Страница 4 из 62
- Ладно, ты как желаешь, а я, пожалуй, поспрашиваю, нельзя ли на постой. Мне отдохнуть надобно.
- Хотел бы я знать, у кого. Похоже, все вымерли. Или дрыхнут с перепою.
- А вот и нет. – Криста соскочила с мотоцикла и направилась к деловому пареньку лет двенадцати, который вынырнул из аптеки, держа в руках банку с леденцами и пакет с лекарствами.
- Мальчик, не знаешь ли, у кого можно комнату снять?
- Конечно! – обрадованно заявил шустрый пацан, нисколько не удивившись вопросу. – Знаю! Мы можем сдать комнату. И даже две!
- Вот это удача! – обрадовалась Криста. – Тогда давай знакомиться. Я – Криста. Он – Дэниц.
- А я – Борис! – мальчик охотно и безбоязненно пожал руки обоим.
- Спасибо тебе, Борис.
- Да не за что.
- Вы – добрые люди!
- Они – нуждающиеся люди, - поправил Дэниц. – Верно? Что, проблемы в семье, верно я чую?
Борис вздохнул: - Верно.
- Отец – выпивает…
- Работу потерял, - Борис опустил голову и закусил губу. – Нет, он работает, на ферме, на комбайне, только у них то густо, то пусто. А мама…
- Позволь, я угадаю, - Дэниц поднял лицо мальчика за подбородок и вгляделся в его глаза: - Мама болеет. Бессонница, нервы, головокружение… Это ты ей «Сноувокс» покупал, верно?
- Откуда вы узнали? Вы что, экстрасенс?
- Да вот краешек баночки торчит. Смотри, потеряешь! – И Дэниц затолкал баночку поглубже в пакет. – Ну, садись впереди, ковбой, и показывай дорогу. Не испугаешься – сейчас мы в Космос взлетим. Держись!!! – Он помог мальчугану сесть впереди себя, показал, за что ухватиться.
И Дэниц рванул с места так, как он любил это делать – Криста едва успела уцепиться за его пояс, а Борис восторженно завопил.
Они домчались до дома минут за десять. Но прежде, умножая восторг Бориса, Дэниц сделал несколько виртуозных кругов по невеликой площади, затем вывернул на большую дорогу и долетел до ближайшей рощи, снова круто развернулся и помчался назад. Криста даже пожалела мимолётно, что не обзавелась таким шустрым транспортом, но когда-нибудь обзаведётся, успеется.
Вот и нужная улица, и искомый дом. Довольно большой – но давно не ремонтировавшийся. Заросший садик, в розоватой дымке раннего цветения. Полуразвалившийся сарай с велосипедами. Ухоженный дворик. Дряхлая умная кошка. Не умывалась, сидя на пороге, не испугалась и не сорвалась с места – сидела и внимательно наблюдала, будто ещё не решила, как относиться к незнакомцам, и стоит ли приглашать в дом.
- Мама, мама! – радостно вскричал Борис, вбегая в дом. – Я постояльцев привёл! Вот, моя мама! – с гордостью и нежностью сказал Борис, оборачиваясь к Дэницу и Кристе.
Перед ними посреди прихожей стояла, опираясь на трость, растрёпанная худая женщина, лет сорока четырёх, с поникшими плечами, с блеклым сухим лицом, ранними морщинками и сизыми кругами вокруг близоруких глаз, с подёргивающейся левой щекой. От тика морщины вокруг левого глаза были глубже и казались воспалёнными.
«А ведь когда-то была славна собою», - подумала Криста. – «Выцветшие глаза горели васильковым огнём, улыбчивые, упругие и пухлые губы пунцовели маковым цветом, немного ассиметричные ямочки на щеках сводили парней с ума. А ломкие, посекшиеся волосы лежали пышной соломенной волной. Она и сейчас могла бы быть хороша лицом, потому что не от собственного зла поразил её недуг, а от невзгод жизненных. Родителей рано потеряла, третий ребёнок – сын – в младенчестве умер. Муж спиваться начал. Ох, не дело за то женщину казнить. Напутали они что-то, Вседержители. Разве попытаться помочь, заставить в себя поверить – не дело хоронить себя, старухой ощущать. В её-то годы женщины будь здоров, как колобродят…»
tМоё почтение, госпожа… - мягко проговорила Криста.
- Эмилия Хоумлинк, господа, моё имя.
- Моё почтение, госпожа Хоумлинк. Счастлив познакомиться.
- Очень приятно! – кивнул Дэниц.
- И мне приятно, люди добрые. Надолго ли к нам, какими путями?
- Какие бы пути ни были, неисповедимы они. Ибо нет у нас целей, - ответила за двоих Криста. – Сегодня здесь, завтра – далече от «здесь».
- Если работу искать – то в Торбанке нет работы. И в Оунвилле нет. И в Каламатче. Глохнет наш посёлок, фермы сворачиваются, скота всё меньше. Раньше пшеницу выращивали, кукурузу, горох. Теперь одни сады остались, зато коттеджи строят. Говорят, выгоднее покупать готовые упаковки. У нас в Торбанке молодёжи мало, а старикам эти упаковки за ненадобностью. Привыкли жить старым укладом. Так что, молодые люди, крепко подумайте, придётся ли по нраву тихая жизнь. А то, что к нам пожаловали – очень рада.
- И мы рады. А спасибо надо Борису говорить.