Страница 101 из 109
Вместе с белыми птицами стихии ушла легкость. На то, чтобы просто повернуть голову, приходиться тратить невероятное количество времени и сил. Но однажды, как и обещано князем, мне становится лучше. А все потому, что я совершенно случайно обнаруживаю, что через нитку клубка могу впитывать вибрации из звездного сияния и плеска волн, из дуновений легкого ветерка и даже резкого крика чаек. Мир становится одним большим резервуаром, из которого можно черпать силу. Но я не жадничаю, беру ровно столько, сколько нужно, чтобы встать на ноги и есть, наконец-то, не с ложечки, которую заботливо подносит к моим губам верная Ани.
Все искренне радуются моему выздоровлению. Теперь я часто выхожу на палубу, вступаю в разговоры или просто наблюдаю за тем, как матросы ловко управляются с парусами. С погодой нам везет, и возвращение в княжество вдоль восточного побережья проходит без происшествий. Может, теперь мир немного отдохнет от бурь и шквалов? Что касается пиратов, которые напали на нас после явления черной бабочки, то сейчас нужно быть совсем безумным, чтобы решиться напасть на столь внушительную эскадру!
Сейчас наше путешествие больше похоже на увеселительную прогулку. Все расслабились и перевели дух. Каждый вечер на палубе звенят гитарные струны и раздаются залихватские песнопения. Дирк, которые тоже довольно успешно избегает опеки лекаря, уже не жалуется на боль в сломанной руке. Общая атмосфера так захватывает меня, так сладостно видеть улыбки на лицах и впитывать чужую эйфорию, что даже без подпитки природными вибрациями, я чувствую бодрость и вдохновение.
Даже когда мы сталкиваемся с Дэгу, мне удается держаться ровно и приветливо. Горечь расставания неизбежна, но пока в пространстве, очерченном пределами корабельного корпуса, я могу вобрать все до мельчайших подробностей: дрожание солнца в его длинных ресницах, нежную улыбку, робкие прикосновения к моей руке. Каждое слово, жест, улыбка навсегда останутся в моей памяти. И я, кажется, почти поверила в истину, воспеваемую веками: даже несбывшаяся любовь может приносить счастье.
Зрелище, неизбежно вызывающее слезы умиления: молодожены, обменивающиеся клятвами у алтаря; карапуз, делающий первые робкие самостоятельные шаги и, конечно же, родные, встречающие из дальнего похода своих близких. На берегу царит радостная суматоха: слезы, восклицания, объятия. Берег перед крепостью запружен людьми: матросы и воины с прибывшей флотилии, местные жители, неизменные торговцы.
Я стою в стороне и наблюдаю, как Дэгу встречают родные. Младшие братишки виснут на его боках, теребят, смеются, о чем-то спрашивают. Нийя, повиснув на шее, обцеловывает его заросшие щеки, успевая при этом улыбаться симпатичным молодым людям поблизости. А мать и Асна стоят рядом и время от времени трогают его за рукав, словно пытаясь убедиться, что Дэгу и впрямь вернулся, целый и невредимый. А меня вдруг пронзает острая боль. Только сейчас я понимаю, что где-то в самом дальнем уголке моей измученной души все же теплилась робкая надежда на то, что случится чудо, и Дэгу можно будет уйти со мной. И только теперь я окончательно осознаю, что надежды несбыточны.
Даже если бы магические условия соблюдения равновесия позволили мне увести за собой человека из иномирья, Дэгу бы не ушел. Он никогда не оставит свою семью: пожилую мать, сестер, братишек, которые еще слишком малы, чтобы быть опорой. Конечно, я могу попросить Сивинда об одолжении. Он наверняка с готовностью откликнется и обеспечит семейство Дэгу, чтобы они ни в чем не нуждались до конца своих дней. Но дело ведь даже не в этом.
Я – не наивная юная девочка, верящая, что любовь способна преодолеть все преграды. Я прекрасно понимаю, что кроме взаимного влечения есть еще такие понятия, как честь, ответственность и чувство долга. Недавно моя подруга Китти узнала, что ее жених уезжает на целый год в Японию, на стажировку в крутую компьютерную фирму. Она вздохнула, но к предстоящей разлуке отнеслась оптимистично. С современными возможностями связи: электронной почтой, скайпом, мобильной связью, - год расставания не выглядит таким уж страшным испытанием. Ну, а Рождество и дни рождения они договорились встречать вместе, просто летать друг к другу по очереди.
А Дэгу если и уйдет, то навсегда. В иномирье не позвонишь и письмо не отправишь. Он не сможет оставить семью, а я никогда не поставлю его перед мучительным выбором.
Нийя, заметив меня, бросается на шею.
- Селина! Как же я рада вновь тебя видеть! Знаешь, теперь стихии пришли в равновесие, и нас ждет новая жизнь! Можно больше не бояться порождений!
- Да, я знаю.
- Теперь снова начнут играть свадьбы!
Кто о чем! Я отзываю Нийю в сторону и вручаю ей кошелек. Там осталась всего пара жемчужин, но зато удивительно гладких и редкого цвета: одна – зеленоватая, а вторая – фиолетовая. Ну и, чуть-чуть монет. Там же лежит золотая оправа, оставшаяся после стихийного амулета – Сивинд уверил меня, что она совершенно безопасна и не несет на себе отпечатка силы.
- Вот, возьми, это тебе в качестве приданого!
Нийя, заглянув в кошелек, бледнеет:
- Что ты, я не могу! Такое богатство!
- Возьми, пожалуйста. Мне они уже ни к чему.
Я вижу, что девушку раздирают противоречия, но надеюсь, что победит мысль, что с приданым ей легче будет найти жениха по сердцу, а не по влиянию обстоятельств. У бедняков нет выбора. А у нее он будет. Поколебавшись, Нийя все же принимает мой дар и, оглянувшись украдкой, шепчет: