Страница 311 из 346
Люк Грисон, бормоча что-то себе под нос, отправился на второй этаж. Хёрст следовал чуть поодаль. Так, чтобы не выпустить объект наблюдения из вида, но, если Люк вдруг обернётся, успеть изобразить, что он вовсе не за ним следит, а тоже явился к какой-нибудь местной пташке. Горе-комедиант, глубоко погрузившись в невесёлые мысли, шёл неоднократно хоженым путём: уверенно наверх по лестнице и вдоль по коридору, напоминающему своим видом третьеразрядную гостиницу. В здешнем борделе не существовало «мамок-нянек»: клиентов девушки находили сами и договаривались обо всём тоже сами. Даже в этом судьба в очередной раз улыбнулась Хёрсту: объясняться с «мамкой» или сутенёром означало засветиться по полной программе и провалить так успешно складывающуюся до сих пор операцию.
Тускло освещённый коридор был пуст, из-за ближайших дверей доносились неправдоподобные стоны и вскрики, звуки шлепков и музыка, смех и резкие реплики ссорящихся людей…Дверь, за которой скрылся Грисон, располагалась где-то посредине всего этого бедлама. Саймон успел заметить пятно яркого света, падавшего на стену, до того как дверь закрылась, и смог приблизительно оценить расстояние, прежде чем приступил к осмотру территории.
Сегодня явно был его день: рядом с лестницей находилась каморка без дверей. От зачуханного коридора её отделяла претенциозная портьера из красного искусственного бархата, явно знававшего лучшие времена. Хёрст посветил фонариком мобильного телефона: в комнате хранились принадлежности для уборки. Скользнув за занавеску, Саймон оставил небольшую прореху, чтобы наблюдать за происходящим в коридоре и прислонился к стене, переводя дух и обдумывая дальнейшие действия. Если удача останется на его стороне, то всё произойдет так, как Саймон и хотел: быстро и бесшумно.
«Интересно, долго ли этот чёртов наркоман собирается торчать у местной зазнобы?» - подумал Хёрст и порадовался тому, что он не курит. Курильщикам сидение в засаде тяжко даётся, особенно в подобных условиях. У Саймона же всегда находилось, чем занять время и ум: он мысленно решал шахматные задачи, чтобы при случае удивить шефа. Безумно занятый Оффенбаум стабильно выкраивал свободный вечер на неделе, приглашал Саймона в роскошную библиотеку и просил не беспокоить их до тех пор, пока партия не будет доиграна. А продолжались они порой по несколько часов и не всегда заканчивались победой Дэвида. Но Оффенбаум даже радовался, когда Хёрсту удавалось выиграть:
- Только ты, Саймон, остаёшься в моём присутствии самим собой и не боишься указать, что на всякий час ума не напасёшься: опять ты меня уделал!
Восстановив в памяти одну из последних партий, Хёрст принялся мысленно передвигать фигуры, оценивая возможные ходы. Главное: не увлечься настолько, чтобы пропустить «клиента»!
Если Хёрсту сегодня необыкновенно везло, то у Грисона по календарю явно случился день повышенной конфликтности. Сначала скандал в доме Оффенбаума, потом стычка с Альваресом, теперь и крошка Мелани решила поиграть на его нервах. Люк извёл на неё остатки порошка (Альварес отказался отпускать товар в долг) и что имеет в благодарность? Попыхтев у него между ног энное количество времени, девица прервала занятие, доставлявшее немало удовольствия Люку, но изрядно поднадоевшее ей самой:
- Всё! Не могу больше! Дай отдохнуть!
Люк с силой вернул голову девушки на место:
- Работай давай! Не отлынивай!
- У меня уже челюсть болит, Люк! Передохну немного и продолжим!
- Смотри-ка, цаца какая выискалась! За что я деньги плачу?
- Кстати, о деньгах — ты мне ещё за два последние раза должен.
Очередное упоминание о долгах взбесило Грисона даже больше того, что ему не доставили удовольствия. Вскочив с кровати, он отвесил Мелани пару затрещин такой силы, что девушка отлетела в угол комнаты. Увидев, что та пытается подняться, Люк подлетел к девушке и принялся пинать её. Удары ногами метили в живот, в голову. Девушка свернулась калачиком, прикрывая руками лицо и монотонно повторяла:
- Не надо, Люк, не надо…
- Чёртова шлюха! - выругался Грисон, отвесив очередной пинок в голову Мелани. - Чёртов ублюдок Альварес! Чёртов старый жид! Ну ничего, все вы у меня попляшете…
Люк схватил свой щегольской жилет со стула и вылетел из комнаты, оставив девушку лежащей на полу без движения. Саймон Хёрст за пыльной «бархатной» портьерой быстро надел перчатки из тонкой кожи и сгруппировался в ожидании решающего момента. Звук шагов Грисона приглушала ковровая дорожка, покрывавшая обшарпанный деревянный пол коридора. Вот он уже в пяти шагах...в трех...в двух... всё — пора!
Когда Люк Грисон поравнялся с красной занавеской, Хёрст кошкой скользнул из своего укрытия. Молниеносно, чтобы жертва не поняла, что происходит и не могла напрячься, он схватил Грисона одной рукой за подбородок, вторая уже помогала повернуть голову в нужном Саймону направлении. А дальше — дело техники, которая у бывшего морского пехотинца была отработана за годы службы до мелочей. Миг — и Люк Грисон из «супер-актёра» превратился в мешок с костями, закувыркавшийся по лестничному пролёту между этажами.
Хёрст поспешил следом за упавшим телом Грисона. Удача всё ещё шла с ним об руку: в предбаннике, ведущем в бар, никто не тусовался. Из туалета, находившегося в полуподвале раздавались голоса изрядно пьяных мужчин, обсуждавших прелести некой Лавинии. Судя по громкости разговора, мужчины находились недалеко от лестницы, ведущей наверх. Нужно поторопиться, чтобы его никто так и не увидел. Саймон наклонился, пощупал пульс на всё ещё тёплой шее Люка. Он знал, что не почувствует знакомых толчков пульсирующей под кожей крови, но убедиться в данном случае не мешало. В считанные секунды Хёрст сорвал с руки Грисона дорогие часы, с шеи — витую золотую цепь толщиной чуть ли не в палец, сдёрнул с пальцев кольца с драгоценными камнями, из кармана брюк вытыщил портмоне и, не став больше рисковать, поспешил к выходу из заведения. Из бара он вышел походкой чуть подгулявшего офисного клерка вечером выходного дня. Спокойно дошёл до машины, не озаботившись тем, чтобы оглядываться по пути — это только привлекло бы излишнее внимание, если бы за ним действительно кто-нибудь наблюдал.