Страница 58 из 80
Цветущие сады наполняли город, поражая разнообразием цветов, фруктов, невиданных до этого растений. Сети рек и водопадов, будто бы искусно вклиненных в этот цветущий город природой, как клочок парадигмы, распустившийся на проклятой земле. Фонтаны и статуи, возведённые божествам. Дороги, вымощенные камнем, и заборы, отделанные дорогим декоративным камнем. Множество домов из белого и светло-коричневого камня с блестящими на солнце окнами. Дети резвились в садах, бросая друг другу разноцветный мяч, и улыбались в лучах дневного светила, игравшего на светлобрысых макушках, отдававших золотом. Будто бы каждый из них носил по золотому дорогому венцу.
— Мама-мама! Смотри!
С переднего ряда радостно закричала девочка семи лет, прыгая на сидении. Пальцем она показывала на фруктовые деревья, посаженные вдоль улицы. Их ветки гнулись от веса тяжёлых плодов и клонились к земле. Это место, переполненное плодородием и спокойствием, казалось беззаботной утопией, зародившейся в центре войны. Пока большая часть планеты упивалась кровью братьев, они жили в волшебном мире.
— Вижу, дорогая, — вымученно улыбнулась женщина, погладив ребёнка по голове.
— А можно мне один такой? Можно? — малышка переводила взгляд с фруктов на мать. В горящих синих глазах мешался голод с любопытством, вытесняя его.
Женщина замялась. Жители Шиллира провожали их, чумазых и грязных, раненных и истощённых голодом, косыми взглядами, порождая чувство неловкости. А ведь никто из них не виноват в том, что именно их земля, их народ, принял на себя удар Хломуноса, когда здесь и по этот день царит покой. Шиллировцы толпились у дороги, провожая прибывших любопытными или осуждающими взглядами — пожаловали новые голодные рты, которых никогда не поймут, которым немногие рады.
— Не думаю, что это возможно, солнышко.
— Но мне хочется есть.. — с неохотой она села, всё ещё поглядывая на такие заманчивые плоды, мелькающие за окном.
Будь у этой женщины такая возможность, она отдала бы своему ребёнку последнее, но их запасы не были рассчитаны на такое количество людей.
— Потерпи немного. Мы уже почти приехали.
Джет нахмурился, наблюдая за этой картиной. Он был уверен в том, что кое-какие запасы ещё оставались у сопровождающих, но делили они их исключительно между собой, кормя остальных обещаниями скорейшего прибытия в Шиллир. Принятие беженцев может затянуться и когда все они смогут получить хотя бы по миске каши и куску хлеба — неизвестно, а многие и без того едва стоят на ногах.
С конца салона, цепляясь тонкими пальцами за сидения, прошёл мальчик лет шести. Он остановился у девочки с матерью и протянул ей припрятанный им ещё в первый день ломоть хлеба. Женщина, не сдержавшись, заплакала. Джету показалось, словно с новым вдохом в лёгкие попала вода — стало тяжело дышать и больно. Он не понимал, не помнил, чтобы раньше чувствовал что-то подобное и не мог найти этому чувству название. Он смотрел на ребёнка, который понимал больше всех тех взрослых, что выбрались из своих домов на улицы Шиллира, чтобы посмотреть на прибывших. Темнокожий мальчишка с худыми ножками и ручонками, как спицами, обтянутыми обветренной кожей. Выпирающие рёбра и обтянутые скулы. Детский живот раздулся от голода.
— Джет? — Тересия непонимающе посмотрела на вставшего с места парня.
Универсал не ответил. Открыв окно, он наполовину высунулся из автобуса, игнорируя водителя. Схватившись за гроздь бананов, он с силой потянул их на себя. Фрукты с неохотой поддавались. Сорвать их на ходу оказалось сложно, а водитель и не думал как-то поспособствовать его стараниям. Первая вязка выскользнула у него из рук, оставив ни с чем.
Скрипнув зубами, Шестой решительно потянулся за плодами очередного встреченного на пути дерева. В этот раз он сильнее потянул плоды на себя. Автобус качнуло. Ветка дерева треснула, и от неожиданности Джет вылетел в проход автобуса. Несколько секунд он не понимал, что произошло. Парень недоумённо хлопал глазами, смотря на открытое окно, а затем посмотрел себе в руки.
— Молодец. Ты сорвал джек-пот, — ухмыльнулась Тересия, вонзив нож в один из плодов мальта эрика, мотнула головой в сторону пассажиров. Следуя его примеру, люди, не обращая внимания на жителей города, срывали с деревьев плоды, помогая друг другу.
Джет улыбнулся.
***
Их автобус съехал с главной улицы, свернув в пустой квартал. Они проехали несколько поворотов, по узкой улице, но больше не встречали на пули жителей Арионтаса. Эта часть города отличалась от той, что они видели раньше. Улицы и здесь были чистыми и опрятными, но со всех сторон их окружали высокие дома. Это место казалось пустым и покинутым, а отсутствие какой-либо скудной растительности смотрелось дико в сравнении с предыдущим волшебным миром плодородия.
Высокие врата огороженной каменным забором территории распахнулись перед ними солдатами. Автобус въехал на территорию реабилитационного центра. Большое двухэтажное здание, п-образной формы. Высокие колоны поддерживали своды каменных арок. В центре просторного парка перед центром цвело огромное дерево. Это место нельзя было назвать волшебным. Большая часть территории представляла собой широкие дорожки, вымощенные камнем, и только в редкость встречалась трава, кусты или деревья. Никаких фонтанов или скамеек. Только высокая статуя монахини, сложившей руки в молебном жесте, которая встречала их на входе в здание.