Страница 102 из 155
— «Ага», — ответил Бэрд. — «Жаль, конечно, что в итоге всё свелось к команде “Покинуть корабль!”».
— «Сам-то как к этому всему относишься? Хотел бы вернуться в Тирус когда-нибудь? Мне там нравилось, в принципе».
Бэрду всё равно было, где жить. Важно было, лишь кто его окружал. Осознание того, что он и впрямь привязался к некоторым людям, внушало ему какой-то непонятный страх. Чем больше он начинал переживать за людей, тем неспокойнее у него на душе становилось.
— «Считай, что мне всё равно», — соврал Бэрд в ответ.
УЧАСТОК ДЛЯ ВОЗВЕДЕНИЯ ВРЕМЕННОГО ЖИЛЬЯ “А5”, НЬЮ-ДЖАСИНТО.
— «Слышал уже?» — Сэм просмотрела бумаги, закреплённые на её папке-планшете, пока их грузовик неспешно следовал по грунтовой дороге через лагерь. — «Митчелл говорит, что некоторые заражённые территории перестали увеличиваться».
— «И что из этого следует?» — спросил Дом.
— «Ну… Есть же у них какой-то предел, дальше которого они больше не смогут выжигать почву. Весь остров всё равно охватить не смогут, да и зараза эта пока что дальше не продвигается».
— «Сама же знаешь, что Бэрд и Берни видели там».
— «Ну да. Появились новые Светящиеся разных видов и размеров. И что?»
— «А то, что неизвестно, какие дальше будут светляки появляться».
— «Дом, ты этой дури от Бэрда нахватался, или что?»
— «Извини», — ответил Дом. Он как никто другой знал, что не стоит на слишком многое надеяться. Слишком рано ещё было считать, что они справились со Светящимися. — «Просто ситуация очень похожа на наши последние месяцы в Джасинто. Места для проживания остаётся всё меньше и меньше, всем приходится жить в тесноте. Ездишь по округе и еду по талонам раздаёшь. Сама знаешь, каково это».
Вероятно, Сэм и впрямь знала. Дом считал, что она всегда прекрасно понимала, что люди имеют в виду. Если это на самом деле и было так, то Сэм наверняка поняла, что Дома опять захлестнули воспоминания. В такие дни всё вокруг не только напоминало ему о старом Джасинто, но ещё и о Марии с детьми.
— «Да, понимаю», — ответила она, закрыв эту тему. Инженеры и солдаты, не занятые в патрулях, по-прежнему работали круглые сутки, чтобы отстроить заново все деревянные дома, сгоревшие при первой атаке полипов. Непрекращающийся наплыв переселенцев всё больше и больше увеличивал их фронт работ. Беженцы, раньше обитавшие в уютных деревенских домиках, теперь были вынуждены толпами ютиться в убогих палатках. Дом морально приготовился к тому, что им здесь будут не рады.
Когда грузовик добрался до пункта раздачи провианта, Дом сразу заметил выстроившуюся там очередь, моментально поняв, что их сейчас ждёт. Он с первого взгляда научился отличать переселенцев из старого Джасинто от местных пелруанцев, даже не будучи с ними знакомым. Для этого Дому лишь надо было увидеть, в какой позе они в очереди стоят. Выходцы из Джасинто годами стояли в очередях за всем подряд. Их выдавали расслабленные позы ожидания. Даже создавалось впечатление, будто бы очередь для них — повод встретиться с друзьями. А вот пелруанцы сроду по очередям не стояли, так как и причин к этому у них не было. В полнейшем молчании они не отрывали глаз от начала очереди, словно боялись, что едва лишь стоит им повернуться в сторону и перекинуться парой слов со стоявшим рядом человеком, как они пропустят свой черёд.
“Бедняги”, — подумал Дом. И года не прошло, как КОГ прибыли на остров, а привычная жизнь местных перевернулась с ног на голову. Дом даже не мог винить их в том, что в последнее время пелруанцы возненавидели собственное правительство, а также всех, кто с ним связан.
А ещё в очереди стояли бывшие “бродяги”. Но это были вовсе не столь достойные и честные люди, как Диззи. Среди них были семьи из банд, которые получили амнистию от Прескотта и не стали покидать остров вместе со пиратским флотом Олливара. Дом понятия не имел, почему они вообще решили остаться. Их явно никто не любил, а особенно гораснийцы. Да и еды им сейчас доставалось куда меньше, чем среднему бандиту из числа “бродяг”. Бывшие члены пиратского флота выстроились в отдельную очередь, и выглядело это подозрительно.
— «Вот тебе и возвращение бандитов в нормальное общество», — пробормотала Сэм, сбрасывая мешки из кузова грузовика. Дом, ни разу до этого не ездивший с ней на раздачу еды, подозревал, что какой-то новичок в деле сводничества специально поставил их вместе сегодня на дежурство, сделав это из лучших побуждений. — «Давай быстрее. Нам ещё надо в четыре места заехать и забрать припасы с фермы Джонти ещё до обеда. Начни с овощей и муки, сбрасывай всё сюда, а я буду раздавать их и делать отметки в списке».
— «Договорились», — ответил Дом. У Сэм был какой-то природный дар успокаивать людей в довольно тяжёлой ситуации. Выдавая продукты, она похожа была скорее на лавочницу на базаре, нежели на угрюмого повара на раздаче супов. Сэм с каждым норовила поболтать и пошутить, как будто это были её любимые покупатели, которые сами к ней пришли, а не бомжи, ждущие благотворительности. Она гладила детей по головам, спрашивая, как поживает их семья, хоть сама и понятия не имела, кто они такие. В один момент она даже нашла морковь, странная форма которой показалась Дому крайне анатомически схожей кое с чем, и сходу начала шутить об этом.
— «О-хо-хо, мамочки мои!» — расхохоталась Сэм, помахивая в воздухе своей находкой, словно каким-то трофеем. — «Дамы, не лезьте без очереди! Наверно, эту я даже себе оставлю. Хоть какие-то у этой работы плюсы есть».
По толпе пронеслись женские смешки и улюлюканье в адрес мужской половины очереди.
— «Да ладно тебе, не так уж тебе эта штука и нужна», — сказала одна пожилая женщина, скривив рот в ухмылке и кивая в сторону Дом. — «Вон у тебя какой красавец есть».
Дом покраснел до кончиков волос. Ему уже скоро сорок лет стукнет, а тут какие-то домохозяйки его в краску вогнали. У него даже не хватило духу Сэм в глаза взглянуть, но когда он себя всё же пересилил, то заметил, что она вовсе не смеётся. Сэм смотрела на него каким-то странным печальным взглядом, будто бы сказала ему что-то важное, а он мимо ушей это пропустил, и повторять было уже поздно. Но затем, одёрнувшись, Сэм вновь принялась шутить вместе с пелруанцами, которые были ей явно ближе, нежели жители старого Джасинто. Дому лишь осталось надеяться, что маленькие дети в очереди не поняли шутки про морковь.
— «Здравствуйте, мисс Бирн!» — поздоровался с Сэм маленький мальчик, с восхищением глазея на неё, словно на принцессу. — «А где ваш ржавый мотоцикл? Вы всё так же убиваете этих светляков, что на крабов похожи?»
— «Да, я как раз хочу лезвия прямо к колёсам прикрутить», — ответила Сэм с абсолютно серьёзным выражением лица. — «Буду сквозь их стаю пробиваться, как нож через масло, чтобы ноги во все стороны летели вместе с кишками».
Мальчик рассмеялся. Оно и понятно — Сэм для них была настоящей героиней, воевавшей вместе с Аней и Берни против полипов. Местные даже смотрели на неё иначе, не так, как на Дома. Его пелруанцы той ещё сволотой считали за то, что заставил их покинуть собственные дома, кроме которых жить им было больше негде. Сэм же для них была кем-то вроде ангела мести, спустившимся с небес, чтобы порвать монстров к херам.
“Вот потому я и не люблю с гражданскими работать. Лучше по червям или светлякам стрелять. Хоть бы меня больше не ставили на эти дежурства, я полка ещё не могу жить, как нормальный человек. А может, и никогда больше не смогу”, — размышлял Дом. К тому моменту, как они вместе с Сэм раздали всю еду, настроение живущих в этой части лагеря заметно улучшилось, а атмосфера стала куда менее напряжённой, по сравнению с той, что царила тут, когда они приехали сюда.
Направив грузовик к следующей точке раздачи питания, Дом периодически украдкой поглядывал на Сэм, пока та вычёркивала имена из своего списка. Он ненавидел себя за это. Сэм привлекала к себе взгляды всех парней, благодаря своим очаровательным смуглым чертам, унаследованным от её матери из народа кашкурцев. Но Дома в ней привлекало вовсе не это. Болезненное чувство вины захлестнуло его, пока он сам разрывался между желанием стать с нею ближе и пониманием того, что ни одна женщина из тех, что Дом видел, не заменит ему Марию.