Легохонькое тепло

               Маргарита не могла понять, почему бы не сделать это изначально и почему на неё должна лечь обязанность распределителя. А на кого, если не на неё? – Спросил Артём. Девочка предположила, что могла бы сразу с себя скинуть такие обязанности, а в случае необходимости стать на место того человека, который будет нуждающимся. Ведь лучше, если это будет она, а не кто-то другой. Правильно? Артём тогда привёл сравнение с приготовлением шашлыка. Когда толпа стоит вокруг и критикует, все они, мол, знают, как нужно делать, но никто не решается. Таким образом свергают правителей, но не замещают, или фанаты ругают футболистов.

               Артём, вспомнив вдруг обозначение, но не необходимое слово, полез в телефон. Этот термин точно обозначал выход из сложившейся ситуации, только мужчина никогда не обращал внимания на эту проблему, поэтому не пользовался термином. Через минуту он зачитал:

               - Согласно бла-бла-бла модель поведения в обществе следующая:

               «В обычной жизни модель поведения большинства людей тяготеет к одной из двух крайностей: пассивности, либо агрессии. В первом случае человеком, который добровольно принимает на себя роль жертвы, руководит неуверенность в себе, страх перед лицом перемен или, наоборот, опасения потерять то, что уже нажито. Во втором — явное или завуалированное желание манипулировать окружающими, подчиняя их своим интересам. Агрессор руководствуется принципом: «ты мне должен, потому что я сильнее»; жертва — «ты мне должен, потому что я слабый, а слабых нужно поддерживать». В отличие от этих двух распространённых типов коммуникации, ассертивное поведение…» - Мужчина отвлёкся, он вспомнил, что полез только вспомнить слово, а уже читает лекцию. – Слово «ассертивность». – Марго кивнула. – Поведение такое «…опирается на кардинально иной принцип: «я тебе ничего не должен, и ты мне ничего не должен, мы партнёры»».

               По идее это лояльно и толерантно, да? – Артём замер со скривленным в раздумьях лице.

               - Да. – Девочка слышала только подтверждение своих слов. – И почему я должна…

               - И ведёт только к развитию. (Ты никому ничего не должна) Но я не согласен. – Он сделал пару шагов, подбирая подходящий пример объяснения своей позиции. – Если я тебе ничего не должен, то зачем мне помогать тебе как врачу? Соответственно, только из-за зарплаты. Не из-за того, что ты человек и попал в беду, а от своей выгоды. – Артём замотал головой. – Эгоистично. Другой пример: ты мне ничего не должен, и с чего я могу подумать, что ты мне поможешь? Я никогда не решусь обратиться. Люди, таким образом, будут жить самоуверенно и закрыто, может, да, без проблем и счастливо, но жить в себе и на месте, не допуская никого другого. То есть человек живёт так, как он хочет и ни от чего не зависит. Звучит хорошо и очень хорошо, казалось бы, на первый взгляд, и безумно эгоистично. – Теперь он замотал головой в разные стороны. – Я думаю, это остановит общество. Без подавления и деления на классы ничего не выйдет. – Сказал он вроде совершенно обратное своему мнению, какую-то дикость с его стороны, но: - Но! В то время как великие полководцы и деятели пытались приручить и подчинить общественность, с твёрдой и тупой уверенностью в своей правоте, мне кажется, что человек может быть не прав. (Да, в ассертивности человек тоже может быть не прав) И модель агрессии может пасть из-за большого количества несогласных и протестующих. Также из-за подавленных жертв. Из-за тех самых пассивных, которых уничтожило ярое стремление развиваться. И бла-бла, да бла-бла.

               Значит, у нас есть:

tГармоничный мир возможен при условии ассертивности. (Без развития)

– Он посмотрел на неё, уточняя свои доводы. –

tРазвивающийся мир возможен при агрессивности. (Без мира)

tНо гармоничный и развивающийся мир возможен только при добровольном подчинении. Не пассивности, а осознанном подавлении агрессивности.

– Все слова его разделялись, так как он сам не знал ещё, к чему это приведёт. – Поэтому моя позиция такая:

               "Никто мне ничего не должен, только я всем должен, (почему?) потому что я сильнее".

               - Дальше он пошёл объяснять, скорее, самому себе, но вслух. – Если я сильнее, я не имею права отбирать и наращивать свою силу. Я обязан навести справедливость и равноправие в мире. Если есть кто-то кто слабее меня, я обязан отдать ему свою силу. Не просто чтобы он сравнялся со мной, а чтобы превзошёл. Чтобы тянул других также. Если оба будут пинаться, ни один из них не всплывёт. (Закон крабов) А так можно подарить хоть кому-то жизнь. Не отнять и выжить самому, а дать другому. Я знаю свою жизнь, а другого нет. Кто я такой, чтобы решать, что моя ценнее?

               Последние слова мужчина говорил уже самому себе тихо и спокойно, открывая для себя неизвестное. Открывая понятие желаемого способа существования. За мгновение открытия в голову его моментально влились все пока ещё невообразимые последствия этого решения. Он пытался разложить мысли по полочкам, чтобы преемственно и понятно стало, что нужно делать, как делать и что получится в итоге. Но голова не слушалась, она сначала отвлеклась на осознание своей подавленности, необходимости максимально уничтожить свои желания (А мужчина зачастую действовал, не противореча своей внутренней потребности действовать так, как нужно, а не хочется), а после переключилась на реальные вещи. Артёма ужаснуло, что мир не такой. Он не мог понять, почему вся система существования человеческого строится на потреблении. Как возможно было, что мир создался именно таким, а не другим? Причём таким ужасным и неосознанно ужасным. А может, он создался именно менее ужасным, и возможно что-то ещё более нелогичное. Но как его направить? Как изменить миллиарды людей, как направить их в нужное русло?