Страница 7 из 10
8-я строка имеет две общие метрические вариации: начальный разворот и конечный экстраметрический слог или женское окончание:
/ # # / # / # / # / (#)
«Триумф в любви: не оставляет более для плоти выбора отныне» (151,8).
/ = ictus, метрически сильная слоговая позиция. # = нониктус. (#) = экстраметрический слог.
Строка 8, также в обязательной форме имеет женское окончание. Линия 1 имеет начальный разворот, а развороты средней линии встречаются в линиях 2, 10, 12 и, возможно, в линии 5. Линия 6 показывает движение вправо третьего иктусу «third ictus» (в результате чего получается четырёхпозиционная фигура, # # / /, иногда называемая «minor ionic»):
# / # / # #/ / # / (#)
«Моей частичке благородной, моей мерзкой изменою телесной» (151, 6).
Минорная ионная также встречается в строке 11.
Семантический анализ сонета 151 Уильяма Шекспира.
Всем известно, что означает «заниматься любовью» семантически, это означает «акт совокупления», — это выражение бытует сейчас, в 21-и веке. Могу предположить, что елизаветинскую эпоху не было такого грубого и обобщающего сочетания слов. Однако, автор сонета 151 начинает сонет с того, что свою кратковременную интрижку с замужней дамой, помимо этого имеющей влиятельного любовника при дворе, назвал «любовью». То есть, бард в тексте сонета заменил слово «похоть», на слово «любовь». Случайна ли, эта подмена? Предполагаю, что не эта подмена не случайна.
Ибо весь сюжет сонета, с начала и до конца пронизан остроумной иронией возмутившей до глубины души большую часть критиков, особенно из числа женщин. Которые отмечали необычайную «похабность» и «гендерную дискриминацию» присутствующие, как им показалось в тексте сонета.
«Любовь слишком молодая, чтоб знать совести мученья;
Но кто совести не знает в рождении любви своей?» (151, 1-2).
Бард в строках 1-2 в ироническом тоне задаётся сакраментальным вопросом, — «кто совести не знает в рождении любви своей?». Но предыдущая строка 1, уже даёт ответ на этот вопрос «любовь слишком молодая, чтоб знать совести мученья». Подстрочник же выдаёт следующее: «любовь слишком молодая, чтоб знать похоти мученья; но кто имеет совесть при похоти зарождении?». По поводу особенностей диалектологии в поэзии Уильяма Шекспира в произведениях Шекспира, которые изучал и описал Питер Акройд, современный английский писатель (можно ознакомиться ниже в завершающей части этого эссе).
«Тогда, обманщица нежная, не уговаривай меня неверно,
Чтобы повинным в моём сбое не оказалось твоё милое «Я»:» (151, 3-4).
Повествующий обращается к тёмной леди называя её ласково «обманщица нежная», которая с ним уже начала флирт, заинтриговав его своим кокетством.
Но тёмная леди, отнюдь в своём искусстве обольщения не новичок, и за своими плечами имеет опыт обольщения мужчин. При этом, она обладала изысканным вкусом и неограниченным доступом к жизни при дворе королевы, так как входила в семейную труппу придворных музыкантов. Она хорошо знает себе цену и не флиртует с мужчинами низшего сословия, а выбирает для флирта высокородных придворных. О каком «сбое» идёт речь в строке 4 сонета? По всем признакам, этот «сбой» чисто физиологического характера, называемый — детумесценция (краткая справка ниже).
«Итак, на твоё предательство мне, Я изменяю вероятно ей
Моей частичке благородной, моей мерзкой изменою телесной» (151, 5-6).
Автор сонета, втягиваясь в игру взаимного флирта с тёмной леди, в котором отличительной чертой является взаимная ревность, обвинения в предательстве и измене. Но возникает двусмысленный оборот речи в тексте сонета: «я изменяю вероятно ей». О чём, собственно, идёт речь? В содержание строки 6 продолжая сюжетную линию, автор ещё более втягивает читателя в интригу: «моей частичке благородной, моей мерзкой изменою телесной». Эта «благородная» частица, может быть его самость, то есть его внутреннее «Я». Или же «благородной» частицей, может быть его мужской половой орган. Но вполне возможно, что это и то и другое. Иронический тон барда вызывает улыбку у читателя не глупого, имеющего чувство юмора и понимающего английский. Однозначно, ни под каким предлогом невозможно принять несостоятельные обвинения критиков сонета 151 о якобы, «плоском и похабном юморе» содержания этого сонета Шекспира.
«Моя душа сказала моему телу, что он может.
Триумф в любви; не оставляет более для плоти выбора отныне» (151,7-8).
Автор сонета в строке 7, продолжая тему выдаёт очередную порцию искромётного юмора: «душа сказала моему телу, что он может». Хорошо понимая, что такое душа, автор под словом «душа» подразумевает «самость», его внутреннее «Я», это и есть игра словами и смыслом, который определяет эти слова. Завершающая фраза строки 7: «что он может», как бы ставит точку над «и», уточняя, что бард подразумевал, и следом написал — «он». В строке 8 «триумф в любви» несут подстрочник «великолепная эрекция». Далее следует «не оставляет более для плоти выбора» иного. Но для рифмы строки 8, я заменил слово «иного», решив подыграть автору сонета в духе иронической тональности, заменив на слово — «отныне».
«Но поднимаясь на твоё имя, указывая на тебя. О боже!
Как триумфальный его приз. Великолепный, в своей гордыне» (151, 9-10).
Строка 9 продолжает иронический тон, переходящий в сарказм, где автор ярко описывает процесс эрекции «но поднимаясь на твоё имя, указывая на тебя». Напрашивается вопрос: «Не является ли, строка 9 сонета 151 оскорблением чувства любви?». Нет, не является! Так как, это всего лишь интрижка, одна из множества, которыми прославилась тёмная леди в историческом описании её, а не только в названии серии сонетов «Тёмная Леди» («Dark Lady»)! Строка 10, как-бы подводит черты под выше написанным: «как триумфальный его приз», именно эти слова вызвали невиданное возмущение в докторских диссертациях у критиков от академической науки. За которые, не весть как, автора сонета обвиняли и продолжают обвинять в «гендерной дискриминации» женщины, а именно тёмной леди! Продолжая строку, но с нового предложения автор описывает основную характерную черту тёмной леди: приз «великолепный, в своей гордыне». Это чопорная гордыня очень красивой и привлекательно яркой женщины, умеющей очаровывать молодых мужчин из числа придворной знати.
«Он согласился бедным твоим слугой стать,
Остаться в твоих делах, с тобой рядом пасть» (151, 11-12).
Итак, бард полностью, душой и телом втянулся в интрижку, что находит подтверждение в строке 11 сонета: «он согласился бедным твоим слугой стать». Хотя, глагол «to be» означает быть, однако семантически правильно на русском будет звучать «стать». Но о чём пишет автор сонета, в этой строке, применяя слово местоимение «он»? Двусмысленность применения этого местоимения вполне очевидна, — она применима, как к мужскому половому органу, так и к всему физическому телу адюльтера. Строка 12, в ироническом тоне, как-бы усиливает предыдущую. Где подтверждается полное согласие барда продолжить игру адюльта «остаться в твоих делах», развивая процесс далее «с тобой рядом пасть».
«Не пожелавший по совести взять то, что Я называл
Её «любовь», за чью любовь дорогую, Я вставал и падал» (151, 13-14).
Строки 13-14 по смыслу переплетены одна с другой и несут одну ту же двух смысловую нагрузку, как строчки 11-12. Повествующий бард делает попытку самооправдания «не пожелавший по совести взять». Как мы видим, попытка самооправдания полностью безосновательная. Так как по-настоящему желающий что-либо взять — берёт, а не имеющий возможности, не берёт и оправдывается.