Страница 4 из 97
- Можно ли его повидать?
- Скажите, можем ли мы помочь чем-нибудь?
- Нам так хочется помочь!
Вопросы продолжали сыпаться на меня, а я стояла и лишь смотрела на испуганные, взволнованные лица, и не знала, что сказать всем этим людям. Людям, которых знала с самого раннего возраста и которые знали меня, наверное, со всеми моими достоинствами и недостатками. Все же, жизнь под одной крышей обязывала к подобным отношениям.
Вздохнув, я попыталась улыбнутся, а когда поняла, что все-равно выгляжу жалкой с этим подобием улыбки, подняла руки, призывая слуг к молчанию. Меня послушались и уже через секунду все затихли, а я заговорила, пытаясь обнадежить этих людей своими словами и надеясь, что они обретут силу.
- Пожалуйста, успокойтесь и не шумите! – попросила я. – Будьте благоразумны! Лорду Дэшнеру сейчас необходим покой и тишина. Я прошу вас поддержать меня и сейчас просто ступайте в свои комнаты, а утром приступайте к вашим обязанностям. Это единственное, чем вы сейчас можете помочь! На все остальное воля богов!
- Но что если господин… - начал кто-то и тут же осекся, не решившись произнести то, что все и так прекрасно осознавали. А мне неожиданно захотелось переубедить слуг и саму себя в том, что все будет хорошо, но я не смогла солгать ни себе, ни им, потому что в глубине души знала – отец больше не встанет. Это конец и доктор Говард прав. Он держится только ради сына.
«Только бы Эдвард не опоздал!» - подумала я.
- Устройте доктора Говарда! – велела я старшему дворецкому, а сама направилась в комнату отца.
Едва переступив порог, на мгновение застыла, вглядываясь в полутьму. Свет свечи и танцующее пламя камина рисовали какие-то жуткие картины на стенах комнаты, а ветер и шум дождя за окном только еще больше угнетал, заставляя сердце сжиматься в тревоге. Казалось, сама природа противилась скорому уходу отца. Небо плакало, как и моя душа, но я знала, что ради него не смею показывать слез. Я должна поддерживать его до последнего. Пусть он видит мою улыбку, а не слезы.
- Шерри! Дочка!
Голос старого лорда был слаб, но я услышала его слова. Скользнула вперед, затворив за собой двери, а затем подошла к кровати, на которой лежал умирающий, и присела на самый краешек рядом, взяв его руку в свою.
Яркая вспышка молнии расчертила небо за стеклом окна на мгновение озарив спальню и человека, лежавшего на кровати. Сейчас, как никогда раньше, его лицо показалось мне бледным, а рука, сжимавшая мою, была так слаба, что казалось, сожми я ее чуть сильнее и сломаю, словно сухую былинку.
- Отец! – проговорила тихо.
Запоздавший гром заглушил его ответные слова и лишь когда все стихло, лорд Дэшнер решил повторит сказанное снова.
- Мне нужен Эдвард!
- Я уже послала за ним! – ответила я и улыбнулась. – Я уверена, он уже мчится сюда, чтобы увидеться с вами!
Отец как-то сипло рассмеялся, но его смех уже скоро перешел в сухой кашель и через несколько секунд я спешила подать ему стакан воды. Сухие пальцы сжали стекло, а я придержала голову отца и стакан, чтобы питье, в которое было добавлено обезболивающее, не пролилось на одеяло.
- Эдвард может не приехать! – уже спустя мгновение, произнес старый лорд.
«Пусть только не попробует!» - подумала про себя, но вернув стакан на столик, снова села рядом и взяла руку умирающего.
- Он будет! Я знаю!
- Мне надо так много ему сказать! – вздохнул отец. – Мы расстались не слишком хорошо, а я не хочу нести этот грех с собой в могилу!
Я сдвинула брови.
- О чем вы только думаете, отец! – посетовала ему. – Какая еще могила? Что такое вы говорите! А как же моя свадьба? Вы же обещали, что поведете меня к алтарю и передадите жениху, а теперь, значит, на попятную?
Пытаясь сделать вид, что все образуется, я тем не менее видела смертельную бледность его лица и впалые щеки. Смотрела в глаза, которые казались тусклыми и безжизненными. Я помнила лорда Дэшнера другим и надеялась, что в моей памяти он останется именно тем высоким статным джентльменом, которого я увидела впервые в восемь лет, через день после того, как умерла моя матушка. Именно с того самого дня я переехала в Дэшнер-холл и стала жить вместе с лордом Дэшнером и его сыном. Как оказалось, он был вдовцом, но юный Эдвард совсем не походил на своего отца. Дерзкий, нахальный, грубый, он пугал меня проявлениями своего характера, уже в те годы слишком неприятного для сына человека, которого я стала называть отцом.
- Не стоит лгать мне, Шерри! – произнес сэр Уильям. – Я прекрасно понимаю, что мне осталось не так много.
- Не говорите так! – я силилась не расплакаться. Почему-то сейчас мне казалось, что если я заплачу перед отцом, то слова доктора Говарда непременно сбудутся, а так, в самой глубине души тлела искорка надежды. Пусть крошечная, но я не могла расстаться с ней, не могла позволить, чтобы ветер смерти, круживший в темноте этой комнаты, задул последний огонек жизни дорогого мне человека.
- Я сообщила Гордону! – попыталась я сменить тему. – Думаю, он скоро прибудет сюда с сестрой.
Показалось, или на лице отца мелькнула тень?
- Не стоило звать его! – прошелестел умирающий.
- Я бы хотела, чтобы вы благословили наш союз, отец! – ответила я, но мужчина не ответил. Он закрыл глаза и выпустил мою руку, заставив меня испуганно замереть, предположив самое худшее, но, когда в тишине, нарушаемой лишь криками ветра и звуком удаляющейся грозы, прозвучал его тихий голос, я не удержалась от вздоха облегчения.
- Я устал, Шерри! Оставь меня. Пусть кто-то из слуг посидит, а ты иди отдохни.