Страница 6 из 156
- Мира, - начал наконец он, я затаила дыхание, судорожно теребя платье, вот оно, кровь стучала в висках, огромное количество разнообразных мыслей проскакивали у меня в голове:
"Как я скажу родителям.., ха, Агнетта с ума сойдет от зависти, она тоже в него влюблена... да, он достаточно знатен.., обязательно белые ажурные перчатки к платью.., перееду ли я в его дворец.., как это будет в первый раз, говорят, это так больно.., дети, готова ли я к ним, я так еще молода.., о да, как я его люблю.., прекрасное белое свадебное платье, да, я уже представляю себе его фасон, зауженная талия.., а папа, приедет ли он.., а война.., а что подумают люди.., да, многие сейчас умирают, но имею ведь я тоже хоть маленькое право на счастье..."
Немыслимо, но все эти мысли пронеслись за те две секунды томительной паузы:
"Ну, давай же, я готова, да, да, да... надо бы его чуть-чуть помучить, задуматься, потомить, ох, как же это сладко, жаль, он не делает это на коленях.., а откуда он узнал размер моего кольца?.."
- Мира, я ухожу на войну, скоро.
Удар... шок... неверие... кровь прилила к моим щекам. Я почувствовала себя униженной, обманутой.
- Почему? - Ничего умнее не смогла я придумать, руки дрожали от ярости, как он смел так меня унизить, дать надежду.
"Создатель!» - Я судорожно вспоминала наши прошлые встречи, не проявила ли я чувств, не давала ли понять.. - «Как я буду выглядеть, если в высоком обществе заметят! Позор! Нет, завтра же, сегодня, немедленно надо подчеркнуть, особенно при Агнетте, что нисколько, нисколечко я им не заинтересована..."
- Так ведь война, глупышка! Война закончится со дня на день и не стану же я сидеть дома, когда другие воюют, прославляются, становятся героями, как ты полагаешь? Я уже два года пропустил, понимаешь?
- Но почему ты, ты же так молод и благороден, там достаточно простых солдат, не таких умных, не таких перспективных! - Я не знала какие еще аргументы привести, не кричать же, останься при мне мой белокурый ангел, что обо мне подумают люди.
- Да нет же, прелесть моя, война, война непременно, - сказал Эжери. - Конечно, звери теперь боятся нас, особенно после того, как генерал Вордербар позавчера выбил их из Бодена. Меня ославят трусом на весь свет, если я не пойду. Все наши уже там. Помнишь Ксандре, он уже год, как ушел на войну, участвовал в освободительных рейдах на Анген, был ранен, награжден! Я недавно встретил маркиза Антона Капрского, он был здесь в отпуску по причине ранения, он та-а-акое рассказывает... Мне срочно надо туда!
«Да, знаю, что он рассказывает, - мрачно подумала я, - сладенького захотелось тебе, дружок, пудинга между ног...»
- Но, он рассказывает такие жуткие, неблагородные истории, - попробовала остудить его пыл я, - ты не боишься потерять себя? - Эжери всегда славился повышенным, утонченным чувством достоинства.
- Ах Мирашка! Ты все-таки забавная. Это же война! Как мы можем развивать наши внутренние ценности и благородство в мире, где существуют звери Ардорцы. Ах, какими полными достоинства, благородными людьми до кончиков ногтей мы снова станем, когда мы победим! Тогда мы сможем быть добрыми и мягкими и будем заботиться о других, да о тех же ардорцах – мы вытянем их страну из горя и грубости… И мы снова будем добрыми ко всем несчастным во всем мире. Я лично буду носить еду беднякам и больным. А пока идет война, пока умирают наши братья и в этом мире существуют звери… пока мы не можем вести себя благородно, мы должны бросить все силы своей богатой натуры на достижение нашей цели... – Эжери весело подмигнул мне. - Завтра моя мама организовывает прощальный пикник, ты придешь? — Перевел тему он.
Раньше, до войны, пикники и балы устраивались почти каждую неделю. Этот же пикник был единственным великосветским мероприятием в нынешнем году. Это привлечет весь свет, наконец, хоть какой -то свежий вздох среди черной тоски и отчаяния, охватившее общество Креландии в последнее время.
- Конечно я пойду. Да и девчонки мне не дадут не пойти, фасоны платьев горячо обсуждаются все последние две недели.
Только не знала я печальный повод проведения столь великолепного события.
- Лишь бы завтра не было дождя, - сказала я, фальшиво улыбаясь. - Уже целую неделю почти ни одного дня без дождя. Ничего нет хуже для шелковых платьев, чем вода.
...Эжери ушел на проклятую войну. Вчера... Месяц назад.., два месяца...
Я тосковала. Он так и не сказал мне слов любви перед прощанием, наверное, не хотел расстраивать, если не вернется.
ГЛАВА 3 Победа
Молчит просторный тронный зал,
И двор порос травой:
В чертогах Тары отзвучал
Дух музыки живой.
Так спит гордыня прежних дней.
Умчалась слава прочь,
И арфы звук, что всех нежней,
Не оглашает ночь.
(Томас Мур, перевод А.Голембы)
Мира
Третий год войны, зима. Наши войска отступают. Время - медленная смерть.
- Все дело в королевской семье ардорцев, - как-то признался моей матери военный министр, барон Александр Войер.
Беседа происходила в отцовском рабочем кабинете. Императрица - бледная, с черными кругами под глазами, в темном траурном одеянии, устало сидела за отцовским рабочим столом.
Война, как черная пиявка сосала силы моей родины. Где наши великолепные балы, где торжественные приемы, когда от обилия драгоценностей и яркого шелка дамских платьев все расплывается в глазах, где торжественные парады, когда от доблести, силы и величия наших войск замирает сердце. В поддержку наших солдат на войне уже год, как мы перешли на платья военных покроев, темные тона, грубые ткани, примитивный крой, минимум складок и кружев, высокий воротник-стойка, который так натирал нежную шею.