Страница 24 из 35
***
Таиланд. Бангкок. Наши дни.
Я просыпаюсь среди ночи. Душно. Не могу дышать. Зову сестру. Кажется, она меня не слышит. За окном сверкает ночной Бангкок. Чувствую, что лежу в луже. Тянусь к выключателю и включаю светильник. Поднимаю простыню. Подо мной лужа крови. Здоровенная лужа. Я кричу что есть сил. Я напугана. Мне страшно. Из меня вытекает кровь. Медленно вытекает жизнь. Я боюсь смерти. Я не хочу умирать сейчас. Сейчас, когда для меня всё только начинается. Когда я стала другой. Я другая. Я счастлива, что другая, но мне страшно. Ужас пронизывает моё тело насквозь. Мой крик переходит в визг. В палату влетает медсестра. Заглядывает под простыню и кидается со всех ног на пост, звонить доктору Кхану.
Доктор Кхан приезжает быстро. Через пятнадцать минут я уже лежу на кресле. Слёзы текут по вискам. Я тихо скулю от досады. Если со мной что-нибудь случится, то никто не придёт на мои похороны. Никто. Я одна, я совершенно одна. Все, кого я любила, либо умерли, либо забыли обо мне. Телефон Илоны не отвечает давно, сестра Лена не узнала меня. Да и захочет ли она когда-нибудь признать меня. У меня никого нет. Мэу… Это я убила Мэу. Я сама убила её. Сама. Но у меня не было выбора. Мэу не оставила мне выбора. Так же, как и Стас. Стас. На моих руках слишком много крови. Кровь. Она сейчас вытекает из меня. Кровь. Почему столько крови?
***
Россия. Москва. Начало 2000-х.
Канун Нового года. Тридцать первое декабря. Стас не пил три дня. Целых три дня Стас пытался изображать нормального человека, чтобы не портить мне праздник. Тридцать первого я не работаю. Я работаю завтра. Завтра в девять я должна быть на работе. Первого января бистро начинает работать позже. Многие хотели бы не работать тридцать первого, но повезло нашей смене. Я не работаю. Готовлю праздничный ужин. Селёдка под шубой. Пельмени. Торт. Торт медовый. Готовится просто и быстро. Крем — сметана и сахар. Просто и вкусно. Купила шампанского. Деньги на праздничный стол — из тех, что лежат в морозилке. Стас крутится возле меня. По случаю праздника я его принарядила. Купила в секонде рубашку и брюки. А еще носки и трусы у бабки возле метро. В угоду мне Стас помылся. Зачесал редеющие с проседью волосы назад. Выглядит вполне прилично. Глаза блестят. По лицу блуждает идиотская загадочная улыбка. Мне не нравится, как улыбается Стас. И его глаза мне тоже не нравятся. Что-то меня настораживает. Но я не подаю вида. Занимаюсь своими делами. В комнате — ёлка. Страшненькая, облезлая. В восемь вечера тридцать первого декабря обошлась даром. Хоть ёлка и облезлая, но пахнет праздником. В драке за колбасой, яйцами и хлебом смогла ухватить две упаковки серебряного дождика. Получилось очень даже неплохо. Еще бы телек — было бы вообще празднично. Но на телевизор я денег не дам. Я коплю на трансформацию. Я не могу тратить деньги. К тому же Стас его тут же пропьёт. Ради одной ночи покупать телевизор я не могу. Я не Рокфеллер [2].
Садимся за стол. Салат. Пельмени. Шампанское. Стас загадочно смотрит на меня. Улыбается. Руки держит под столом. Не обращаю на это внимание. Накладываю салат. Сначала ему, потом себе. Достаёт из-под стола бутылку дорогущего французского коньяка. Смотрю удивлённо.
— Мой вклад, — щерится беззубой улыбкой Стас.
— Откуда?
— Секрет фирмы! — глаза сверкают. Откупоривает и разливает по стаканам.
— Откуда? — внутри неприятно холодеет.
Делает вид, что не слышит. Опрокидывает целый стакан в себя. Шумно выдыхает. Я нервничаю. Коньяк стоит три мои месячные зарплаты. Лезет вилкой в тарелку с пельменями. Глаза Стаса тут же становятся пустыми. Сморю, как жрёт пельмени. Из общей тарелки. Начинаю догадываться, откуда коньяк.
— Ты что, взял деньги в морозилке?
Жрёт пельмени. Начинает дебильно ржать. Изо рта вываливаются пережёванные куски. Вскакиваю. Иду на кухню. Открываю морозилку. Вышвыриваю пачки с пельменями. Денег нет. Всё, что я успела накопить, украл Стас. Плюхаюсь на табурет и начинаю реветь от безысходности. Мне кажется, я никогда не смогу накопить на трансформацию. Плачу на кухне. Стас в комнате за праздничным столом. Пьет коньяк за пятнадцать тысяч.
__________________
[1]«Йинг–тинг» — «ночные никто». В начале 2000-х, когда законодательство Таиланда показало свою несостоятельность в борьбе с наркомафей, на улицах Бангкока с заходом солнца стали появиляться «ночные никто». Они хватали тех, кто был причастен к наркобизнесу (в 2003 году газеты опубликовали «большой реестр» — список причастных лиц по данным спецслужб) и увозили в неизвестном направлении. Позже на городских свалках находили трупы этих людей. «Йинг-тинги» разгромили множество подпольных фабрик по производству синтетического наркотика по всей стране, убили несколько сотен людей. Правительство закрывало глаза на творящийся ужас, оправдывая свое бездействие тем, что это народ вершит правосудие над наркомафией. Кем являлись «йинг-тинги» на самом деле доподлинно неизвестно. То ли народной армией, то ли секретным правительственным спецподразделением.
[2]Джон Дэвисон Рокфеллер — первый официальный долларовый миллиардер в истории человечества.