «Чёрт…» — только и сумел ответить Хоффман. Остальные песанги стали вылезать из грузовиков. Подойдя к Харуа и встав рядом с ней, они смотрели на Хоффмана с улыбками, будто бы он был какой-то кинозвездой, с которой они всю жизнь хотели бы встретиться. — «Мне так жаль… Так жаль…»
— «Не надо жалеть, Хоффман-са. Это сыновья и внуки Бая. Ваши деньги помогли нам выжить. Теперь у нас всё хорошо, много скота и земли. Теперь наша очередь заботиться о вас».
На какое-то мгновение Берни показалось, что Хоффмана сейчас удар хватит. Она шагнула в его сторону, но Вик, кажется, сумел взять себя в руки и выпрямился, вновь став тем самым полковником Хоффманом. Он помог Харуа забраться обратно в грузовик, а затем кивнул Ормонду, чтобы тот занялся размещением колонны песангов. Пад просто стоял в стороне, скрестив руки на груди, и улыбался. Повернувшись к Берни, он подмигнул ей.
— «Дело сделано, напарник».
— «Не могу дождаться, когда же ты мне расскажешь, где был все эти годы».
— «Дом и Маркус всё ещё с вами?»
— «Да, но они сейчас на корабле живут», — Берни она похлопала Пада по спине, не зная, что и сказать. — «За это точно надо выпить. Позже увидимся, после того, как я откачаю Вика после инфаркта».
— «Ты никогда задуманного на половине не бросаешь, да?» — рассмеялся Пад. Забравшись в грузовик, он завёл двигатель, не переставая улыбаться, как дурак. Отойдя в сторону, Хоффман пронаблюдал за тем, как колонна грузовиков въехала в ворота.
— «Можно посмотреть?» — протянула руку Берни. Хоффман достал медаль из кармана и протянул ей. Вдоль края медали была выбита надпись: “Майору Виктору Хоффману, Двадцать шестой Королевский полк Тиранской пехоты, за отвагу”. Большего на этой награде не стали писать. Чем важнее был твой подвиг, тем меньше надо было писать о нём.
— «Значит, ты ей не только эту медаль отослал», — сказала Берни.
— «Они ж с хлеба на воду перебивались, милая», — наконец-то выдавил из себя Хоффман. — «Ни медалей, ни пенсии. Я председателю Дальеллу высказал всё, что об этом думал. У них там жизнь не сахар была. Песанги всю жизнь бедняками были».
Значит, у полковника до сих пор были свои секреты. Берни гордилась им до боли в сердце. Если бы даже он ничего другого и не сделал в своей жизни, если бы даже все его благородные поступки ограничились лишь спасением семьи Бая от голодной смерти, то это всё равно стоило бы того, чтобы терпеть его ворчание.
— «Ты слишком хороший человек для злобного беспардонного старого лысого хрыча, Вик», — скалаза Берни. — «Возможно, я даже выделю тебе за это вечером порцию от ужина Мака».
Хоффман улыбнулся в ответ. Берни годами не видела у него такой улыбки на устах. Всего лишь несколько дней назад он волновался о том, что они все станут “бродягами”, страшась бесцельного существования и пытаясь отбиться от призраков прошлого. Но время пришло, а он вовсе и не стал “бродягой”, да и беженцем его было не назвать. Хоффман наконец-то оказался именно там, где и должен был. Обойдя Мака, он даже не стал, как обычно, ворчать о том, что пёс постоянно лезет ему под ноги.
— «Ладно, дорогая», — сказал полковник. — «Пойдём домой. Пора заняться гарнизоном».
БОЕВОЙ КОРАБЛЬ “ПРАВИТЕЛЬ”, ВОЗЛЕ ПОБЕРЕЖЬЯ ЮЖНОЙ ЧАСТИ ТИРУСА. СПУСТЯ ВОСЕМЬ ДНЕЙ ПОСЛЕ ЭВАКУАЦИИ ВЕКТЕСА.
— «От кого бы ты меньше всего ждал, чтобы он объявился именно сейчас?» — спросила Аня, заглянув в двери теплицы. — «Дом, ты тут?»