Страница 4 из 35
Россия. Тверь. Начало 2000-х.
Дверь внезапно открывается. На пороге Гена. В его глазах восторг. Я запахиваю халатик, трясущейся рукой собираю свое тряпьё с пола. Гена смотрит на меня. Смотрит. Смотрит.
— Ты красивая! — говорит он.
Я поднимаю взгляд и вижу одутловатое монголоидное лицо Гены, его рот открыт. Я поднимаюсь. Гена хватает меня и запускает руку под пеньюар. Его руки жадные, мягкие, с короткими пальцами. Они скользят по моей коже. Гена тяжело дышит и тычется губами мне в лицо. У него текут слюни. Он напоминает мне мопса. Гена лижет меня языком. Он не умеет целоваться. Он никогда не целовался. Я уверена в этом, так же как я уверена в том, что никто ещё не целовал меня, пусть даже так.
— Гена, это нехорошо, — говорю я. — Люди делают такие вещи в спальне. Понимаешь?
У Гены синдром Дауна. Ему сложно понять.
Я пытаюсь сохранить самообладание и отстраняю Гену от себя. Смотрю в его плоское, лишённое мимики лицо. Он позволяет мне сделать это. Ведь я не Лена. Я не брыкаюсь и не ору. Я спокойна.
— Пойдём, — мой голос тихий и уверенный. Гена покорно семенит за мной. Я захожу в спальню и ложусь на кровать. Мне хочется, чтобы он смотрел на меня. Мне это нужно. Мне нужно снова почувствовать себя красивой.
Полы халата разъезжаются в стороны. Я лежу на кровати и смотрю на Гену. В его глазах знакомый животный блеск, но он не кидается на меня, как голодная собака. Он смотрит, наклонив голову набок. Рот открыт. С одного уголка течёт прозрачная капля. Я жду. Но вскоре не выдерживаю и спрашиваю сама:
— Я красивая?
Он продолжает смотреть.
— Я красивая? — повторяю я свой вопрос.
И снова:
— Красивая?
Гена трясёт головой в знак согласия.
— Хочешь меня потрогать? — мой вопрос звучит как приглашение.
Гена протягивает руку и касается меня. Осторожно, будто боится. Мне кажется, что я слышу частый стук его сердца. Ему нельзя волноваться. У Гены больное сердце.
— Хочешь лечь рядом? — я волнуюсь за Гену, за его больное сердце.
Он ложится рядом. Молчит. Смотрит в потолок. Его семейки топорщатся.
— Хочу ибаца! — зловеще хрипит Гена и запускает одну руку себе в трусы, другой больно собирает кожу на моей груди. Мне больно, но я терплю. Гену нельзя пугать. Если его напугать, то он перестанет мне подчиняться.
— Отпусти. Мне больно, — мой голос властный, спокойный.
— Хочу ибаца! — повторяет Гена, крепче сжимая пальцы на моем соске. Еще немного, и он порвет его.
— Мне больно! — слова жёсткие, рубленые. В моем голосе слышен металл. Гена разжимает пальцы. На моей коже проступают багровые пятна.
— Если хочешь ебаться, надо быть нежным, — говорю я мягко. — Вот так.
Я целую его в губы невесомым поцелуем.
— Вот так.
Провожу рукой по его груди, одетой в белую майку.
— Вот так.
Накрываю ладонью его вздыбившийся член.
— Вот так.
Ласкаю его через ткань. Гена кончает молниеносно. Он пытается поцеловать меня, похлопывает по солнечному сплетению и животу. Его движения неловкие, но он старается. Гена пытается научиться. Ему это тяжело. Очень тяжело. Гена не такой, как все. Ему тяжело научиться. Я не такая, как все. Мне тяжело не бояться быть собой. Мы другие. Нам непросто.
По моим вискам катятся слёзы. Мне жаль Гену, мне жаль себя.
__________________
[1] — поп-хит "The power of love", впервые записаный в 1984-м году, соавтор и исполнитель Дженифер Раш. Популярность песне принесла кавер-версия в исполнении Селин Дион, выпущенная в 1993-м году. Исполнительница получила премию «Грэмми» за лучшее женское вокальное поп-исполнение.